– Разрешите сесть за ваш столик? – раздался за спиной знакомый, чуть насмешливый голос. Я обернулся. Позади, улыбаясь, стоял с подносом в руках один из моих соседей по этажу, Виктор.

– Да, конечно. – хотя я обычно предпочитал есть в одиночестве, такой компании был рад. – Садись.

С Виктором мы познакомились всего пару дней назад, но у нас уже успели наладиться довольно теплые дружеские отношения. Он был инженером с завода, производившего военную электронику. Когда я проводил свое очередное занятие (громко сказано – на самом деле просто беседовал) с новыми сталкерами, он оказался рядом. Чинил какой-то прибор. В конце концов присел послушать, а под вечер заявился ко мне с бутылкой коньяка и списком вопросов. Бутылку мы, разумеется, усидели, а ему я еще долго рассказывал о различных пакостях, которые встречались мне ТАМ. Он тоже в долгу не остался. Весь вчерашний вечер я провел с ним в ангаре, осваивая новый многофункциональный датчик аномалий и еще несколько хитрых (и совершенно секретных, разумеется) устройств, только-только полученных армией.

Поставив свой поднос на стол, Виктор кивнул на окно.

– Это землетрясение и есть тот самый выброс?

– Угу. – я проглотил кусок котлеты, – Отголосок… Подожди, а ты разве их еще ни разу…

– Я же только пять дней здесь. – Виктор покачал головой – Помнится, ты рассказывал, что они раз в неделю происходят.

– Да, плюс-минус день. Ну и как тебе?

– Да никак… Здесь же балла два максимум… Вот если бы в Зоне посмотреть…

– Сплюнь… Еще чего не хватало… Не дай Бог. Учишь вас, учишь, а вы все как дети, честное слово. Посмотреть… Попробовать… Может тебе еще и студень руками пощупать захочется?

– Не кипятись… Просто мне ведь действительно интересно.

– Ладно, извини.

Мы продолжили есть в молчании. Виктор явно торопился. Я отставил стакан с чаем и посмотрел на него.

– Не обижайся. Там в это время действительно очень опасно… Куда это ты так спешишь?

– Да работы сегодня по горло. Отлаживаем новый комплекс, а еще надо на трех машинах полностью аппаратуру протестировать… Ну и как всегда все срочно. На вчера.

Я начал кое о чем догадываться. Наверняка в Зону пойдет еще одна экспедиция. Логично – дождались выброса, сейчас вся аномальная активность спадет, самое время… Интересно, куда они полезут на это раз… Мало им заброшенного НИИ?

– Экспедицию готовите? – как можно небрежнее спросил я. Виктор кивнул.

– Готовим, вот только не сказали куда именно. Темнят. Мы же просто технари.

– А что за машинки?

– Да старенькие… МТЛБ, амфибии гусеничные, знаешь?.. С одной вчера механики до ночи возились. Движки ни к черту, глохнут почем зря. Но это еще полбеды. Мы вон тоже промучились, плюнули и, в конце концов, на всех новые автономные генераторы поставили. Независимые от движков. Всю приборную группу отдельно запитали. А иначе работать не будет. – Виктор отодвинул тарелку. – Ладно, я побежал. Хотел с тобой вечерком еще посидеть, идейку одну обсудить, да заодно и… Только боюсь, не выйдет сегодня. Можем опять до вечера в парке проторчать.

– Жаль… Ну, успехов, Витя. Если получится, я к тебе днем загляну.

– Заглядывай, буду рад. – Виктор ушел.

Амфибии? На кой черт им… Я откинулся на спинку стула и тихонько присвистнул. Ну конечно! Значит, скорее всего, или к Припяти пойдут, или в болота. Да… перспективка одна лучше другой… Если Полковник хочет сделать меня спасателем, то без работы я тут точно не останусь.

Свои мысли на этот счет я высказал полковнику меньше чем через час. Он сидел у себя в кабинете мрачнее тучи.

– Константин, не буду скрывать, я тоже против этого выхода в Зону. Мы еще не оклемались после НИИ. Но у меня приказ с самого верха: обеспечить! И не выполнить его я не могу.

– Понимаю.

– Это хорошо, что понимаете… Ну, какое решение вы приняли? Остаетесь?

