Теофану умно распорядилась полученной от Вулфера информацией: воспользовавшись тем, что Венначи окружен холмами, ей удалось создать впечатление, что город осажден ее войсками. Хотя солдат у нее было не много, но она сумела расположить их так, что из-за стен казалось — прибыла целая армия.

Джон Айронхед тотчас выслал к ней парламентера. Теофану пришла на встречу с двадцатью слугами, Росвита была переводчиком, поскольку язык, на котором говорили в Аосте, понимал каждый, кто владел даррийским.

Айронхед не мог выдержать и минуты ожидания. Не успели слуги принести стулья и вино, как он уже начал:

— Король Генрих сам хочет жениться на королеве Адельхейд?

— Господь с вами, лорд Джон, — спокойно произнесла Теофану и посмотрела на него через бокал с красным вином, которое только что пригубила. — Осенью погода в Аосте просто прекрасная, не правда ли?

Как только отряд принцессы спустился с гор, дождь прекратился и небо очистилось от туч. Солнце светило так ярко, что днем все предметы и люди, казалось, приобрели более четкие очертания, чем на самом деле. Палатки, знамена, солдаты, навьюченные лошади словно превратились в силуэты, вырезанные из плотной бумаги.

— Не вижу ни малейшего смысла во всех этих околичностях, принцесса Теофану. Ко мне скоро прибудет подкрепление. Лорды Аосты поддерживают меня. Они не хотят, чтобы ими правил чужеземец.

— Вы не единственный принц в Аосте, который хотел бы заполучить Адельхейд в жены. Ведь всем очевидно, лорд Джон, что мужчина, женившийся на королеве Адельхейд, может стать королем.

У Айронхеда были резкие черты лица, шрам на щеке и крупный нос, как у большинства даррийцев. Но благодаря большим темным глазам его лицо не выглядело отталкивающим, напротив, даже привлекательным. Лорд упрямо вернулся к интересующему его вопросу:

— Генрих сам хочет жениться на Адельхейд?

— Нет, разумеется, — быстро ответила Теофану, не дожидаясь перевода Росвиты: и без этого она отлично поняла, о чем идет речь. — В его намерения это не входит.

— Тогда зачем вы здесь?

— Просто чтобы отдать дань уважения королеве Адельхейд. Если вы дадите мне сопровождающих, я пройду в город и не стану больше надоедать вам.

— Это невозможно. Я не могу этого допустить.

— Мы зашли в тупик, лорд Джон.

— Да, принцесса Теофану.

Слуга наполнил его бокал, и лорд Джон кивнул капитану, который привел группу солдат, закованных в кандалы. Большинство пленников были невысоки ростом и широки в плечах, а их кожа была намного темнее, чем у аостанцев.

— Это они? — спросил Айронхед у капитана.

— Да, милорд. Те, которых мы поймали вчера, когда они атаковали из восточных ворот.

Айронхед презрительно смотрел на пленников. Его солдаты выглядели как отчаянные рубаки, успевшие побывать не в одной схватке. По сравнению с ними пленники выглядели жалко.

— Ладно, займитесь ими, как обычно, но проследите, чтобы со стен все было видно.

— Что вы собираетесь сделать с пленниками, лорд Джон? — спросила Теофану. — Они верно служили своей хозяйке. Это не преступление, по крайней мере в Вендаре.

— Они — наемники из Аретузы, а не верные слуги, — фыркнул Айронхед и отпил вина.

Еды на столе не было — вероятно, осада сказалась на запасах продовольствия не только горожан, запертых в стенах Венначи, но и на запасах армии Джона.

— Всем известно, насколько эти аретузцы коварны, на них нельзя полагаться. — Айронхед усмехнулся. Теофану смерила его ледяным взглядом. Знал ли он, что мать принцессы родом из Аретузы? Неужели он намеренно оскорблял ее? — Вокруг Адельхейд вьется слишком много этих надоедливых насекомых. Уведите их! — приказал лорд Джон капитану. — Поосторожнее с ножами. Не перестарайтесь.

Его солдаты загоготали.

— Вы собираетесь казнить их? — вздрогнув, спросила Теофану. — Я готова заплатить выкуп за каждого из них.

