Если первоначально культовые занятия музыкой были привилегией жрецов, а профессиональные занятия ею оставались еще очень долгое время под их контролем, то «домашнее», обычное музицирование скоро демократизировалось. В эпоху Среднего царства музыканты были запечатлены на барельефах гробниц трудового населения: мы видим их и в числе «mrjjt» (этот термин охватывает вообще все трудоспособное население Египта), и в числе ханаанеян — соседей египтян, которых ввозили в качестве рабочей силы, и среди населения Нубийской пустыни. К концу Среднего царства наметились значительные социальные изменения, отразившиеся и на формах музицирования. В папирусе Ипусера этот реакционный вельможа не без досады отмечает: «Тот, который не знал даже лиры, теперь стал владельцем арфы. Тот, который даже для себя не пел, он восхваляет теперь богиню Мерт…». Даже самые ранние изображения египетских музыкантов показывают, что исполнители на различных инструментах, а также певцы и танцоры группировались в разнообразные по составу ансамбли. Более того, ансамблевое музицирование занимало господствующее место на протяжении всей истории Древнего Египта, тогда как изображение солистов — редкое явление (их можно встретить главным образом среди арфистов — служителей культа). В Древнем царстве преобладали ансамбли, состоявшие из нескольких арф, флейт и кифар (кифара — струнный щипковый музыкальный инструмент, родственный лире), которые аккомпанировали певцам и танцорам. Со временем состав исполнителей изменялся. В ансамблях увеличивается значение ударных инструментов — барабанов, бубнов, трещоток, а также значение исполнителей, хлопающих в ладоши. Геродот так описывал один из религиозных обрядов, сопровождавшийся шумной музыкой: «Когда египтяне едут в город Бубастис, то делают вот что. Плывут туда женщины и мужчины совместно, причем на каждой барке много тех и других. У некоторых женщин в руках трещотки, которыми они гремят. Иные мужчины весь путь играют на флейтах. Остальные же женщины и мужчины поют и хлопают в ладоши. Когда они подъезжают к какому-нибудь городу, то пристают к берегу и делают вот что. Одни женщины продолжают трещать в трещотки, как я сказал, другие же вызывают женщин этого города и издеваются над ними, третьи пляшут… Это они делают в каждом приречном городе…». Анализ изображений таких ансамблей позднего периода истории Древнего Египта (например, рельефа в одной из гробниц некрополя в Саккаре, относящегося к XXI династии) заставляет согласиться с утверждением, что «музыка стала ярче, шумнее и резче. Кажется, что самый «темп жизни» ускорился: танцовщицы и певцы движутся быстрее, с большим подъемом и страстностью. Должно быть, музыка стала более подстегивающей и пьянящей».

У древнегреческих и римских авторов мы находим ряд высказываний об эволюции тогдашней музыки в целом. Характерной особенностью большинства свидетельств является подчеркивание консервативного характера древнеегипетской музыки, незыблемости ее традиций. Геродот писал: «Придерживаясь своих местных отеческих напевов, египтяне не перенимают иноземных. Среди других достопримечательных обычаев есть у них обычай исполнять одну песнь Лина, которую поют также в Финикии, на Кипре и в других местах. Хотя у разных народов она называется по-разному, но это как раз та же самая песнь, которую исполняют и в Элладе и называют Лином. Поэтому среди многого другого, что поражает в Египте, особенно удивляет меня: откуда у них эта песнь Лина? Очевидно, они пели ее с давних пор». Это сообщение важно и в том отношении, что является доказательствам заимствований древними греками элементов египетской музыкальной культуры. У Платона интересующие нас сведения содержатся во второй книге «Законов»: «Искони, видно, было признано египтянами то положение, которое мы сейчас высказали: в государствах у молодых людей должно войти в привычку занятие прекрасными телодвижениями и прекрасными песнями. Установив, что прекрасно, египтяне объявили об этом на священных празднествах и никому — ни живописцам, ни другому кому-то, кто создает всевозможные изображения, ни вообще тем, кто занят мусическими искусствами, не дозволено было вводить новшества и измышлять что-либо иное, не отечественное. Не допускается это и теперь».

Мы знаем достаточно много о культуре и искусстве тех цивилизаций, ставших основными прообразами современной европейской культуры. Однако в точности воссоздать внутреннее убранство древнеегипетского жилого дома достаточно трудно. Но набравшись терпения можно частично восстановить картину.

Об уникальной богатейшей культуре древних египтян нам известно, в основном, благодаря их заупокойному культу. Большая часть дошедших до нас зданий — погребальные сооружения — знаменитые пирамиды, в которых сохранились предметы обихода и обстановки, но т. к. возводились они для фараонов и верхушки знати, то и говорить мы можем, в первую очередь, о «дворцовом» интерьере.

Древний Египет — первое в мире государство, где были созданы древнейшие в истории памятники архитектуры, возникло искусство декора, а быт стал предметом внимания и украшения.

Уже с самой глубокой древности в Египте стали разрабатывать медные рудники, производить сложные изделия: иголки, проволоку, украшения, посуду. Здесь создавались сложные оросительные системы, достигло совершенства строительство из кирпича-сырца: египтяне первыми научились возводить кирпичный свод, изобрели водопровод и даже создали систему обогрева полов в виде керамических труб, в который подавался теплый воздух от горящего во дворе дома костра. Посуду производили из глины особого состава — египетского фаянса. В Египте же изобрели папирус. В отделке украшений впервые в Египте стали использовать природные камни — бирюзу и малахит с Синайского полуострова, лазурит, поставлявшийся посредством обмена с азиатскими племенами. Ювелирное производство, огранка ценных камней также возникли в Древнем Египте. В домашнем обиходе древних египтян были широко распространены изделия из слоновой кости.

Дома египетских вельмож, часто возводимые из камня, представляли собой сложный комплекс из многих помещений, и снабжались внутренним двором.

Стены таких дворов украшались барельефами и художественной росписью, отличавшийся плоскостностью: фигуры не столько смотрелись, сколько читались. Предметы изображались так, как будто на них одновременно смотрели и прямо и сбоку. Этим обычно объясняют типичное для древнеегипетского искусства построение человеческого изображения: туловище — в профиль, голова — в анфас.

В столярном производстве, которое в Древнем Египте было очень развито, использовалось черное эфиопское дерево. Древнейшие из известных нам образцов египетской мебели были найдены в царских погребениях. Это ларцы и шкатулки черного дерева, инкрустированные слоновой костью, зеленым и синим малахитом, бирюзой и лазуритом, табуреты с ножками в виде копыт животных, вырезанными из целых слоновьих клыков. Среди древнеегипетских богатых «гарнитуров» известны также деревянные кровати, стулья с ножками, изображающими львиные лапы или копыта быков, причем передние и задние ножки мебели были сделаны соответственно в форме передних и задних ног животного. Богато украшенные кресла и троны мастера Древнего Египта снабжали подлокотниками, в виде идущих львов, а их спинки покрывали резьбой, накладками из золота и эмалью. Так, на стуле фараона Тутанхамона верхняя часть спинки была украшена накладкой из золотого крылатого солнца — знака бога Ра.

В оформлении убранства домов знати, широко использовалось золото, из него же изготовлялись обшивки, инкрустации, скульптура, украшения, посуда. С серебром египтяне обходились бережнее. В интерьерах египетской знати довольно рано появились меха и шерсть, привозимые из североэфиопских экспедиций.

С усовершенствованием ткацкого станка, что позволило делать полотно тоньше и значительно шире, в убранстве жилищ появлись драпировки. А с появлением бронзы интерьер стали украшать коваными изделиями.