Бригада уже взялась за дело, очевидно, немногословных команд Ковонова оказалось более, чем достаточно. Просто удивительно, как много можно было сделать, минуя официальные каналы. И, разумеется, все будут отрицать свое участие, так что следователям из ООН придется попотеть, пытаясь повесить на кого-нибудь обвинение в краже, в то время, как каждый будет покрывать каждого. Как, например, доказать, что начальник склада сознательно принял снотворное?

С другой стороны, эта кража решала некоторые проблемы ООН. Они хотели закрыть макроскоп, а за них это уже сделали. Конечно, будет большой скандал, но заинтересованные частные лица не очень опечалятся. Как, однако, лихо работало его воображение. Сначала он считал, что катастрофа неизбежна, и персонал с ней смирился, затем он был уверен, что все в порядке. Но в дальнейшем ему уже не нужно будет строить догадки, он будет видеть все в макроскоп!

Нос ракеты был пристыкован в выемку в нижней части макроскопа, так что растяжки не мешали. Иво был уверен, что выемки раньше не было, должно быть, бригада сняла часть листов обшивки макроскопа. Внутри, наверняка, стало тесней, но для путешествия годилось и так. В сборе вся конструкция напоминала гигантский гриб с массивной ножкой и маленькой сферической шляпкой. Сорокафутовый шар выпирал за обводы ракеты, диаметр которой составлял тридцать три фута, но по объему он был много меньше. Казалось, что в нем мало пространства, чтобы вместить необходимое оборудование – несмотря на то, что использовались миниатюрные компьютеры с лазерной памятью и другие ухищрения.

Скорее всего, они тронутся под прямым углом к тору и, после того, как разорвутся растяжки, совершат маневр и двинутся в нужном направлении.

Но где было это нужное направление? Он не имел понятия. Космос так велик... но куда лететь Джозефу, куда скрыться, чтобы телескопы с Земли не могли их выследить, а ракеты догнать? Благородная миссия имела не очень приятные аспекты.

Иво пролетел над местом работы. Люди еще что-то делали, хотя, казалось, задача уже выполнена. Никто не обратил на него внимания, – умышленная и необходимая невежливость, подумалось ему.

Он представил следующий диалог:

ООН: Что случилось с макроскопом?

Персонал: Мы ничего не видели. Это все должно быть тот парень, которого привез доктор Карпентер. Мы как раз собирались провести коррекцию орбиты...

А доктор Карпентер не в состоянии отвечать на вопросы.

В конце концов расследование обстоятельств смерти сенатора Борланда зайдет в такой же тупик. Только два человека были свидетелями его смерти: у одного потерян разум, другой отсутствует физически. Может, во всем виноват внеземной сигнал? Доктор Ковонов не преминет указать на странные поступки Иво, предшествовавшие краже: вломился в комнату, где проходила невинная вечеринка, забрал эмблему с пьедестала, слонялся с ней по помещениям станции. Затем на свет появится запись его голоса в тот момент, когда он вторгся в кабинет русского – что вызовет общее недоумение. Очевидно, что эта ужасная демонстрация убила одного, превратила другого в идиота, а третьего сделала сумасшедшим, который одержим манией украсть скоп.

Это было, конечно, не то место в истории, которое хотел бы занять Иво, но ничего не поделаешь. Нужно спасать макроскоп от ООН, и уж пусть это бремя понесет человек, вроде Иво Арчера, а не доктора Ковонова. Но несмотря на незнание английского, Иво зауважал способности русского ученого.

Он приземлился на шляпку гриба и направился к люку. Так получилось, разумеется, случайно, что в его сторону никто из работающих не смотрел. Из-за этой случайности ему понадобилось несколько минут, чтобы добраться до люка и понять, как он работает. По всей видимости, его можно было открыть снаружи – с помощью какого-нибудь инструмента – и этот инструмент лежал рядом, удерживаемый магнетизмом, видать, кто-то его забыл. Поворот, щелчок, механизм сработал, и люк открылся, – нет шипения выходящего воздуха, внутри вакуум. Он забрался в скоп и задраил люк.

Гротон ждал его внутри.

– Все в порядке? Мы должны быть готовы к отправлению, как только бригада закончит свою работу. Мы даже не знаем точно, когда прибудет корабль ООН.

– Да снаружи вроде все уже сделано, если вы это имеете в виду.

Гротон надел наушники:

– Иво уже здесь. Дайте нам, девочки, две минуты, чтобы пристегнуться и отчаливаем, – сказал он по интеркому. Иво не услышал ответа, но в одном был уверен – Афра едет с ним. Он знал, что она должна была ехать, но не был уверен до сих пор. В космос вместе с ней...

Они привязались к одной из сторон огромного конуса – это был нос ракеты, который вклинивался в центральное помещение макроскопа. Имелся люк для прямого доступа из ракеты, но сейчас он был закрыт.

Все задрожало, их прижала к стене мощь атомной ракеты. Трехкратная перегрузка, и макроскоп оторвался от своего причала.

Прошло пять изнурительных минут, прежде чем двигатели выключились, и опять наступила благословенная невесомость.

– Отчалили, – серьезно сказал Гротон. – Давайте поговорим с пилотом, – он отстегнулся и поплыл к люку на носу Джозефа. Люк открылся, и появилась неуклюжая фигура в шлеме, которая парила вверху – согласно ориентации Иво, в полной невесомости. Гротон укрепился на полу, зацепившись носками за какой-то поручень, и протянул фигуре руку. Это была Беатрикс.

Проплыла другая фигура – Афра.

– Думаю, нам лучше оставить его здесь, – сказала она, – ему нужен покой...

– Ему? – спросил Иво.

Она направила на него свой сияющий взгляд.

– Брад. Я не могла оставить его там...

Мечтатель! Однако с разочарованием пришло и избавление от чувства вины. Мертвец был здесь сам по себе.

Но Брад был еще и другом Иво. Они затолкали безвольное тело в проем между аппаратурой.

Войдя в Джозеф, Иво увидел связанные и уложенные коробки – припасы, о погрузке которых побеспокоилась предусмотрительная Афра. По-видимому, все было спланировано заранее.

Закончив приготовления, все повисли, уцепившись за поручни (магнитные ботинки остались вместе со скафандрами), и переглянулись. Тщательно спланировано? Планы-то были уже выполнены, невероятный побег удался, а что делать дальше, никто не знал.