Волна подхватила Ардиана, подняла на своей мягкой широкой ладони и потянула прочь от берега. Он попытался повернуть назад, но над ним уже поднималась новая волна, куда выше первой. Тяжелая водяная гора обрушилась Ардиану на плечи, у него перехватило дыхание, и он отчаянно заработал руками, стараясь удержаться на поверхности. Чем бы ни являлся в действительности этот мир — иллюзией, фата-морганой, виртуальной реальностью, — но утонуть в нем Ардиану совсем не хотелось.

Поднырнув под очередную волну, он неуклюже развернулся и поплыл по направлению к берегу. Вода была похожа на непрозрачное зеленое стекло. Откатывавшиеся в море волны трижды отбрасывали Ардиана от кромки прилива, но с каждым разом он чувствовал себя все более уверенно и в конце концов выбрался на твердую землю, плюясь и отряхиваясь, как собака, искупавшаяся в речке. На дрожащих ногах отошел подальше от линии прилива и рухнул на раскаленный песок. «Это все взаправду, — изумленно думал он, потихоньку приходя в себя. — Этот мир — настоящий! Я действительно купался в море и действительно чуть было не утонул! Но если я — здесь, то где тогда Ардиан, оставшийся в квартире Миры?»

Солнце палило все сильнее. Ардиан обсох почти мгновенно, кожу на ногах туго стянуло белой коркой соли. Отдышавшись, он поднялся и побрел к пальмам, надеясь найти там спасительную тень. Ноги вязли в горячем песке.

Девушку он увидел, только подойдя совсем близко. Она сидела, скрестив ноги, на ярко-красном коврике, расстеленном под пальмой, и держала в руке высокий запотевший бокал с соломинкой. В первое мгновение ему показалось, что это Мира, непонятным образом попавшая в мир его иллюзии, но он быстро понял, что это невозможно.

— Привет, — дружелюбно поздоровалась девушка. — Искупался? Может быть, хочешь соку?

Ардиан, остановившийся в десяти шагах от нее, молча кивнул. Пить ему действительно очень хотелось. Но ещё больше ему хотелось понять, кто эта девушка и откуда она взялась.

— Иди сюда! — Девушка поманила его рукой и улыбнулась. — Да не бойся, я тебя не укушу. Вот твой сок.

Ардиан так и не понял, откуда взялся второй бокал. Кажется, девушка наклонилась и достала его откуда-то из-за ствола пальмы. Возможно, там у нее был спрятан целый холодильник. В любом случае, когда он подошел и принял бокал из рук девушки, этот вопрос уже перестал его интересовать.

Девушка была прекрасна.

Она действительно очень напоминала Миру — густые рыжие волосы, ниспадающие на плечи, зеленые глаза, похожие на прозрачные изумруды, длинные шелковистые ресницы. Но Мира была просто очень красива, а девушка, сидевшая под пальмой, казалась невообразимо прекрасной. Шелковую, теплую даже на вид кожу покрывал ровный золотистый загар. Ардиан с трудом заставил себя отвести взгляд от ее груди, предательски подчеркнутой тонкой полоской бикини.

— Арди, Арди, — засмеялась девушка. — Все мужчины одинаковы: обращают внимание только на внешность. Ну что, нравлюсь я тебе в таком облике?

— Мира? — недоверчиво спросил Хачкай. — Ты изменилась… очень…

— В лучшую сторону, надеюсь? — усмехнулась она.

— Да, конечно! Стала такая… такая… — Он не нашел слов и сконфуженно замолчал.

— Ослепительная? — подсказала Мира. — Таково свойство иллюзии, Арди. Ты, кстати, здесь тоже выглядишь получше, чем в реале.

— Правда? — недоверчиво спросил Ардиан. — А можно как-нибудь посмотреть?

— Да ради бога! — Мира снова наклонилась к пальме и извлекла откуда-то (Хачкаю показалось, что прямо из песка) большое овальное зеркало. — Смотрись сколько угодно!

Он опустился на корточки и осторожно заглянул в зеркало. Оттуда на Ардиана глядел дочерна загорелый худой юноша лет восемнадцати. Коротко остриженные волосы имели пепельный оттенок, как будто кто-то щедро посыпал голову Ардиана перцем и солью.

— Ого! — с трудом выговорил он, рассматривая в зеркале свой новый облик. — А как это получается, ты знаешь?

