— Так и есть.

— Не совсем. Я забыла про Фрэнсиса. Следует выждать пристойное время.

— Многие женятся через три месяца, а некоторые и еще раньше. Ты это знаешь, дорогая. Никому и в голову не придет об этом задумываться. Здесь был Росс, не так ли?

— Разумеется, он приходил.

— Вы повздорили?

— В определенном смысле.

— Ему уж точно не понравилось известие о твоем замужестве.

— Да.

— И за всем этим изменением твоих планов стоит именно он.

Она задумалась. Джордж высказал ту истину, на которую ей нечем было ответить.

— Прошу тебя. Я не хочу обсуждать Росса. Наше с тобой решение касается только нас. Я попросила тебя об одолжении, Джордж, чтобы ты отложил свадьбу. Когда я написала, то не знала, что это причинит такие неудобства из-за гостей. Но, тем не менее, я настаиваю. Поверь, это не легкомыслие или каприз. Я чувствую, что нужно поступить именно так, — она прикоснулась рукой к груди. — Прошу, не сердись. Этого я не вынесу.

Джордж перебирал пальцами наконечник хлыста. Он был разочарован, зол, полон подозрений и ревности. Но к счастью, о правде и не подозревал. Он ревновал к тому влиянию, которое Росс оказывает на Элизабет, и страстно восставал против этого, но и только. Благодаря Россу, каким-то его словам или поступкам, драгоценная награда, за которой Джордж гонялся столько лет, вот-вот выпадет из его рук. Ее не купишь ни за какие деньги, не добудешь никакой властью. А сейчас он больше не мог ее заполучить. Нужно действовать осторожно, шаг за шагом, иначе добыча навсегда выпадет из рук.

— Я готов потакать твоим желаниям как до свадьбы, так и после, дорогая. Хотя я страшно огорчен. Прочитав твое письмо, я с трудом поверил, что это правда. Я получил разрешение, купил кольцо... Но раз ты желаешь отложить свадьбу, давай отложим. Если ты кое-что пообещаешь.

— Что именно?

— Что сегодня же назначишь новую дату.

Она снова задумалась. Ей так хотелось отложить свадьбу. Что бы там ни было, она не лгунья и не развратница. За несколько дней перепрыгнуть из постели одного мужчины в постель другого — как бы бесчестно ее не принудили... Но все же она не могла из объятий Росса так сразу переметнуться к Джорджу. Вероятно, в этом всё дело. Что ж, она добилась отсрочки. Джордж уступил.

Но оставалась одна неприятная деталь. Получив желаемое, она свяжет себя в будущем, укажет определенный день, а не даст размытое обещание, как намеревалась.

— Через месяц, — сказал он. — Уверен, этого достаточно.

— Ох, нет... — Элизабет осеклась. Хочет она выйти за него или нет? Если да, то должна это как-то ему компенсировать. Но как поступит Росс? — Я думала об августе, — наконец робко произнесла Элизабет. — Тогда пройдет ровно год.

Джордж решительно покачал головой. Элизабет знала, что означает этот жест. Он означал дела.

— В августе я могу уехать. А кроме того, это изменит наши планы относительно Кардью и твоей матери. Кого ты боишься?

— Боюсь? Никого.

— Тогда чьего мнения ты боишься? Росса?

— Нет-нет, разумеется, нет. Это мои личные ощущения...

Джордж взял ее за руку и посмотрел в глаза.

— Что ж, дорогая Элизабет, давай не будем ходить вокруг да около. Давай достигнем компромисса, с которым каждый из нас согласится. Ты меня крайне расстроила своим желанием отложить свадьбу. Дай же мне утешение и назначь ее через месяц. Я знаю, ты не из тех, кто меняет решения, знаю, что ты сдержишь слово. Дай же мне что-нибудь, что я могу унести с собой...

Элизабет выдернула руку, но не без изящества, подошла к столу и с колотящимся сердцем пролистала книгу. Прошлая неделя принесла Демельзе много горя, но и Элизабет не меньше. С той ночи она не видела Росса. Временами ей казалось, что она больше никогда в жизни не желает его видеть. Но такие порывы быстро проходили.

