которое уже было, и будущему, которое еще будет…

184

Вообще, прошлое и будущее – виртуальное поле… Это то, что мы помним или прогнозируем

при том, что этого уже или еще нет… И прошлое, и будущее – виртуальны… И то, и другое

поддается изменениям при внедрении, исчезая одним вариантом и образуясь – другим… Время

можно перестроить, как и пространство… Но время, как и пространство, поддается точному

расчету… Это и есть – расчетное пространство и время… Это рубеж между реальным и

виртуальным полем… По этому расчету офицеры переводят то прошлое и будущее, которое

изменить нельзя – в реальное, а то, которое изменить возможно, – в виртуальное… Но это только

расчет – только рубеж… что-то среднее между тем, что есть, и тем, чего нет… Как бы ни был точен

расчет будущего – будущее еще не настало… Есть только его часть – расчетное будущее… его

схемы и коды…

Выходит что-то сложное… Кругом одни рубежи – куда ни плюнь… И как мне с этим всем

разобраться? Не зная точно, произойдет что-то или нет, не зная, что именно произойдет, я не смогу

точно узнать, должен я это “что-то” не допустить или обязан допустить это “что-то”… Айнер

сказал, что я этого и не узнаю… Но я не могу взять серьезное дело, еще и взявшись держать ответ,

еще и ставя под ответ других, не зная точно, что я делаю… А не взять дело… Поздно, выбора нет –

я его взял… Правда, взял черт знает каким образом, не зная, что его беру, но взял… А теперь еще и

Айнер проследит со всей строгостью, чтоб я его не бросил… Мозгодробильную задачу он мне

задал…

– Влад, я подохну сейчас! Продери ты глаза! Влад!

Ментальное преступление – это только готовность к исполнению преступных действий.

Обычно, тут строгим контролем положение “лицом к стене” припирают. Дознаний не избежать, но

не кары… Без более убедительных данных никто к карающим “теням” не пошлет – разбор

тщательный проведут… Мысленное преступление – это еще ничего… Но все, что идет дальше…

За далеко идущими мыслями следуют зверские кары… Далеко идущим мыслям обеспечен путь под

конвоем… Их маршрут прослежен, и через границы реальности им перейти не дадут – никто этого

не допустит… У нас почти нет реальных преступлений… Почти никому не под силу преодолеть

этот контроль – почти… Просто, офицеры редко переступают через закон… А мы… Мы, часто, –

просто не можем через него переступить…

Но что я знаю об этом контроле? Контроль этот строится по ступеням – ступень его

определяется по степени тяжести угрозы… Только высшие офицеры способны переступить

высшую ступень контроля, поэтому только высшие офицеры стоят на его высшей ступени… Мы

ничего особо сделать не можем, поэтому поставлены на нижнюю его ступень… Обычно никто не

сходит с той ступени, на которую поставлен, и не ставит под угрозу ступень следующую или

предыдущую. Но это – обычно… Сложные процессы, которые крайне редки, идут исключительно

над высшими офицерами… Ведь только они способны спланировать и совершить серьезное

преступление… Но преступления попроще – это происходит чаще… и с офицерами, и с нами…

Кое-кто из них может спуститься на один уровень вниз, а кто-то из нас – подняться вверх… Этой

середине угрожают со всех сторон… Я должен быть бдительнее именно где-то около этой

середины – около этой черты… Очередной рубеж…

– Лесовский!..

Мне неизвестны способы точного определения этих рубежей… Это всегда было делом

офицеров… А офицеры… Их здесь почти полностью поглотил строгий контроль над другими

офицерами… А мы… Поскольку мы далеко зайти не можем, и контроль над нами далеко не

заходит… Мы остались почти бесконтрольными с их стороны… Ничего серьезного им не

пропустить, но… От тех наших выходок, от которых нам и страдать, они нас не оберегут… Это

дело взводных… Стикку на плечи свалено много наших бед от этой разрухи, но ему с этим

управиться по плечу… Только он… Он и сам в контроле нуждается… Правда, его жестко

