— То есть, ты сейчас не замужем и с Дмитрием поссорилась? — обрадовался Евгений.

Этого Яна вынести уже не смогла. Она скомкано попрощалась и позорно сбежала с поля боя. А мне так хорошо давно не было. Прямо блаженство. Понимаю, почему людям нравится гадости делать. Тяжело вздохнула. Так нельзя, но молчать тоже надоело. Я же к ней на свидания не хожу и третьей лишней рядом не сижу. Ничего, ей до конца следующей недели дуться на меня надоест и помиримся. Кстати, про конец недели…

— Евгений, откуда у тебя джип?

— Купил. Вчера.

— И права есть?

— Сдавал когда-то давно, когда только восемнадцать исполнилось. Вот и пригодились.

Отметила для себя, никуда с ним не ездить, если он водит плохо. Но доехал же как-то.

— Евгений, а давай ты мне честно расскажешь, что вам всем от меня надо? И почему я не доживу до конца недели?

— Это тебе Константин сказал?

— Да.

— Он пошутил.

— Я знаю, что пошутил. Только зачем?

— Он странный, — огорченно сказал Евгений.

— Все странные, — отмахнулась я, засовывая в рот конфету. — Но так не шутят. Дмитрий говорит, чтоб я вообще не выходила из дома.

— Он тоже шутит.

— Ребята, а давайте вы все про меня забудете и пойдете шутить к кому-нибудь еще?

— За всех не отвечаю, а я не уйду.

— Жить здесь останешься? — улыбнулась я.

— А можно?

— Не, места мало…

— Давай я квартиру куплю!

— Сколько же платят программистам?.. Не отвечай, мне не интересно, это я просто так.

— Людмила, я же не шучу…

И тут мне позвонила мама. Говорить при парне не хотелось, еще бы пять минут, и я бы его из дома выставила, но не успела.

— Милана, ты помнишь, что сегодня мы договорились встретиться? — напомнила мама.

— Да? С кем?

— Тетка твоя придет! Вера! И жена твоего брата! Оксана! У нас ежегодное сентябрьское чаепитие.

— Так ведь ты сказала, что я могу прийти?

— И где ты?

— Я подумала, что могу прийти, а могу и не прийти!

— Нет, ты должна быть здесь. Только не говори, что ты еще дома!

— Сейчас приеду!

— На метро? — скептически спросила мама.

— На джипе! Водителя зовут Евгений.

Ехать на семейно-женский сходняк не хотелось. Опять скажут, какая Оксана молодец, испекла вкусный торт, а я не могу даже салат нарезать. Они в открытую это не говорят, но все время рекомендуют разнообразные кулинарные курсы. Или дорогие книги рецептов дарят. У меня их уже штук десять.

— Евгений! — бодро сообщила я. — Надеюсь, ты хорошо водишь машину. Тебе оказано высокое доверие отвези меня по делам. Не говори, что не можешь, не расстраивай — тяжелый вечер впереди. У нас семейный совет. И не волнуйся, обратно меня привезет тетка.

На следующий день я решила, что оттягивать уже нельзя, сложила в пакет оставшиеся фрукты из холодильника и пошла навестить соседку. Ее уже, наверное, выписали из больницы домой.

Так и оказалось. Меня встретила ее дочь, предложила войти. Я отдала ей фрукты и покаялась:

— Прости, я должна была раньше зайти к Ольге Тимофеевне.

— Раньше бы я не пустила, — грустно сообщили мне. — Она только вчера нормальным человеком себя почувствовала. А так ей очень плохо было.

Да, болеть очень плохо, не люблю болеть.

— Мам, к тебе Миля пришла! — пропустили меня в комнату.

Соседка лежала в постели и выглядела плохо. Жаль ее очень.

— Ольга Тимофеевна, я рада, что вам уже лучше!

— Да, спасибо, не стой, садись на стул…

— Как такое случилось? Почему вы так внезапно заболели? Ведь никаких симптомов не было.

— А это не болезнь.

— То есть? Не поняла…

— У меня кто-то выпил много крови.

— Ольга Тимофеевна! Не пугайте меня так! Надеюсь, это просто образное выражение? Проблемы в семье? «Попортили кровь» — говорят о проблемах, да? Со всеми бывает. Это все решаемо!