— Не спрашивай меня ни о чем, Арди! — запротестовала Мира. — Иначе иллюзия рассыплется, сказка закончится, а это всегда очень грустно…

— Но как тогда узнать, что здесь можно, а что нельзя? Ведь я первый раз в…

— Тс-с! — прошептала она, зажав ему рот ладошкой. — Не произноси здесь этого слова! В мире иллюзии можно все, кроме одного — вспоминать, что это иллюзия!

Ладошка Миры была теплой и почему-то пахла клубникой. Ардиан поцеловал ее.

— Вот это можно. — Рука Миры взъерошила его волосы. — И даже, пожалуй, нужно…

Он укусил ее за палец. Мира взвизгнула.

— Жестокий мальчишка! Мне же больно!

Тогда он по очереди поцеловал ее пальчики — один за другим.

— Так — лучше?

— Намного. — В голосе Миры все еще звучала обида. — А теперь оставь в покое мою руку и допивай свой сок, а то он вскипит.

— Не хочу, — пробормотал Ардиан, уткнувшись носом в ее ладонь. Он вдруг почувствовал себя очень маленьким, очень беззащитным. Так, наверное, чувствуют себя щенки, когда их отнимают от матери. Сейчас Ардиан вполне мог представить себя таким вот щенком. Ему позарез нужно было приткнуться к чему-то мягкому и теплому, ощутить ласку и любовь. В глубине души он понимал, что нуждался в этом уже давно, по крайней мере с момента своего бегства из Тираны, что все это время он отчаянно мечтал прижаться к Мире и утонуть в ее пышных волосах и что до сих пор не сделал этого лишь потому, что боялся потерять над собой контроль. Но здесь, в иллюзорной реальности фата-морганы, все выглядело совсем по-другому. Как во сне, подумал Ардиан. Как в прекрасном, цветном и реальном сне…

— Не хочешь? — засмеялась Мира, продолжая ерошить ему волосы на затылке. Чем дольше она это делала, тем более слабым и беспомощным он себя чувствовал. — А чего же ты хочешь, мой милый мальчик?

«Тебя», — хотел ответить Ардиан, но не смог выговорить ни слова. Он обнял колени девушки, глубоко вздохнул и заплакал.

Все слезы, которые скопились в нем за эти долгие дни, вырвались наружу. Он плакал, неумело всхлипывая и шмыгая носом, стыдясь и мучительно пытаясь остановить этот потоп. Но слезы лились и лились, а Мира даже не пыталась вытереть их, просто держала его голову у себя на коленях и нежно-нежно поглаживала по затылку.

Так прошло много времени — может быть, полчаса. Потом Ардиан почувствовал, что больше уже не плачет — как будто где-то в глубине его глаз иссяк родник. Соленая влага высыхала на его горячих щеках. Он ощутил восхитительную свободу и легкость — будто с ног его упали тяжеленные кандалы. Тогда Ардиан поднял голову и улыбнулся Мире.

— Мальчик, — произнесла она с необычной нежностью, — маленький мальчик… Нельзя так мучить себя, слышишь? Если тебе плохо, если хочется плакать — надо плакать, если хочется пожаловаться — надо жаловаться… А ты пытаешься выглядеть таким невозмутимым, таким непроницаемым, как эти герои из голливудских боевиков… Арди, в жизни так не бывает… у всех есть чувства… и у тебя они тоже должны быть.

— У меня есть, — не стал спорить Хачкай. — Я люблю тебя!

Он снова обнял Миру — на этот раз за талию. Девушка наклонилась к нему и легонько поцеловала в лоб.

— Тебе так кажется, милый Арди. Ты ведь меня совсем не знаешь. То, что ты принимаешь за любовь, на самом деле всего лишь желание…

— Нет, — запротестовал он. — Я действительно тебя люблю… несмотря ни на что…

— На что несмотря? — улыбнулась Мира. — На то, что ты вчера подсмотрел из чулана?

Ардиан запнулся. Странно было в этом тропическом раю вспоминать о том, что происходило между Мирой и толстым интендантом где-то далеко-далеко отсюда.

— И это тоже, — пробормотал он. — Но вообще-то я имел в виду то, что ты старше…

— Тебя это пугает? Пугает, да? Ну, скажи, скажи всю правду тете Мире!

— Перестань меня тормошить! Ничего меня не пугает… Просто я понимаю, что тебе со мной неинтересно… ты привыкла совсем к другому…

— А откуда ты знаешь, к чему я привыкла? Ты что, следил за мной? Нет уж, не двигайся, пожалуйста, я все сделаю сама… Кто здесь старший, а?