контролирует Айнер…

Стоп, тут подробнее… Айнер – высший офицер – он создан для контроля высшей ступени… Он

не способен встать ниже… Значит, он не способен следить за тем, за чем должен следить офицер

его звания – его уровень просто не дает ему видеть то, что должен видеть офицер его звания. Но

зато ему видно то, что не способен увидеть низший офицер… Выходит, здесь что-то не то… Айнер

185

управляет нами через ступень… Он либо упустит нас вовсе, либо поднимет выше… Достанется

нам от него в любом случае, но… Он из тех, кто добьется всего или ничего… И его никто не

контролирует… Норвальд… Нет, капитан ему, считай, подчинен. Борг… Борг его, похоже, равным

считает… Скар… Скар – его друг… И их дружбе ни стылый дух Скара, ни его жесткий

профессионализм не помешали… Значит, это надежная дружба… Айнеру дали волю… Званием его

полномочия вроде ограничили, только и свободы действий ему этим званием выдали больше, чем

положено офицеру-S9… Здесь надо быть осмотрительнее… Еще он дефектный… Айнер вооружен

беззубым злом и зубастым добром… которому достались все зубы, предназначенные злу… Но

добро есть добро… Я буду терпеть все его укусы… Я буду думать и искать эти рубежи – я буду

поступать так, как прикажет он… Айнер спасет от этой разрухи нас всех… если всех нас не

погубит этой разрухой… Я решил. Я на него положусь…

“Защитники”… Эти машины способны видеть все границы – все… Они видят наши недочеты и

риски, но холодных глаз к ним не обращают. Им сейчас более сложные задачи без потери времени

решить нужно… как и нашим офицерам… Нет, среди этой цепи контроля нет пропущенных

звеньев – каждое звено держит цепь неразрывной… Просто, один отрезок этой цепи передан нам –

один конец держим мы… Но сейчас мы с офицерами стоим по разные стороны времени… И мы

должны передать им звенья нашей части цепи, которые нам не хватает сил удержать в нашем

времени… Они могут взять у нас звенья, удержать которые мы больше не способны, но только

тогда, когда мы выпустим их из ободранных в кровь рук… Это недопустимо… Мы должны

передать им те звенья еще до того, как обдерем руки… Иначе цепь обдерет руки и им… И удержать

ее не сможет больше никто… Просто, теперь у офицеров задач больше, как и у нас… И теперь мы

должны перейти новую границу, которой не было прежде и к которой мы еще не присмотрелись, –

ту, которую видим еще не четко…

Это ничего еще… С этим разобраться я как-нибудь смогу… с помощью Влада… А вот то, что я

понятия не имею, что происходит со мной и моим ошейником, – это скверно. И вроде не сломалось

ничего… А клинит крепко. И так лихо, что лишь об этом и думаю! А проку нет! Только и думал,

как не пропустить нарушение, – пропустил нарушение через электронный носитель! Думал, как бы

не пропустить нарушение через электронный носитель, – пропустил нарушение! Раньше я не

думал ни о том, ни о другом – и пропускал и то, и другое! Но сейчас я думаю и о том, и другом, но

опять пропускаю и то, и другое! Это кошмар какой-то! Ошейник сохранил все это отчетом – все

это!

– Черт бы эту разруху!.. Лесовский!..

Стереть… Повернуть время обратно, вернуть прошлое… Да не выйдет!.. Не понимаю четко, не

помню точно!.. И что, так и буду стоять, где стою?! И не сойду с этой грани, пока не слечу?! Если

так, осталось мне упорно соображать – с какой стороны скорей слечу, и что верней столкнет. Еще –

кого этим тычком очередной ошибки со мной сшибет! А Тишинский уже здесь! Они все здесь –

“тени”!

– Влад, чтоб тебя!.. Да проснись же ты!..

Я тряханул Лесовского запрещенным приемом, хоть никогда прежде этого не делал… И,

похоже, тряхнул его сильно – чуть мозг ему не вынес…

– Герф! Ты что делаешь!..

– Да тебя не добудишься иначе!