— Я?! — Киннисон замолчал, словно получив удар под ложечку. — Я?! Вы шутите, надеюсь?

— Вовсе нет, — не обращая внимания на пытавшегося что-то возражать Киннисона, Сэммз продолжил:

— Во-первых, у вас нет проблем с выступлениями перед публикой; вы — превосходный оратор.

— Пожалуй… Правда, я больше привык отдавать приказы, а не произносить речи…

— Во-вторых, у нас имеется огромная и сплоченная команда, без которой на выборах не победить…

— Помилуй бог! Откуда, Вирджил?

Первый Ленсмен усмехнулся и негромко произнес:

— Не забывайте про Патруль, Род. Вы очень популярны среди нашей молодежи.

— Но…

— И, наконец, последнее — ваши личные амбиции.

— Хмм? Они, знаете ли, никогда не простирались так далеко.

— Разве не вы жаждали выкинуть Моргана куда-нибудь в туманность Андромеды? А как насчет того, чтобы для начала вышвырнуть его из Штатов на Северный полюс?

Ноздри Киннисона раздулись. С минуту он пристально глядел на Вирджила Сэммза, потом расхохотался.

— Старый вы хитрец! Да, я это говорил, но вряд ли у меня как следует прогреты двигатели… А вообще-то идея это нравится! — вдруг заявил он. — С богом, Вирджил! Я согласен!

— Спасибо, Род. — стараясь не показать охвативших его чувств, Сэммз быстро перешел к следующему вопросу. — Теперь, если не возражаете, перейдем к проблеме Эридана.

Доклад Набоса и Дал-Налтела был коротким и точным. Они выяснили, что корабли, принадлежащие «Перевозкам» и переправляющие уран, кроме этого доставляли на своем борту и тионит с Эридана в Солнечную систему. Следящее лучи оказалось здесь бесполезными, и они сочли целесообразным исследовать Эридан лично, но решиться на эту акцию не смогли. Эридан держала в руках компания «Уран Инкорпорейт», и его население целиком составляли люди с Земли. Ни Дал-Налтел, ни Набос не смогли бы замаскироваться столь успешно, чтобы провести разведку. Обсудив ситуацию, Сэммз и Киннисон поручили это дело Конвэю Костигану.

— Теперь я хотел бы выяснить, чем занимается моя дочь, — заметил Первый Ленсмен. — Знаете, Род, я немного беспокоюсь о ней. Она иногда переоценивает свои силы, и в недалеком будущем, кажется, намерена откусить кусок больший, чем может проглотить… если уже не сделала этого. Чем больше мы узнаем о Моргане, тем меньше мне нравятся ее игры с этим Геркаймером. Это опасный человек!

— Ну, Вирджил, единственный способ как следует наточить — зубки — как можно чаще кусать врага. Вы должны это понимать… Мы отдаем своему делу все силы — и дети идут по нашим следам… Почему это вас удивляет? А что касается этого Геркаймера… — Киннисон задумался, затем продолжил:

— его мы проверим.

Сэммз кивнул, однако обеспокоенное выражение не исчезло с его лица. Он послал дочери ментальный запрос и выяснил, что она находится на очередном и, как он и опасался, танцует с первым секретарем сенатора Моргана.

«Привет, папа! — весело приветствовала его Джил, причем ее обращенное к партнеру лицо не претерпело ни малейшего изменения. — Имею честь сообщить, что на всех пультах горит зеленый.»

«Похоже, ты не обратила внимания на мою просьбу?»

«Конечно, обратила, — заверила она отца. — Но я собрала кучу данных! Не волнуйся. Я же сто раз говорила тебе; это всего лишь игра, и мы оба строго придерживаемся ее правил.»

"Что ж, хорошо. Держись, моя милая, " — Сэммз отключился, а его дочь вернулась к своему занятию — абсолютно бессмысленной болтовне с красавчиком-секретарем.

Вечер тянулся медленно. Вирджилия Сэммз не пропускала ни одного танца, ее кавалерами были разные молодые люди, но чаще всего она танцевала с неотразимым Геркаймером.

— Не хотите ли выпить чего-нибудь? — предложил он в один из перерывов. — Немного сока или коньяка?

— Сок меня, пожалуй, не устроит, а вот коньяк — другое дело, — с энтузиазмом согласилась Джил.

Минут через пять, покончив с коньяком, Геркаймер кивнул в сторону дверь.