Женщина, которая не меняет решений! Такой ее представляет Джордж? Всё, всё, что случилось, произошло именно поэтому. Если бы она не поменяла решение, то десять лет назад вышла бы за Росса, и ни Джордж, ни Демельза не имели бы отношения к их жизни. Но что Росс может предложить ей теперь? Забираться тайком через окно, врываясь в ее жизнь и силой беря то, что по праву ему не принадлежит? Демельза жива и проживет еще долго. Денег на побег у них нет. Да Росс этого и не предлагал. Даже не подходил к ней с тех пор. Самое чудовищное оскорбление.

«Я знаю, что ты сдержишь слово», — сказал Джордж. «Я не откажусь от своих обещаний», — сказала она Россу в ту ночь. Правда ли это? Да, но она отложила свадьбу только для того, чтобы иметь время на раздумья, возможно, чтобы другие тоже смогли всё обдумать. Какой смысл в отсрочке, если она всё равно связана обязательствами?

Сзади приблизился Джордж. До сих пор он держался в строгих рамках. Несколько раз чмокнул ее в щечку, иногда задерживал руку в своей. Не более. Элизабет не была столь глупа, чтобы счесть его из-за такого поведения холодным. Он держал себя в руках, чтобы делать только то, что ей нравится. Лишь человек его масштаба способен на такое, и Элизабет уважала его за это. Теперь Джордж положил пальцы ей на плечо, давая понять при этом, что она вольна отойти. Она не пошевелилась.

— Могу я на тебя положиться, Элизабет? — спросил Джордж. — Через месяц?

— Хорошо. Через месяц.

Тогда он приложился губами к ее шее. Она подумала, что здесь побывали другие губы. Боже, я заперта в клетке. Всё потеряно! Зачем пришел Росс? Ненавижу его за это! И презираю. Мы больше никогда не будем друзьями! Только недругами. Я буду с Джорджем душой и телом, его верной женой и преданным другом! И буду выступать против Росса. Зачем он пришел? Боже, я заперта в клетке. Всё потеряно.

Элизабет и Джордж поженились двадцатого июня. Вопреки желанию невесты в Кардью устроили пышный прием, где присутствовало больше сотни гостей. С самого начала именно этого хотел Джордж. Жених и невеста отправились в свадебное путешествие и не вернулись до августа. Затем они поселились в Кардью. Элизабет обнаружила, что Николас Уорлегган с супругой еще не выехали, как обещали, по словам Джорджа, но готовятся к отъезду, по его же словам.

Касгарн продали, и родители Элизабет переселились в Тренвит, где за ними присматривала пожилая пара с приличным воспитанием и несколько слуг попроще. Джордж хотел выселить тетушку Агату, чтобы за ней пришлось присматривать Россу, но Элизабет и слышать об этом не хотела, так что тетушка Агата осталась.

Продажу насоса с Уил-Грейс отменили, и четвертого июня работы возобновились. К июлю завалы расчистили, снова началась добыча. В числе первых спустившихся вниз шахтеров оказались Эллери и молодой Нэнфан. Деньги закончились, но Росс занял у Блюитта еще пятьдесят фунтов, а потом и еще пятьдесят, и все их потратил.

Жизнь в Нампаре потекла своим чередом, по мере смены времен года. Скосили и заскирдовали сено, пшеница и овес пожелтели и созрели. В этом году их посеяли близко к дому, и весь день слышался шорох колосьев. Даже когда грохотало море, где-то неподалеку можно было уловить их тихий шелест.

Армии союзников еще не взяли Париж, похоже, теперь такая возможность не предоставится еще год. Вероятно, и гораздо дольше, потому что наконец-то набрала силу скрытая энергия революции. Генерала Кюстина, неудачливого и чуждого бургундца, отправили на гильотину и назначили ковать победу Лазара Карно. Своим первым декретом он установил levée en masse [7], призвав всех французов встать под ружье, чтобы все служили Франции, вплоть до последней женщины и ребенка. Это была новая концепция ведения войны, или вновь оживленная старая, забытая за тысячи лет цивилизации.

Росс и Демельза так должным образом и не примирились. Иногда она жалела, что не ушла. Иногда думала, что стоит это сделать. Но все же так и не поняла подлинные чувства Росса. Элизабет вышла замуж за Джорджа. Это случилось, несмотря на его вмешательство. И если только он не готов увезти Элизабет из Кардью силой, ему не на что больше надеяться. Таким образом, Росс останется в Нампаре с Демельзой. Если она готова смириться с тем, что занимает в его сердце второе место, то может с ним жить.