«Воин Добра, да? Победитель Темных Сил? Кем ты себя возомнил?»

Да плевать кем. Хоть Светлым Гесером, хоть Блаженным, хоть самим Шнырем. Не знаю уж, смогу ли я довести Киру до Москвы. Время рассудит.

Но, по крайней мере, я дам ей надежду. И буду за нее драться, как раньше.

Когда есть кого защищать, сталкер живет не зря. Смешно, но я чуть не забыл, как это бывает.

Пора вспоминать.

– Помнишь, что сказал тот парень у портала? Нам придется идти в Москву пешком. Выдержишь?

Кира вспыхнула от радости и с ходу бросилась мне на шею. Тикки едва успел спрыгнуть, царапнув меня по щеке пластинками гребня.

– Ты согласен!!

– Согласен, согласен. Москва твоя теперь за всю жизнь со мной не расплатится.

«Дурак ты, Андреналин. Сам только что готов был за девочку в огонь и воду, а несешь всякую ерунду!»

Потому и несу. От ее тепла, запаха волос и мягких рук у меня на шее голова идет кругом.

– Кира, подожди, – я мягко оторвал ее от себя. – Сядь. Послушай. Ты понимаешь, что нам предстоит? Полторы, а то и две недели по пустыне, заслоны, радиация…

По-моему, она совершенно не боялась. С Андреналином – хоть в Ислу, хоть к метеориту, хоть на каторгу. Вон как глаза сияют.

Да уж, мужчина может считать, что не зря прожил жизнь, если на него так посмотрят хотя бы раз.

А на меня уже дважды.

– Ты же сказал – там дорога? Разве по ней так тяжело идти?

– Дорога идет от Москвы в сторону Оазиса и наоборот… Кое-где сохранилось старое шоссе, но местами дорога частная. На полпути расхождение – тракт обрывается. Там гиблые места, никто не ходит. Разве что Манве.

– Манве? Кто это?

– Великий сталкер. Самый неутомимый исследователь мира. Почти все карты, которыми мы пользуемся в КПК , – его работа. Говорят, он весь материк от края до края прошел. Раз двадцать. Вообще в такие места только сталкеры и ходят. Раньше, пока с порталами не разобрались, шоссе более-менее поддерживали в нормальном состоянии, ремонтировали, чистили заслоны. А сейчас только те куски остались, что к клановым заводам или лабораториям ведут. Да и то – наполовину частные.

– Частные – значит платные?

– Да нет, скорее проблемные. Если хозяина нет рядом – спокойно пройдешь. Но может и оказаться. Или специально стеречь, есть такие, сторонники частной собственности, – сначала затевают пальбу, а потом разговаривают. С трупа ведь проще снять оплату за проход.

Я вызвал на КПК карту, показал Кире.

– В общем, так: по самой дороге мы, конечно, не пойдем. Если нас будут искать, а, судя по сегодняшним гостям, – будут обязательно, то как раз там. Поэтому пойдем рядом, в двух-трех километрах, по пустыне. Потом, вот видишь, начнется такыр. Идти придется долго. Не стонать, слушать меня, экономить воду. Готова?

Кира шутливым жестом приложила два пальца ко лбу:

– Слушаюсь, капитан!

«Разве тебе не говорили, что женщины отдают честь совсем иначе?»

– Чему ты улыбаешься?

– Да так, – я подмигнул, – своим мыслям. Раз готова, слушай установку на первый день похода: обогнем Оазис с севера. Там много перекрестных дорог, клановых заводов и лабораторий. Место для засады выбрать – раз плюнуть. Собирайся.

Она бросилась к мешку. А я перед тем, как сойти с гребня вслед за Кирой, отстучал небольшое сообщение Дигману. Мол, задание выполнено, гнездо зачищено. И заодно попросил оставить выписанную на мою имя лицензию в шахтоуправлении. Стич его знает, когда я вернусь, и вернусь ли вообще. Но если это все-таки случится, самодовольная морда Питера – последнее, что я хотел бы видеть. По второму разу могу и по ней в стрельбе поупражняться.

Нет, лучше уж с Томом дело иметь.

Внизу меня догнал ответ: «Я не сомневался. Спасибо за помощь. Все сделаю, как ты просишь. Удачи!»

Я поудобнее перевязал мешки, прикинул, сколько осталось воды. Еще раз глянул в КПК – проверил маршрут.

