Так мы и жили — в одном доме пес Шарик, полосатая кошка, говорящая галка и мальчик Федор, а в другом я почтальон Печкин, глава Простоквашинской администрации. А потом вдруг явился некий писатель, которому захотелось писать на пленере. И это осложнило нашу жизнь. Раньше Гермиона могла спокойно ходить в разных телах, как ей удобней. Хоть старушка, хоть кошка. Да и Сириус тоже. А теперь уже по деревне не побегать на своих двоих. Без документов.

А нудный писатель все приставал к Федору — Ты чей мальчик?

А Гарри ему на английской мове «моя твоя не понимай». Шелдону приходилось разговаривать за него. А я старался объяснить автору, что все в порядке, и за мальчиком пригляд есть. Что он живет хорошо и него все есть. А чего нет, я из райцентра привожу.

Умные звери и самостоятельный мальчик, вполне довольный своей жизнью писателя умилили. И он вдохновенно начал писать про него книжку детскую. Что, мол, есть у него где-то в городе интеллигентные родители, обучившие его английскому, от которых он сбежал к прелестям простой сельской жизни.

Когда через месяц Сириус наблатыкался по-русски, он стал изредка изображать приехавшего папу. Из-за сильного акцента, он представлялся ученым, долго жившим за рубежом. Наш Федор окреп на парном молоке и стал видным пацаном. Я смотался при помощи портала в Китеж-град и купил пару порций оборотки, чтобы Гермиона смогла предъявить и маму Федора. Когда она первый раз обернулась, я аж испугался. Не мой тип женщины стал донором волос. А она даже полезла целоваться на радостях.

— Здравствуйте дорогой Игорь Иванович! — и на шею прыгает в стиле Гермионы, бомбочкой.

— Погодите гражданка целоваться! — кричу отбиваясь, потому что дело не только в ней. Её внешность я бы снес легко. В России трудно найти слишком уродливую женщину. Но мне не хотелось опять подсаживать уже оригинальную свою жену на внешность Снейпа. Дырку от бублика он получит, а не Гермиону! Я из-за этого даже в виде кошки её никогда не гладил. А она обижалась, что я неласков. У меня же еще была жива в памяти та Гермиона, которая в первый день сдалась Снейпу. Хоть и при помощи зелья удачи, но все же… осадок остался.

Квест получился самым длинным. Мы скрывались от Дамби все лето. Потом вернулись оставив Сириуса, который вполне уже освоился в русской деревне, и Гарри одних. Документы мы Сириусу выправили как отцу Лавочкину старшему. Иван Сергеич Лавочкин. Он принял от меня регалии почтальона, а мы вернулись в Англию до начала учебного года. Ибо кому-то нужно учить и хогвартскую малышню.

Там мы назад и вернулись в свои забытые под дубом тела.

Проспали мы вместо трех месяцев три часа. Час за месяц шел. Вскочили довольные и побежали к маме-жене Венди. Проверять свои новые возможности. Динь не подвела и мы, наконец, смогли обнять нашу дорогую колдунью. Гермиона даже своего отца смогла обнять, наконец, отчего тот так обрадовался, что машинально чуть клыки в дочку не вонзил.

Потом мы потребовали вояж в поместье Аддамсов, где я целую неделю сох сердцем по любимой и вечно молодой теще Матрене Ивановне. Там меня наконец научили плясать «мамушку» и уклоняться от брошенных ножей. Когда мы уже все там осмотрели и успели надоесть, мы отправились назад. И дома меня ждал сюрприз от Рози Блек — отличные компы типа Ноутбук, в который уже загрузили новую игру «Повелитель гарема». И мы с Герми играли в него несколько дней.

Причем Герми играла в женскую версию «Повелительница мужского гарема». И набирала больше меня очков, что меня как создателя игры бесило изрядно. Но я надеялся, что когда созреет «цивилизация» я её уделаю в стратегию. Это в квестах я не очень, а в стратегиях я просто орел! Наверное…

Каждый раз, потерпев фиаско в качестве «Повелителя гарема», я в ярости бежал к единорогу Кешке и скакал в поисках неблагословенных земель в поместье, чтобы срочно их благословить. Мне нужно было набрать 7500 очков магии, чтобы начать кастовать более мощное заклинание «призыв феникса». Призвав его, можно было им пользоваться как фамилиаром, пока бы он не самосжогся. А это случалось раз в полгода. Так что у меня мог быть свой феникс не хуже чем у Альбуса Брайана Персиваля Вульфрика Дамблдора.

