Лихтер Мауса падал вниз в километре от корабля бен-Раби. Пилоты держали дистанцию немногим хуже рулевых космической пехоты. Они где-то научились иметь дело с атмосферой.

Мойше почувствовал новую волну напряжения в ожидании внезапного и враждебного приветствия с поверхности. Но его не было. Как на пикник полетели, только никто не заботился о комфорте пассажиров. Это был просто скоростной спуск. Мойше пристально следил за переговорами второй волны, уже вылетающей из шлюзов.

Корабль качнулся и затрясся – началось торможение. Бен-Раби пробрался к своим людям.

Едва он успел добраться до своего кресла, как корабль ударился о землю, хрустнув всеми суставами. Мойше вскочил на ноги и повернулся к открывающемуся люку уже с лазерной винтовкой в руках. У него за спиной стояли два гранатометчика, а позади – остальная команда.

Мойше спрыгнул на землю и вильнул в сторону. В двухстах метрах справа одновременно с ним на гудрон спрыгнул Маус. Его следопыты рассыпались во все стороны и принялись устанавливать маяки для наведения остальных кораблей.

Напряжение разрядилось впустую. Хозяев не оказалось дома. Ни людей, ни кораблей на поле не было.

Из будки неподалеку вышел худой старик с военной выправкой. Одет он был в костюм со шлемом – обычная на Сломанных Крыльях одежда болотного жителя.

– Отличная посадка, Томас, – сказал он по радио. – И Маус тоже. Вы неплохо вышколили своих ребят. Но у вас учителя были лучше.

– Бэкхарт! – задохнулся Маус.

– А ты что, святого Николая ожидал здесь увидеть, сынок?

– Ты же говорил, что чуешь его, – отозвался Мойше. – Маус, вызывай «Данион». Пусть готовят главные батареи. Общая тревога. Ярл пусть приходит и ведет с собой прикрытие с воздуха.

– Томас, Томас, что ты делаешь?

– Вопрос в том, что делаете здесь вы. Пока Маус передавал сообщение, Мойше не спускал глаз с Бэкхарта. Киндервоорт вышел в эфир на волне рации скафандра, извергая потоки слов. Он требовал объяснить причины паники.

– Я просто вышел с вами поздороваться, – объяснил Бэкхарт. – Хотелось взглянуть на своих ребят.

Для Бэкхарта все оперативники были «сынками» или «моими ребятами». Он обращался с ними, как со своей семьей – когда не посылал их на смерть. Бен-Раби любил и ненавидел старика одновременно.

Ему пришлось взять свои чувства под контроль. Сейчас к Бэкхарту следует относиться как к самому опасному врагу. Его присутствие все меняет.

– К чему все это? – спросил адмирал. – Это что, вторжение? Это же свободная планета, Томас.

Бен-Раби предвидел, что адмирал поведет себя как обиженный и огорченный старик. Это всегда ему помогало. Борьбы с этим не было – разве что сильно задеть его за живое. Как же, черт возьми, его зовут? Если назвать его просто по имени, он может выйти из себя.

– До нас дошли слухи, что здесь пыль столбом, – ответил Маус вместо бен-Раби. – Николае! Построй людей наконец, черт тебя дери! Что стоишь столбом? – Сейнеры столпились кучкой и стояли, разинув рты, не в силах пошевелиться, подавленные безбрежными далями планеты. Как можно оставаться вымуштрованным солдатом, если впервые видишь открытое пространство и бесконечное небо? – Мы не хотим рисковать, адмирал.

Бэкхарт испустил смешок.

– Тут было неспокойно. Но я все взял под контроль.

– Мы слышали что-то о военном положении, – заметил бен-Раби. – Как это согласуется с вашим понятием нейтралитета?

– Мы работаем с каждым по отдельности, но одинаково. – Бэкхарт снова хихикнул. Он окинул взглядом приземлившихся сейнеров, потом посмотрел на небо. – Насилие – не наш стиль, Томас. Мне нужно то, что вы продаете. И вы будете продавать мирно, даже если мне придется проломить головы всем жителям планеты. Именно поэтому я и избрал себя в комиссию по встрече. А теперь, полагаю, у меня для вас все готово. Почему бы вам не прокатиться со мной и не рассказать о своих приключениях?