— И пополнить вашу армию? Нет, принцесса. Известно, что император Аретузы предпочитает евнухов, я уже отослал ему нескольких, а сегодня он получит еще штук двадцать.

— Но это варварство! — пробормотала Теофану.

— Нам лучше удалиться, ваше высочество, — шепнула Росвита. — Боюсь, тут мы ничего не добьемся.

— Но как мы доберемся до Адельхейд или по крайней мере дадим ей знать, что мы рядом? — прошептала Теофану в ответ. — Лорд Джон оказался гораздо большим препятствием, чем я думала.

Когда пленников увели, на дороге, ведущей от северных ворот, наметилось какое-то оживление. Прямо в лагерь бежала женщина. Она рыдала и вопила, растрепанные волосы делали ее похожей на ведьму. За спиной у нее был привязан ребенок. Завидев лорда Джона, женщина направилась к нему, громко завывая и расцарапывая щеки так, что капли крови падали даже на младенца.

— Приведите ее ко мне, — приказал Джон. Стражи подхватили женщину под руки и швырнули на колени перед Айронхедом. — Что случилось, ведьма? У меня от твоих криков звенит в ушах.

— Разве воин станет сражаться с женщиной, которая даже не умеет держать в руках оружия? Конечно, некоторые из нас умеют сражаться не хуже мужчин, так вот их и наказывай! Но те, кто поклялся служить Владычице на земле, а не на поле битвы, не могут драться против тебя — зачем же ты объявил нам войну?

— Я не сражаюсь с женщинами, если они не берут в руки оружие, как саздахи в древности. — Айронхед, казалось, был удивлен и заинтригован.

— А как назвать то, что ты делаешь, отбирая у нас принадлежащее нам по праву? Месяц назад ты забрал мой скот, но я ни разу не пожаловалась на это. Но то, что ты хочешь отобрать у меня сейчас, никогда нельзя будет восстановить снова. — Она махнула рукой в сторону пленников. Айронхед пожал плечами, словно желая показать, что не понимает ее. — Ты оскопишь их, милорд, но по какому праву ты отбираешь у них то, что им не принадлежит?

— Ну а кому же это принадлежит, если не им? — заинтересовался Джон, а солдаты вокруг рассмеялись. Прибывали все новые зрители — осада дело скучное, и люди были рады любому развлечению.

— Их женам, конечно! — раздраженно ответила она. — Что еще согреет нас ночью? Как у нас появятся дети, которых все мы так ждем? — В подтверждение своих слов она показала кулаком с оттопыренным большим пальцем за спину. — Можете забрать у меня что-нибудь другое, милорд, что не так важно для меня.

Тут уже и лорд Джон не удержался от смешка.

— Против такого довода нечего возразить, — воскликнул он. — Ты можешь забрать своего мужа. Но скажи мне, женщина, что мне делать с теми, кто поднимет оружие против меня? Должен же я как-то наказывать их. Если твой муж снова будет сражаться против меня, что мне с ним делать?

— У него есть ноги, руки, нос и глаза, — не задумываясь, ответила женщина. — Если хочешь, забирай то, что принадлежит ему, но не трогай мою собственность.

Теофану тоже улыбнулась, глядя, как мужа находчивой горожанки отводят в сторону.

— Надеюсь, он достоин такой умной жены, — сказала она.

Семейство, сопровождаемое гомоном солдат, направилось к городским воротам.

Когда Росвита наклонилась к ней, Теофану добавила тише:

— Думаю, если одна женщина смогла выйти из города, то другая может туда войти.

— Я против, — заявил брат Фортунатус. — А что если вас поймают?

— Я клирик, — парировала Росвита. — Лорд Джон не причинит мне вреда. Если он возьмет меня в плен, я обращусь к госпоже иерарху.

— Тогда я пойду с вами.

Росвита показала на несчастного брата Константина, который тихо стонал, обхватив живот. Его угораздило выпить воды из колодца, и теперь он ужасно мучился.

— Вы должны присмотреть за книгами, брат, — сказала она Фортунатусу. — И позаботиться о бедняге Константине. Даже если бы не болезнь, он слишком молод и неопытен, чтобы я могла доверить ему такие важные вещи.

— Сестра Амабилия могла бы отговорить вас.

— Нет, брат. Она бы настояла на том, чтобы идти со мной.