Я вздохнул, помолчал несколько секунд.

– Да.

– Это хорошо… Всеми формальностями займемся во второй половине дня. А пока сообщаю, что вы только что приняты во вверенное мне управление в качестве моего помощника-консультанта. Что-то вроде адъютанта по особым поручениям. С довольно широкими полномочиями, между прочим. Ну, а со статусом вашим пока в столице разбираются. В смысле аттестовать и присваивать воинское звание, или нет.

– Как-нибудь обойдусь, если вас интересует мое мнение. – Я помолчал, и решился, – Владимир Николаевич… Коль я уже согласился… Скажите мне честно, как вы собирались удержать меня, если бы я вдруг заупрямился?

Полковник внимательно взглянул мне в глаза.

– Вы догадались? Ну, здесь возможен еще и такой вариант. Амнистию вы получили? Получили. Помните, мы говорили о том, что и предыдущая судимость тоже с вас снята?..

– Да, помню.

Полковник опять улыбнулся уже хорошо знакомой усталой улыбкой.

– Поэтому я со спокойной душой снимаю телефонную трубку, и вас призывают на военную службу. Со всеми вытекающими последствиями в случае уклонения и дезертирства. В законах хорошо ориентируетесь?

– Смотря в каких… Но ведь я же срочную…

– Не буду утомлять вас чтением статей, скажу только, что согласно законов «О военной службе», «О районах, объявленных зоной стихийного бедствия», «О мерах по ликвидации последствий второй катастрофы на Чернобыльской АЭС», а также «О Зоне аномальных явлений вокруг Чернобыльской АЭС», государство в любой момент может призвать вас из запаса на действительную военную службу. Это и есть мой второй вариант. Справедливости ради замечу, что избранный вами первый куда лучше оплачивается.

Я снова не нашелся, что ответить.

Всю вторую половину дня я провел в канцелярии, заполняя различные бумаги. С меня взяли с полдесятка различных подписок о неразглашении, добровольных согласий на работу в опасных для жизни и здоровья условиях, и прочая, и прочая… Всего я расписался в различных формулярах и анкетах раз двадцать. К моему счастью форму носить было не нужно.

Закончив с оформлением и, несмотря на довольно раннее время, я ушел в номер и завалился спать. На душе шевелились нехорошие предчувствия.

Следующее утро встретило меня пасмурной погодой и небольшим дождиком. Проглотив без всякого аппетита завтрак, я направился в штабной корпус. Начинался мой первый рабочий или точнее – служебный день.

Возле здания стояло несколько машин, вид которых окончательно испортил мне и без того плохое настроение. Отсвечивая потертой зелено-оливковой краской, под дождем мокли старые «Хаммеры». На антенне у одного из них болтался маленький звездно-полосатый флажок. Штатники, млин…

Полковник был занят. В крошечной приемной сидели два незнакомых мне офицера и Монах. Ожидая, когда начальство освободится, мы вышли поговорить в коридор.

– Слушай, какого хрена им здесь надо? – спросил я, кивнув на окно.

– У полковника сейчас сидят. Опять кого-то в Зону вести придется. – вздохнув, пожал плечами Монах. – Задолбали они уже. То аппаратуру им туда доставь, то группу научную своди. Исследователи, ё-моё… Последние полгода, – он оглянулся, и понизил голос, – как министра нашего сменили, вообще зачастили. Как у себя дома. А нам приказ: оказывать полное содействие.

– Тебя что, тоже в эту группу сватают?

– Не знаю пока… Похоже. И оч-ч-чень неохота, если честно. А ты, я слышал, теперь официально у нас?

– Вроде как да. А что?

– Ничего. Хорошо… Знаешь Командир… С тобой я бы ещё не раз в Зону пошел. – Монах посмотрел на меня и протянул руку. Я с удовольствием пожал ее.

Адъютант позвал нас через полчаса, когда американцы рассаживались по своим «Хаммерам».

Если в прошлый раз я оценил уровень настроения полковника как «мрачнее тучи», то сейчас просто затруднился дать определение – уровень ощутимо «зашкаливал». Сидящий за столом Владимир Николаевич разве что не метал громы и молнии. Когда мы с Монахом вошли, он оторвался от рассматривания своих рук, сжатых в кулаки, поднял голову и посмотрел на нас.