– А ты ему по яйцам ногой, – посоветовал Воронцов. – Может, задушили?

– Вряд ли, – равнодушно ответил медик, размазывая кровяное пятно по руке. – На шее никаких следов. Разве что утопили? Окунули голову в воду и держали. Да хрен его знает, от чего он умер! Нужно проводить экспертизу по полной программе… Может, все-таки дерябнем спиртяшки?

– Поезжай, а то ты мне уже надоел! – ответил Воронцов. – И не забудь подписать экспертизу у вашего патологоанатома, прежде чем везти ее в прокуратуру.

– А как тебе сообщить о результатах?

– Позвонишь мне на мобильный, – ответил Воронцов.

– Да откуда у нас здесь связь? – сказал участковый и состроил кислую гримасу. – У нас тут с электричеством проблемы, а вы хотите сотовую связь…

– Да, проблемы, – произнес Воронцов, посмотрев на пустой дисплей мобильника. – Ладно. Значит, привезешь протокол экспертизы сюда. Мне лично в руки.

Участковый уже смирился с тем, что вместе с неопознанным трупом его спокойной жизни пришел конец. Провожая взглядом «УАЗ», который медленно катил по лугу, объезжая черные блины коровьего помета и стайки гусей, он подумал, что чем быстрее будет обоснован уход покойника из жизни, тем скорее следователь свалит отсюда.

– Вы думаете, это инсценировка самоубийства? – выдвинул он вычитанную где-то модную версию, надеясь изменить у следователя тягостное впечатление о себе.

– Да ничего я пока не думаю, – ответил Воронцов, глядя на свои туфли и сокрушенно качая головой. – Слушай, напомни-ка свое имя?

– Шурик я.

– Так что еще интересного ты можешь мне сказать, Шурик? Больше ничего? А почему девчонку не допросил?

– Да спит она как убитая, Юрий Васильевич! Я нарочно ее трогать не стал, чтобы вы ее тепленькой взяли.

Шторка колыхалась от легкого сквозняка и щекотала Даше щеку. Девушка неподвижно лежала на полке, глядя через стекло на роскошную ветлу, длинные ветви которой полоскались в реке. По ветке, как по канату, ловко карабкалась какая-то пичуга с ярким оперением, помогая себе клювом.

От долгого лежания на тесной полке у Даши занемела рука. Девушка провела по ладони ногтями, но ничего не почувствовала, словно рука принадлежала другому человеку. Это было неприятное ощущение, и Даша, желая немедленно избавиться от него, с силой ударила бесчувственной рукой по крыше кабины, а потом сползла вниз, на сиденье, и стала трясти рукой, будто обожглась.

Водительская дверь была распахнута настежь. Кабину заполняли запахи свежей травы и навоза. Даша сидела за рулем, поджав коленки к груди, и растирала руку. Ей казалось, что толпы муравьев во весь опор несутся по коже. Тут она заметила маленькое зеркальце, приклеенное над ветровым стеклом. Оперлась о руль, привстала и посмотрела на свое отражение. Склонила голову на одну сторону, потом на другую, тронула челку… Надо же, как крепко она спала! Даже не заметила, как машина остановилась и водитель вышел наружу. А-я-яй! Потеря бдительности!

Даша взялась за руль. Он был огромным, отполированным водительскими ладонями и не поворачивался, как Даша ни старалась. Девушка замычала, изображая звук мотора, и стала делать вид, что едет и рулит. Это занятие ей быстро надоело, и она стала разглядывать разноцветные вымпелы, которые висели под потолком. Больше всего ей понравился вымпел с изображением скульптуры греческого бога Аполлона. Даша хотела снять его, чтобы рассмотреть голого мужика получше, но тут ее внимание привлек козырек для защиты от солнечных лучей. На его внутренней стороне оказался кармашек, туго набитый бумажками и тонкими книжечками. Синий корешок паспорта она заметила сразу.

«Бондаренко Валерий Александрович», – прочитала она на первой страничке. Потом нашла отметку о жене и детях. «Наплодил трех дочерей, а сам про яичницу с салом думает!» – мысленно высказалась по этому поводу Даша. Она начала искать отметку о прописке и вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд. Она повернула голову в сторону дверного проема и увидела незнакомого молодого мужчину.

