Будь-то тромбон или сакбут, все равно это — не колокол, изготавливаемый литьем. Процесс изготовления тонкостенного духового инструмента, его раструба, кулисы, гнутье трубок невозможны не только без соответствующего уровня развития технологии, но и без определенной инструментно-станочной базы.

Ярослав Кеслер, в своей статье «Оркестр цивилизации», утверждает, что становление технологии изготовления музыкальных инструментов, предопределившее появление современной музыкальной культуры, традиционно ведущей свой отсчет с XVII в. и мало чем с тех пор изменившейся, началось не раньше, чем с XVI в. Не согласиться с ним в этом трудно.

К сожалению, тромбон я не нашел. Во всяком случае, в экспозиции музея он не представлен. Но и то, что представлено, не менее интересно. Пан-флейта, блок-флейты (одна из них серебряная), цимбалы, систры (нечто среднее по звуку между треугольником и марокассами). Нечто весьма похожее на тромбон, однако, можно увидеть на одной из помпейских мозаик музея, с леопардом.

A еще, пусть и не музыкальный инструмент, водопроводный кран! Практически точно такой же сегодня можно приобрести в любом магазине сантехники. Такие краны и более крупные задвижки, можно встретить и «на пленэре» в Помпеях.

Краны, если верить описанию, представляют собой герметичную конструкцию из трех частей: корпуса, втулки со сквозным отверстием и притертого к ней запорного цилиндрического вентиля. Трудно себе представить, что такое можно сделать при помощи примитивных инструментов, «на коленке». Помпейские краны были нерегулируемы и выполняли роль задвижек. Подводящие и магистральные трубы были свинцовыми. Кстати в Англии до сих пор во многих старых домах, кто не знает, трубы тоже из свинца.

Вообще же система водоснабжения Помпей и сегодня вызывает восхищение своей инженерной продуманностью. Из водораспределительной станции у Везувианских ворот, в наивысшей точке города, вода самотеком по трубам поступала к нескольким локальным водонапорным башенкам, служащим для снижения избыточного давления в системе и промежуточному накоплению воды для каждого квартала. Из водонапорных башенок водой обеспечивались близлежащие дома и общественные колонки. Вода в Помпеях, что называется, «текла рекой». Вероятно, так было не всегда, если учесть, что в Помпеях есть и старые, глубиной до 30 метров колодцы, геройски пробитые сквозь несколько слоев лавы до водоносного горизонта.

Стекло.

Не считая бутылочного, флакончиков для духов, цветного стекла самых разных оттенков, в витринах музея довольно много абсолютно прозрачных тонкостенных изделий, такие же стеклянные вазы изображены на фресках. По сравнению с помпейскими, другие стеклянные изделия, сохранившиеся до наших дней и датированные первым тысячелетием, особой прозрачностью не отличаются. Все это тем более удивительно, если учесть, что первое прозрачное стекло получил в середине 15-го века в Венеции, на закрытом «невыездном» острове стеклодувов Мурано, Анджело Баровир. Секрет его производства еще долгое время после этого берегли в Венеции от конкурентов, как зеницу ока.

В Геркулануме были найдены оконные стекла стандартизированного размера 45х44 см и 80х80 см (Рис. 15, 16). О способе изготовления этого плоского стекла ничего не известно. В Европе, первые оконные стекла из мутного, т. н. лунного стекла для церковных окон к 1330 году на северо-западе Франции делали примитивным методом «центифугирования на палке», а первое оконное стекло методом вальцевания произвели в 1688 г. в Санкт-Гобене.

Оконное стекло, правда, мутновато. Возможно это следствие вторичного воздействия высокой температуры пирокластического штурма. Толщина же оконного стекла, на удивление, абсолютно равномерна! Как будто оно из стеклопроката. Ранее упомянутый мной Хуан Андрес пишет по этому поводу следующее:

«Антиквары (так в те времена называли историков — Прим. Автора) до сих пор были неуверены, имели ли древние стекла в своих окнах, или же нет. Большинство склонялось к последнему, причем считалось, что окна были открытыми, а в редких случаях пользовались особенными камнями, называемыми Speculares. Но мне довелось собственными глазами видеть стекла в деревянных рамах, вполне хорошо сохранившихся, разве что, дерево пострадало от влаги, что доказывает, что использование оконного стекла древними не было редкостью…»

Я допускаю, что автору посчастливилось увидеть деревянные рамы, пусть истлевшие, но еще держащие собой стекла через 150 лет после извержения 1631 года, но их сохранность в течение 1700 лет вызывает большие сомнения.

Оружие.

Обращают на себя внимание «античные» мушкетерские шпаги или же сабли, совсем непохожие на короткие римские мечи-кинжалы, во множестве отображенные на фресках, висящими на колоннах и стенах в виде традиционного, распространенного вплоть до наших дней, украшения, а может, чтобы быть всегда под рукой, в домах Помпейцев.

Кстати никакого оружия из Помпей, за исключением пары кухонного формата ножей в музее не представлено. Город был немаленький, какая-никакая, если не армия, то карабинеры, типа полиции, должны же были там быть?

Монеты.

Никаких монет из Помпей и Геркуланума в публичной экспозиции музея НЕТ!!!

Граффити.

Надписи в Помпеях, из тех, что довелось увидеть, находятся в плохом состоянии. Те, которые доступны к осмотру, закрыты прозрачным пластиком. Больше всего там граффити оставленных туристами. Есть даже «здесь был Вася» начала 19-го века. Довольно интересны, на мой взгляд, замечания Хуана Андреса по поводу граффити и латинского шрифта, который показался ему очень схожим со шрифтом его времени:

«На многих стенах зданий видны некоторые имена, написанные заглавными красными буквами, довольно небрежно. Я не буду здесь останавливаться на именах и самом тексте, и замечу только, что форма этих букв сильно отличается от тех, которые мы привыкли называть римскими. На самом же деле, они сильно похожи на наши современные заглавные буквы, что противоречит мнению дипломантов или же палеографов, которые производят наши буквы от римских, а не от готических или лангобардских…»

Автор невольно задается вопросом о действительном возрасте Помпей. Особенно странным выглядит для него наличие этрусских надписей, чего, согласно традиционным теориям, вовсе не должно было бы быть там в наличии:

«Среди этих надписей одна очень странная, состоящая из этрусских знаков, которая может заставить поломать голову любителям этрусских древностей. Эти знаки не могут быть очень старыми, из времен, когда тут жили этруски, ибо как же они смогли тогда сохранить свой красный цвет, невыцветший в течение многих веков? Как выстояли они после землетрясения 63 г., о котором говорит Сенека, когда Помпеи были полностью разрушены? А если они принадлежат более позднему времени, то кем они были написаны, если этрусским языком уже никто не пользовался и все было римское? Мне не припоминается, чтобы мне попалось там даже хотя бы одно имя на греческом языке, который в этой местности присутствовал довольно долго, как же это тогда возможно с этрусским?»