– Я вам уже ответил, мистер Кинкейд.

Эти документы все равно будут оглашены в суде.

– Тем лучше для вас. Возможно, вам лучше потребовать отсрочки судебного заседания.

– Я уже неоднократно просил об этом, но мои ходатайства отклонялись. Эти документы нужны мне сейчас.

– Весьма сожалею.

– Мистер Рейнольдс, ваше имя упоминается в завещании Ломбарди?

Рейнольдс уставился на Бена как на сумасшедшего.

– Вам, как юристу, следовало бы знать, что я не могу являться юридическим лицом, в пользу которого учреждена собственность, и одновременно душеприказчиком.

– А может, Ломбарди основал какой-нибудь благотворительный фонд? И назначил вас попечителем?

Рейнольдс на секунду замялся:

– Я... То есть он...

– Я, кажется, все понял. Вы собираетесь стать председателем Фонда вдов и сирот имени Ломбарди.

Рейнольдс нахмурился, однако промолчал.

– Вы, должно быть, всегда завидовали роли Дж. П. Моргана, раздающего деньги благотворительным организациям. И вот, по прихоти судьбы, и вы получили такую возможность. Это так созвучно вашей чувствительной и деликатной душе... А если фонд достаточно крупный и обеспечен постоянным доходом, то должность его председателя сделает вас такой же заметной фигурой, как ваша жена.

– Полагаю, вы должны немедленно покинуть мой офис.

– Но вот что странно, – продолжал Бен. – Насколько я знаю, Ломбарди не отличался мягкосердечием и не был склонен к благотворительности. А может, вы сами создали для себя этот фонд, а затем уничтожили все предыдущие завещания и соответствующую документацию, чтобы замести следы. Тогда понятно, почему вы не желаете сотрудничать.

Рейнольдс поднялся с места:

– Убирайтесь отсюда!

– Только после того, как увижу документы!

Рейнольдс подошел к стене, у которой стоял ящик с документами.

– Кинкейд, вы видите этот ящик? – спросил он. – Он набит документами, которые вам так хочется увидеть. И вот еще что...

В этих документах содержится информация, которую вам желательно получить. И куча всевозможных ссылок на Декарло. – Он повысил голос: – И еще кое-что я вам скажу, мистер Кинкейд.

Вы никогда не увидите эти документы... Никогда! – Рейнольдс указал на дверь. – А теперь прошу вас уйти, пока я не вызвал охрану!

Бен выскочил из офиса и улыбнулся Марджори, пробегая мимо нее через вестибюль. "Ладно, – подумал он. – Будь по-твоему. Я уйду, но скоро вернусь!"

– Из всех твоих дурацких затей это самая дурацкая!

Сидя на диване в офисе Бена, Кристина засовывала диванную подушку себе под блузку:

– Она не дурацкая. Увидишь, все будет прекрасно!

– Или нас обоих засадят за решетку.

– Вообще-то идея твоя, – сказала Кристина. – Я просто все обдумала и сообразила, как нам заполучить документы Рейнольдса, разработала план.

– Да, необыкновенный план. Просто гениальный! – Бен расхаживал взад-вперед по комнате.

– Жаль, что у меня нет ключа от офиса. Впрочем, его у меня никогда не было. Ключ всегда хранился у самого Рейнольдса или у его секретарши.

– Ты уверена, что класс Ламазе проводит занятия в здании Сент-Френсис? – спросил Бен.

– Уи[2]. Да и зачем ей идти в другое место, если это прямо напротив офиса, через дорогу.

Бен все расхаживал по комнате.

– Даже если мы все это проделаем – каким образом достать документы?

– Я не могу думать обо всем сразу, Бен. Давай сначала сходим на эти курсы, а уж потом что-нибудь придумаем.

Она поправила подушку на животе и прикрепила ее широкой липкой лентой.

– Мы хорошо сыграем.

– А ты не боишься, что Марджори тебя узнает?

– Нет. Она начала работать у "Свайзе и Рейнольдса" в тот день, когда меня уволили. Я ее видела лишь мельком.

– Что-то не верится, что тебе удастся одурачить всех этим трюком со старой подушкой. Тебе не поверят.

– Погоди...

Она еще раз поправила подушку, слегка взбила ее и снова прикрыла блузкой.