Маус и бен-Раби переглянулись. Это было совсем не то, чего они ждали. Сильно попахивало какой-то бэкхартовской хитростью. Но… если Старик сказал, что положение под контролем, оно под контролем. Лгал он редко, хотя голову поморочить любил.

– Ладно, – отозвался Мойше, внезапно приняв решение. – Николае, Киски, возьмите оружие и идите сюда. Адмирал, каков план транспортировки?

Все планетарные космопорты по соображениям безопасности располагались на порядочном расстоянии от города.

– Отличный. Сейчас прибудет… Ага. Вот уже здесь. – На поле выкатилась колонна десантных бронетранспортеров космической пехоты.

– А «Гиннесса» вы не прихватили? – спросил Маус. – Мы составили бы компанию.

– Полный трюм, – отозвался Бэкхарт. – А если повезет, то фон Драхов появится распить с нами парочку раньше, чем мы закроем лавочку.

– Юпп? – спросил бен-Раби. – Правда? Он обрадовался. Юпп оставался другом, хотя теперь был на другой стороне.

Мойше и Маус посадили своих людей в первые машины, известили Киндервоорта об изменении ситуации и отправились в Город Ангелов, а в небе уже рокотали корабли второй волны.

Слова Бэкхарта подтвердились. В Городе Ангелов было тихо. Центральный парк, зона отдыха в самом сердце города, был уставлен палатками, трейлерами и всяким снаряжением, которое адмирал одолжил у местной администрации. Шторм и бен-Раби покончили с размещением своих людей еще до полудня.

– Маус, – спросил бен-Раби, – а у тебя нет ощущения, что нас торопят?

– Это не ощущение, Мойше, это факт.

– И как же нам тянуть время?

Люди с дипломатами уже выстроились в очередь, чтобы получить небольшие каталоги, которые привез с собой Мойше.

«Тяните время», – сказал Киндервоорт. Кажется, этого им не позволят. Многочисленные торговые агенты и посредники, напуганные слухами о войне, требовали начать аукцион прямо на месте.

Космические пехотинцы оказались превосходными полисменами. Их помощь была неоценима. Они проявляли снисходительность только к туристам-сейнерам. Казалось, адмирал был решительно настроен избегать серьезных инцидентов и помочь местным торговцам освободить любознательных сейнеров от всей твердой валюты.

Шторм потерял первого туриста на второй день пребывания на Сломанных Крыльях. Его вернули раньше, чем Маусу успели сообщить о похищении. Овчинка не стоила выделки – это был кок с «Даниона», который не знал ничего, достойного внимания.

– Началось, – сказал Маус, передавая смену Мойше. – Позаботься, чтобы перед выходом в город все у тебя отмечались. Проверяй их пропуска. У тех, за кем мы должны следить, пропуска красные.

– А ты знаешь, кто захватил того парня?

– Нет и даже не пытался выяснять. Просто передал дело Бэкхарту. Пусть его ребята побегают. А у нас останется больше людей для прикрытия критических направлений.

За свою смену Мойше тоже потерял нескольких человек, по инцидент с носителем важной информации был только один. Его люди действовали превосходно и передали покушавшегося на похищение космическим пехотинцам Бэкхарта.

Похититель оказался прытким журналистом, которому хотелось обойти цензуру сейнеров и конфедератов. Бэкхарт ограничился тем, что вышиб его с планеты.

Шли дни, не принося неразрешимых проблем. Цены на аукционе росли до небес. Узлы первосортной амбры неизменно шли по рекордным ценам. Появился слух, что Конфедерация хочет прибрать всю торговлю к рукам. И потому не входящие в Конфедерацию миры и частные торговцы старались хапнуть побольше, пока еще можно.

От этих слухов Мойше нервничал. Бэкхарт на его вопросы пожимал плечами, и бен-Раби заподозрил, что Бюро приложило к этому руку.

Признаки надвигающейся войны, хотя и искусственно созданные, были убедительны. Вдоль границ Улантского Марша замечалось движение войск Конфедерации и Уланта. Люди начинали тревожиться.

Собираются они воевать друг с другом? Или объединятся против кого-то третьего? Газетчики тоже терялись в догадках. Утечки информации с Луны Командной попеременно подтверждали то одну, то другую версию.