Две с половиной секунды спустя я уже стоял в подворотне рядом с прижавшимися к стене Семеновым и Ромовым. Валентин Михайлович дрожал в крупном ознобе, а Геннадий беззвучно хватал ртом воздух, как вытащенная из воды рыба.

– В спину попали? – догадался я.

Ромов молча кивнул. На глазах секьюрити блестели слезы.

– Ничего страшного. У тебя под рубашкой броник. Не помрешь! – утешил я. – Мне вон тоже в грудину шарахнуло. Больно, блин! Ребра, наверное, сломаны. И ногу в придачу зацепило… А теперь хорош прохлаждаться! Надо сваливать отсюда, да поживей. Лечиться будем после!

С максимально возможной скоростью мы двинулись проходными дворами к проспекту Космонавтов. Подальше от места происшествия. Нас никто не преследовал. Вероятно, противник понес значительные потери, а может, лишился в перестрелке непосредственных руководителей операции. Так или иначе, они не захотели испытывать судьбу в темном лабиринте глухих дворов и двориков, где преимущество было на нашей стороне… Попутчики вели себя прилично, истерик не закатывали. Только Семенов давился частой, нервной икотой.

В последнем перед проспектом дворе я наконец позволил себе внимательно обследовать рану на ляжке. Она оказалась совсем не опасной, хотя и доставляла множество неприятных ощущений. Пуля прошла по касательной, выдрав небольшой клочок мяса, а плотно прилипшая к ране брючная ткань остановила кровотечение. В общем – повезло!

– Ну что же, будем ловить такси или частника, – завершив осмотр, сказал я. – Надеюсь, Валентин Михайлович, у вас имеются в кармане наличные?…

По прибытии в усадьбу я предоставил Семенова заботам квохчущей, как курица, жены, отправил Ромова отлеживаться в комнату, быстро продезинфицировал и перевязал свою царапину и тут же позвонил с мобильника Рябову.

Полковник, оказывается, давно ждал моего звонка.

– Ну, слава тебе господи, объявился!!! – подняв трубку после первого же гудка, облегченно выдохнул он. – Клиент цел?!

– Жив-здоров, если не считать нервного потрясения…

– А ты?!

– Слегка задета нога, да ребра кажись сломаны! – неохотно сознался я.

– Пуля в бронежилет? – уточнил Владимир Анатольевич.

– Верно, а вы что, успели побывать в Ситцевском переулке?

– Само собой, – проворчал шеф. – Выехали моментально, едва перехватили звонок по «02» от гражданки Кутько, сообщившей в милицию о яростной перестрелке вблизи ее дома и даже назвавшей номер «машины бандитов». Ваш то есть… На месте обнаружили изрешеченный пулями «Мерседес» Семенова и пять трупов депутатских боевиков. Двоих в милицейской форме возле автомобиля, троих – в выселенном доме. А кроме того – прорву стреляных гильз и многочисленные следы ног. Судя по всему, в засаде участвовало порядка восьми человек…

– Среди убитых опознали кого-нибудь, кроме Пашаева? – полюбопытствовал я.

– Да, некоего Антона Ковалева… Остальные трое нам неизвестны. В карманах – никаких документов. В настоящий момент пытаемся установить личности. – Только теперь я обратил внимание, что голос полковника звучит очень грустно и подавленно. Чуть ли не убито.

– Вы нездоровы, Владимир Анатольевич?! – обеспокоился я.

– Да нет, – вздохнул Рябов, – физически абсолютно здоров, но вот душевно… Думаю, тебе стоит знать! – после секундной паузы снова вздохнул он. – У нас возникли серьезные проблемы. «Спалились» люди, работавшие по Колдуну. Одного обнаружили сегодня утром на свалке, зверски истерзанного, с выжженной на спине пентаграммо[10] Другой бесследно исчез…

– Истерзанного КАК? – заинтересовался я.

– Свыше сотни ножевых ранений, но ни одно из них не смертельно. Бедняга скончался от потери крови. Уже у мертвого вскрыта грудная клетка и брюшная полость. Вырезаны сердце и печень, – начал устало перечислять полковник и вдруг спохватился. – А тебе зачем?