– Ну как?

Бен внимательно оглядел ее. Кристина действительно походила на беременную.

– Когда-нибудь ты станешь очень милой мамочкой, Кристина.

– Помоги повязать платок.

Кристина откинула назад волосы, и Бен повязал ей темный платок.

– А теперь добавлю еще темной косметики. Скорее всего, меня и так бы не узнали, но лучше не рисковать, ведь "принцесса наркотиков" последнее время не сходила с первых полос газет.

– Кристина, я все же сомневаюсь... Мы же можем провалить все дело!

Кристина молча открыла пудреницу и, глядя в зеркальце, принялась изучать свое лицо.

– Кристина, ты уверена, что поступаешь правильно?

Она кивнула.

Тогда заканчивай побыстрее и пойдем. – Бен улыбнулся: – Только не надевай темные очки и не приклеивай усы.

Они вошли в дверь, на которой было написано "ЛАМАЗЕ – РОЖАЮТ В СЕНТЯБРЕ". Помещение напоминало школьный класс: по стенам развешаны рисунки, бумажные конструкции и плакаты типа "КОГДА ЖИЗНЬ ПОДСОВЫВАЕТ ТЕБЕ ЛИМОН – СДЕЛАЙ ИЗ НЕГО ЛИМОНАД". Повсюду висели фотографии детей, которые, на взгляд Бена, были похожи друг на друга как две капли воды.

– Она вон там, в углу, – прошептал Бен. – Та блондинка рядом с парнем в твидовом пиджаке.

– Теперь я понимаю, почему она привлекла твое внимание.

Беременность ей к лицу.

Они прошли в другой конец комнаты.

– Мистер Кинкейд, что вы здесь делаете?! – воскликнула Марджори.

– Видите ли... – Бен прочистил горло. – Наши занятия в Сент-Джоне отложили, и мы решили посидеть с вами.

– О, я вас понимаю. Я тоже не люблю пропускать занятия.

Иначе у меня возникает такое чувство, будто я обманываю ребенка, вы меня понимаете?

– Да, разумеется...

– Мы должны выполнять наши обязанности перед детьми начиная с момента зачатия, не так ли?

– Совершенно верно.

– Этой мой муж. – Марджори указала на стоявшего за ее спиной мужчину.

Бен протянул руку:

– Рад с вами познакомиться.

Оказалось, что и Рич и Бен весьма серьезно относятся к своему будущему отцовству.

– Зачать легко, – продолжала Марджори. – А вот потом все гораздо труднее. Если тем, у кого нет прав, запрещено водить машину, то почему же каждому разрешается иметь ребенка?

Мне кажется, надо выдавать разрешение на право иметь ребенка. На право деторождения.

Слушая рассуждения жены, Рич явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он с беспокойством поглядывал на Бена.

– А я не знала, что вы тоже ждете, – продолжала Марджори. – Я даже не знала, что вы женаты.

– Ну, я-то нет... – сконфузился Бен.

Она мельком взглянула на живот Кристины:

– Конечно, я не имела в виду...

– Бен пришел вместо моего мужа, – пояснила Кристина. – Мы с ним старые друзья.

– Понятно. Очень мило с вашей стороны. А вот и наш инструктор. Лучше побыстрее займем свои места.

Все пары разместились полукругом на полу; мужчины – чуть позади женщин. Инструктор (к ее груди был приколот бумажный ярлык "ВИККИ – ИНСТРУКТОР") вошла в центр круга и, опустившись на пол, приняла позу лотоса.

– Приветствую всех, – сказала Викки. – Как мы сегодня себя чувствуем? Мы любим жизнь, любим наших деток и, что самое главное, самих себя, не так ли?

Все одобрительно загудели. Лишь одна из женщин заявила, что "устала быть толстой".

Викки направила на нее свой обвиняющий перст:

– Это запретное чувство, Сара, – именно тот негативизм, которого мы пытаемся избежать. Запомните, вы не толстая, вы беременная!

– В чем разница? – прошептал Бен.

Но Кристина хлопнула его по плечу.

– На сегодня я приготовила для вас специальное упражнение, – продолжала Викки. – Оно поможет нам сосредоточиться на положительных эмоциях той новой жизни, которая скоро придет к нам.

Она передала по кругу рулон красной бумаги.