Ну, вроде все. Пора и в путь.

Где там Кира потерялась?

– Андрей, иди сюда!!

Голос звучал откуда-то с севера. В долю секунды я обогнул «наш» бархан.

У подножия стояла Кира. Просто стояла и смотрела, почти не шевелясь.

Я подошел ближе и оторопел.

В рыхлый, почти белый от палящего солнца песок кто-то врыл огромный кусок базальта. Мощную многотонную глыбу, такую и вдесятером не поднимешь – только если грузовым роботом. Сверху тянулась посеченная временем надпись: «Трехлетняя годовщина. 0730 Гвардия. Победа или смерть!» Буквы пересекали змеящиеся трещины, кое-где на месте выщербленных кусков зияли прорехи. Ниже, под тройной чертой и двумя стилизованными значками, похожими на маски бронекостюмов и кубки из паба одновременно, выстроились в столбик восемь ников:

– пиратишка

– vipoz

– RiVeR

– Alexrar

– Bog

– Обух

– Moby Dick

– Leka.

Восемь боевых позывных.

Что вы здесь делали, парни? Отчего полегли? Очень разные ники, корсарские и антимародерские вперемежку.

Бились друг с другом?

«Нас ничего не изменит, – подумал я. – После Того Дня выжили немногие, один из тысячи. Они умирали от радиоактивных ожогов и лучевой болезни, голода и вирусных эпидемий. Задыхались в заваленных бункерах, травились плохой водой и гнилыми продуктами. И все равно человеческая жизнь, которая, казалось бы, после всего, что случилось, должна стать бесценной, теперь стоит еще меньше. Нас убивают мутанты, вирусы, жара, дроиды и диверсанты. Но этого мало – и мы продолжаем уничтожать себе подобных. Наверное, так мы устроены».

А может, я не прав? И эти парни на время забыли вражду, объединившись против общего противника?

Сейчас уже никто не скажет. Их подвиг – если он был – давно забыт. Бесславная гибель – в далеком прошлом. Остались только имена.

– Это кладбище? – спросила Кира. – Зачем оно здесь?

– Не знаю. Может, диверсанты напали. Наверное, была жестокая драка, но эти парни не отступили. Они заслужили право лежать здесь, кто бы их ни похоронил – свои или враги.

Третьи сутки мы шли по промзоне Оазиса, и я только диву давался, насколько плотно здесь все застроено. Раньше от границы купола к северу тянулись сотни километров безжизненных песков, и лишь где-то там, за краем подернутого маревом горизонта, пряталась легендарная Шахта Горячих Песков, в которой, как рассказывали старожилы, драгоценные камни черпали горстями. Потом цены упали, далекий и опасный поход за бриллиантами стал невыгоден, и территория долго оставалась неосвоенной и безлюдной.

Все изменилось во время первой кампании Вторжения. Враг осадил Новую Москву, отдельные группы диверсантов в коротких и яростных рейдах по окрестностям столицы ровняли с землей любые постройки, не разбирая, кому принадлежит завод или шахта. Оазис на тот момент считался молодым городом, а заодно и глухой, безопасной провинцией – враг еще не успел прознать координаты нового купола.

И началось великое переселение. Кланы побогаче рванулись выводить производство из-под удара. Мелкие группировки, торговцы, одинокие шахтеры и… мародеры – куда без них! – потянулись следом за выгодой. Молодой город расцвел в считаные месяцы.

Конечно, вторая кампания захватила-таки Оазис, да и клановые войны добавили разрушений, но промышленная зона у северных границ купола, сверх меры перегруженная заводами и лабораториями, стянутая в единый транспортный узел сетью дорог, так здесь и осталась.

Каждый вечер перед выходом я долго возился с картой, выбирая безопасный маршрут. Так чтобы миновать и действующие, и заброшенные заводы, не светиться на перекрестьях дорог, и уж тем более не вляпаться в охранную зону шахт-автоматов. Увольте. Даже если и не придется собирать кости, влетев по дурости в минное поле на подходах, всегда остается жирный шанс нарваться на детекторы движения. Заботливые хозяева наверняка не забыли рассыпать их перед своей любимой недвижимостью. Наши ники и координаты моментально уйдут в Сеть, а информация, как известно, – выгодный товар. Ведь за голову Боевой СеКиры обещана награда явно не в пару медяков.