— Говорят, наш хозяин приобрел великолепную бронзовую статуэтку Нептуна, очень древнюю. Она выставлена в холле перед курительной. Может, взглянем?

— С удовольствием! — сегодня Джил не собиралась ни в чем противоречить своему партнеру — он рассказал довольно много интересного и заслужил награду — пусть даже такую скромную, как прогулка по темному коридору.

Когда они миновали едва освещенный проход, Геркаймер свернул направо.

— Вот она! — воскликнул он. — Действительно, есть на что посмотреть!

Повернув голову, Джил увидела вместо бронзовой статуи молодую женщину — ее собственного роста и комплекции, с таким же оттенком светлых волос, уложенных в идентичную прическу; эта дама было точно так же одета, и сейчас, с бокалом в руке, неторопливо направлялась в танцевальный зал. Джил еще не успела удивиться, как парализующий луч скользнул по ее спине от бедер до шеи, лишив способности к сопротивлению. Она не могла ни крикнуть, ни шевельнуть руками; ноги ослабли, и девушка стала оседать вниз.

В этот момент появилась еще одна женщина, одетая в безукоризненный белый халат, с глухим плащом на сгибе локтя; Геркаймер, на носу которого теперь сидели роговые очки, ухмыльнулся в приклеенную бороду. Женщина ловко набросила плащ на плечи Вирджилии Сэммз, опустила капюшон, и в следующий миг девушка обнаружила, что врач и медицинская сестра, заботливо поддерживая ее с двух сторон, направляются к выходу.

— Я вам еще нужна, доктор Мюррей? — спросила женщина, осторожно усадив пациентку на заднее сиденье машины «скорой помощи».

— Благодарю вас, мисс Уилдс, вы свободны, — с холодным отчаянием Джил поняла, что этот диалог предназначался для ушей швейцара. — Состояние мисс Харман больше не внушает опасений, и я справлюсь сам.

Машина выехала на улицу, и Джил Сэммз, впервые за свою жизнь по-настоящему напуганная, сумела все же подавить охватившую ее волну паники. Надвинутый на глаза капюшон не позволял разглядеть, куда ее везут, и она по-прежнему не могла пошевелить ни единым мускулом; однако Джил сообразила, что машина проехала несколько кварталов — пожалуй, шесть, решила она, на восток по Болтон-стрит, а потом свернула налево.

Почему никто не вызовет ее? Ни Джек Киннисон, ни Костиган обычно не вторгаются к ней в голову по вечерам, но Мэйс… милый Мэйс, перед отходом ко сну он так любил поболтать с ней… Правда, вчера они чуть не поссорились… и, говоря по правде, виноват был не он… Боже! Он должен, должен ее услышать!

«Мэйс! Мэйс!! Мэйс!!!»

И в конце концов, Мэйс ее услышал.

Родерик Киннисон клялся, что никто не сумеет быстро выбраться из Холма, но Мэйсон Нортроп, Джек Киннисон и Конвэй Костиган очутились в Нью-Йорке через двадцать минут.

«Где ты, Джил?» — то и дело спрашивал Нортроп, в страшном волнении ероша волосы.

«Где-то около Стэнхоуп-Серкл, — вновь оказавшись на связи со своими друзьями, Джил частично восстановила свою былую уравновешенность. — В пределах восьми или десяти кварталов.»

«Нам это сильно поможет, — сердито проворчал Джек. — Десять кварталов — дьявольски большая территория, детка!»

«Помолчи, Джек! Джил, говори, рассказывай все, что может нам дать хоть какую-то зацепку!»

«Я считала правые и левые повороты, и уверена, что мы где-то! в районе Стэнхоуп-серкл, но я не смогла определить, куда он двинулся дальше. Может, мы уже за городом… мне кажется, что сейчас мы вообще одни на дороге.»

Мысленно переговариваясь с Джил, ленсмены узнали, что Геркаймер замедлил скорость и остановился, припарковав машину. Он вышел и вытащил из нее безвольное тело девушки, сдвинув при этом капюшон, так что она, хоть и одним глазом, все же могла обозреть местность. Она заметила еще один автомобиль, ярко-желтый глайдер, стоявший примерно в сотне ярдов впереди; еще был виден знак парковки. Дом, в который внес ее похититель, имел не менее трех этажей, и номер его… один, четыре… ах, если бы он наклонил ее еще немного, она бы смогла разглядеть и остальные цифры… Ага, вот! — один-четыре-семь-девять!