– Да вроде знакомый почерк, в частности звезда на спине, – задумчиво молвил я. – Нет, не мне лично! Ребята, помнится, рассказывали о каком-то расследовании в середине девяностых. Дело, если не ошибаюсь, называлось «Черная месса», и главному подозреваемому удалось тогда ускользнуть. Не он ли это объявился?! Вы, Владимир Анатольевич, поройтесь в служебных архивах. Может, отыщете чего-нибудь полезное…

– Ладно, пороюсь, – буркнул шеф. – А тебе завтра пришлю замену. Сломанные ребра – не шутка. Ты должен показаться врачу.

Я пробовал возражать, указывая на сложности, связанные с внедрением в окружение Семенова нового сотрудника. (Опять придется физиономии охранникам бить, да и вообще…) Однако полковник ничего не пожелал слушать.

– Запомни пароль – «розовая незабудка», – бросил на прощание он и повесил трубку.

«Так, так, значит, сменщик должен сказать «незабудка розовая», – положив мобильник в карман, подумал я. – При передаче пароля по телефону слова переставляются в обратном порядке. На случай, если разговор прослушивают те, кому не надо! Хитрость примитивная, но действенная. Одного «засланного» таким образом уже разоблачили. Кстати, личное изобретение Рябова. Используется исключительно у нас в отделе. Шеф, конечно же, не считает, будто мой мобильник на кнопк[11] Тогда бы он не выложил в трубку столь много закрытой информации! Просто полковник твердо следует собственной инструкции. Чисто по привычке…»

Я взглянул на часы. Начало второго ночи. Пора бы на боковую, но ребра сильно болят, да и нервишки, честно говоря, растрепаны. Ведь это лишь киношным суперменам все нипочем, а я – живой человек. «Эх-хе-хе! Придется таблетки глотать!» Порывшись в казенной аптечке, я обнаружил там обезболивающее, снотворное, принял солидные дозы того и другого, с кряхтением разделся, лег в постель и вскоре забылся тяжелым, нездоровым сном…

Я находился в каком-то сыром подземелье и висел на холодной каменной стене, намертво прикованный к ней не цепями, не кандалами, а толстой клейкой паутиной. Внизу, на грязном полу, копошились отвратительные твари-мутанты, нечто среднее между крысами и змеями. Они извивались скользкими кольцами, скрипели длинными зубами и хищно косили желтыми горящими глазами. В воздухе остро пахло разлагающимися трупами. (Самих покойников, впрочем, видно не было.) Так продолжалось бесконечно долго. Внезапно окружающую тишину бесцеремонно разорвал глухой рокот шаманского бубна. Гадкие мутанты мгновенно оживились, поднялись на кончики хвостов, словно балерины на цыпочки, и, издавая полушип-полуписк, начали извиваться в такт. Рокот между тем неумолимо нарастал, болезненно долбя по барабанным перепонкам.

Затем настырный бубен так же внезапно умолк, а в двух шагах от меня соткались из пустоты призрачные мужские фигуры с рожами отъявленных мерзавцев.

– Ты, капитан, влип конкретно!.. И умрешь лютой смертью!.. Если не покоришься Хозяину… Великому магу! – наперебой загалдели они.

– На редкость дешевый балаган! – усилием воли подавив мистический страх, презрительно фыркнул я. – Сначала идиотский бубен, потом вы, придурки!.. Вашему чертову Хозяину явно не хватает художественного воображения. Сам небось законченный кретин!

– Не смей обзываться, ничтожный червь!!! – злобно заорал тонкий дребезжащий фальцет. На месте призрачных мерзавцев возник высокий худой человек, с ног до головы закутанный в черный плащ.

– Отныне ты в полной моей власти! – тем же противным голосишком объявил он. – Не поклонишься – будешь разорван на куски. Вот, посмотри! – Тут он взмахнул бледной худой рукой с грязными ногтями. Подземелье заполнилось шелудивыми крылатыми собаками с безобразными головами, красными слюнявыми пастями и огромными острыми клыками.

– Взять его! – скомандовал писклявый маг.

Утробно рыча, свора адских псов по воздуху устремилась ко мне.

– Да воскреснет Бог и расточатся врази Его, и да бежит от лица Его ненавидящий Его. Яко исчезает дым, да исчезнут; яко тает воск от лица огня, тако да погибнут беси от лица любящих Бога и знаменующихся крестным знамением и в веселии глаголющих: радуйся Пречестный и Животворящий Кресте Господень… – начал громко читать я православную молитву на отгон нечистой силы.