За играми и качем пришло время конца учебного года. Приехали наши долгожданные и злые ученицы — Нимфадора и Галина Сергевна. Они еще в коридоре разделись догола и бросились в бассейн с криками, что больше ноги их не будет в Хогвартсе. Галина Сергевна уже выглядела симпатично округлившейся и не похожей на девочку из концлагеря. Нимфадора и так всегда была хороша.

Я с радостью к ним присоединился, за что был подвергнут экзекуции отвыкшими от мужского общества девочками. Но они еще мне и припомнили, как я отговаривал их возвращаться домой, и продолжать обучение. Я был сочтен главным виновником и меня чуть не утопили. Хорошо, что я умел перекидываться в Ихтиандра с жаберным комплектом. Потом присоединилась Гермиона и стала мне защитой в нашей войне.

Мир был заключен тогда, когда я пообещал больше их не пускать в школу и оставить на домашнем обучении. А экзамены сдавать в министерстве. И это было разумно, потому что Альбус Брайан Персиваль Вульфрик Дамблдор наверняка к следующему году придумает для них, как моих жен какую-нибудь пакость. Это и к Трелони не ходи. После моего обещания, я был подвергнут лобызаниям и ласкам сразу с трех сторон. Гермиона была тоже заинтересованным лицом, ибо девочки все-таки были хоть какими-то партнерами для игр. Одной ей было реально скучно.

Потом Гермиона посвятила Нимфадору и Галину Сергевну в мир компьютерного мужского гарема, которым можно повелевать. И они надолго выпали из реальности. Хотя на мой взгляд, квесты от Шишка реально круче.

Пришел я на поляну заветную, стал кликать свою «золотую рыбку» Шишка.

— Али понадобилось что? — отозвался мужичок-с-локоток. Я помялся и спросил:

— А за магическую силу квест не дашь? Не хватает мне маненько силушки магической, а качаться уже обрыдло. Все поместье Поттеров уже освятил как Ватикан. Сам уже карму поднял как у архипастыря! А силы все не хватает немного. Ты мне не подкинешь работенки очков на пятьсот? Чтобы еще и карму попортить! Понечестивей квест! С грехами разными…

— Меня, хранителя светлого места будить ради нечестивого? — рассердился Шишок: — Иди-ка, ты за нечистью к своей жене старшей!

И пошел я убоявшись гнева Шишка. К жене Венди за советом. Она и послала меня к русалке, что «на ветвях сидит», как честно описал Пушкин. Только не на дубе, а ясене. Русалка на ясене! Ничего себе! Ни фига себе!

— Алле! Есть тут кто? — вежливо я позвал русалку и изложил просьбу, тряхнув златом. Русалка прониклась насущностью моей просьбы, но закочевряжилась. Стремно ей стало столь светлому персонажу помогать.

— Ты что не понимаешь о чем я попросил? Я же и прошу карму понизить! Чтобы не таким светлым быть. Потому мне прямая дорога к тебе! — уверенно говорил я не отступая.

— Ты из тех болтунов, что даже джинсы могут русалке продать! — устало согласилась русалка: — Будет тебе греховный квест! Надругаешься над разумом ребенка! Чего стоишь? Команда была ЛЕЖАТЬ!

Я упал как подрубленный и отключился. Очнулся я тоже в лежачем положении, но уже не один. Я лежал совершенно голый, а на мне сидела сильно взрослая Гермиона. Лет на 25 не меньше. Тоже голая. И она не просто сидела, а я уже был в ней, некоторой частью тела. Вроде продолжения того квеста, где мы поженились, но уже для взрослых. Вот он грех пошел! Сейчас сразу себе карму лишнюю почикаю, да еще удовольствие получу!

И вдруг Гермиона как заорет, как будто её режут:

— Ты кто такой? Что со мной? Что ты в меня засунул? Почему я голая?

Я не понял. Кто из нас попаданец? Я или она? Или оба разом? Эй! Русалка! В чем смысл квеста? Русалка тут же отозвалась смеясь:

— Погоди, я еще моментом понаслаждаюсь… Тут продолжение твоих приключений после Сан-Франциско. Ты уже женился на Гермионе. И вы у себя дома, занимались законным сексом. Но тут явился её бывший с палочкой наперевес. Устроил сцену ревности, а в финале заявил, что хочет, чтобы Гермиона его забыла и наложил Обливейт на нее и убежал в слезах. Но как всегда, он сделал это криво. Она забыла всю свою жизнь вплоть до первого курса Хогвартса. Последнее, что она помнит, это то, что её спасли от тролля, а ты сильно пострадал, борясь с ним. И лежишь в больничке, а она пришла тебя навестить. И присела на твою кровать. Прикинь — девочка сидит у кровати больного, потом резко она стала голой и взрослой, а ты её уже насилуешь! И тоже взрослый! Тут есть от чего свихнуться…