Его появление здесь было настолько неожиданным, что Даша едва не закричала. Но от незнакомца не исходило никакой опасности. Напротив, он показался Даше необыкновенно красивым, и она почему-то мысленно окрестила его Айвенго.

– Ну-ка, – приятно улыбаясь, сказал незнакомец и протянул руку. – Давай-ка эту штучку сюда!

– Это чужой паспорт, – ответила Даша, но паспорт все-таки отдала.

Тот раскрыл паспорт и некоторое время внимательно смотрел на фотографию. Затем поднял печальные карие глаза на девушку и снова улыбнулся:

– Тебя как зовут, малыш?

– Даша.

– Замечательно, – ответил незнакомец, качнул ресницами и спрятал паспорт в нагрудный карман рубашки.

– Эй! – возмутилась девушка. – Отдайте!

– Прыгай сюда, – предложил незнакомец и снова протянул руку, чтобы помочь девушке выбраться из кабины. – А то сидишь там, как кукушка.

– Ага, сейчас! – кивнула Даша и отсела от дверного проема подальше. – Я вас не знаю… Между прочим, я в школе карате занималась. Меня мальчишки за версту обходили…

– Охотно верю, что обходили, – ответил незнакомец, со скептицизмом рассматривая лицо девушки. – И все-таки будет лучше, если ты спрыгнешь.

Даша недолго колебалась. У этого человека на лице было написано, что он добрый. А был бы злым, все равно в кабине от него не спрячешься. А какой все-таки красивый! Густые волосы зачесаны назад, открывая высокий лоб. Нос тонкий, изящный. Губы аккуратные, по-мужски надломленные, что говорит о сильной воле. И вообще, во всем его облике было что-то романтическое. Может, он поэт?

Даша протянула руку и, почувствовав его теплые пальцы, вдруг необъяснимо заволновалась. Опасаясь, как бы край сарафана не слишком оголил ее ноги, она стала спускаться бочком, но неожиданно потеряла равновесие и неминуемо свалилась бы на траву, если бы незнакомец не поймал ее в свои объятия.

– Извините, – вздохнула Даша, неудержимо краснея. Она попыталась отстраниться от него, но незнакомец продолжал крепко прижимать ее к себе, откровенно рассматривая ее глаза.

– Что ж ты такая неуклюжая, малыш? – спросил он.

Не без усилий Даша освободилась и, торопливо одергивая сарафан, несмело возразила:

– Почему же это я неуклюжая? Очень даже уклюжая…

Она огляделась и увидела стоящего неподалеку полненького милиционера со свекольно-красным лицом. Присутствие представителя власти успокоило Дашу окончательно. Где милиция – там законность и порядок.

– Ваша? – спросил Айвенго у милиционера, поглаживая Дашу по щечке.

Милиционер отрицательно покачал головой. Даша не поняла, что речь идет о ней. Она с интересом смотрела то на красавца, то на милиционера и непроизвольно начинала кокетничать.

– А вы кто?

– Юрий Воронцов. Для тебя просто Юра, – ответил незнакомец. – Можно даже на «ты».

– У вас… у тебя такое лицо… – Даша попыталась сказать комплимент, но не получилось. – В общем, мне кажется, что я вас где-то уже видела.

– Многим так кажется, малыш, – заверил Воронцов и, опустив руку на плечо девушки, повел ее вдоль борта машины. – Скажи мне, пожалуйста, а ты откуда здесь взялась?

– Я еду на юг, – ответила Даша и аккуратно сняла руку Воронцова с плеча. Даже если он Ален Делон, это вовсе не значит, что можно фамильярничать.

– Как? – притворно удивился он. – Сама?

– Нет! – усмехнулась Даша. – С водителем… А вы тоже милиционер?

– Не совсем, – уклонился от прямого ответа Воронцов. – Участковый наводит здесь порядок, а я ему в некотором роде помогаю… И где же твой водитель?

– Не знаю! – легко ответила Даша, пожала плечами и кинула взгляд по сторонам. – Ушел куда-то. Я только что проснулась. Здесь так тихо, так хорошо спится! – Тут она крепко схватила Воронцова за руку и показала пальцем в небо: – Ой, смотрите! Смотрите! Аист!

Участковый, как и следователь, тоже поднял лицо, предварительно сняв фуражку.

– Черногуз, – по-своему назвал он парящую высоко над землей птицу.