Это хорошо, что я сидела. Соседка моя богатством мыслей и полетом фантазии никогда не страдала. Она реалист. Живет только повседневными заботами. Самая отдаленная и требующая нестандартного подхода проблема, которую она за всю жизнь решала — где провести лето. И то вариантов оказывалось всего два — дача и Сочи. Какая может быть кровь, которую у нее кто-то выпил?! Или она это… того… с головкой не то…

— Нет, Миля, родственники у меня золотые, кровь не портят, — опровергла мое предположение соседка.

Ага, я знаю. Особенно столетний дедушка, который до недавнего времени орал в окно: «Люди, бросьте хлебушка, с голоду помираю!».

— Что случилось? Вы поранились и потеряли много крови? Неудачная операция?

— Нет!

— Не пугайте меня, я очень волновалась, когда вы пропали. И близкие ваши все эти дни были на ногах, спать не ложились, вас искали!

Мой стул стоял рядом с кроватью, соседка протянула руку, схватила мои пальцы, пришлось нагнуться к ней. Она зашептала мне почти в ухо, боясь, что услышит родня.

— Я никому не говорила. Только тебе! Ты умная, ты сразу все поймешь! Если другим скажу — меня в психбольницу сдадут, а я нормальная!

— Даже и не сомневалась в этом! — подтвердила я, в большом недоумении от такого необычного признания.

— Я пошла по магазинам, — быстрым шепотом рассказывала соседка, не отпуская мою руку. — Здесь, у нас в районе. Мыло в доме закончилось, салфетки, еще всякая мелочь хозяйственная. И денег-то с собой мало взяла. Ничего же дорогого покупать-то не планировала! Подхожу к магазину, вдруг кто-то меня остановил. И все.

Она отпустила меня, откинулась на кровать. Устала. Выглядит плохо, кожа серая. Но мне уже интересно дослушать.

— Что значит все? А дальше?

— Очнулась в разрушенном доме. Еле жива. Выползла оттуда, вокруг не души, и других домов нет. Этот один стоял в лесу, почти развалился. Услышала шум железной дороги и еле дошла туда. Потом — больница. Всем сказала, что ничего не помню. Врачи ничего не объяснили, оно им и не надо, и не до того было. Полиции — тем более, нашлась баба и хорошо. Только как оказалась в четырех часах езды от Москвы? Деньги, кстати, все на месте. Не отняли. Но шея…

Соседка расстегнула высокий воротник халата. Я стиснула зубы. Не люблю медицину. Бедная Ольга Тимофеевна, ей же больно. Ужас, в общем.

— Вот, скажи мне, Миля, что это могло быть?

— Не волнуйтесь, Ольга Тимофеевна! — с оптимизмом, которого совсем не испытывала, бодренько ответила я. — Лежите, поправляйтесь! Беспокоиться совсем не о чем!

— Так что со мной произошло?

— Вы очень счастливая женщина!

Соседка скептически на меня посмотрела, застегивая воротник. Я же веселым голосом рассказывала ей байки:

— Все просто. Это был гипноз. Вас решили ограбить. Подкараулили, отвезли за город, а денег у вас не оказалось. Вот вас и оставили в безлюдном месте.

— А шея? Кровь?

— Когда вы очнулись, вокруг была кровь?

— Нет, одежда не в крови.

— Очень просто. Вы сами поранились, когда были без памяти. Злоумышленники испугались и отвезли вас еще дальше в другое место, а кровь они остановили. Чтоб салон машины не испачкать.

Соседка подумала пару секунд и поверила.

— Спасибо, Миля, аж легче стало! А то все думала, куда же я влипла? Конечно, ограбить хотели. Что же им еще от меня надо?

— Вы не волнуйтесь, лежите спокойно и выздоравливайте!

В комнату заглянул сосед:

— Наговорились? Миля, извини, но ей нельзя долго разговаривать, она волнуется очень, потом ночью не спит.

— Все в порядке, я уже ухожу. Ольга Тимофеевна, не забывайте, нам с вами еще предстоит ремонт в подъезде! Без вас не справимся! И не волнуйтесь, у вас все хорошо!

Тепло распрощавшись с соседями, я вернулась домой, сгребла кошку в охапку и устроилась на подоконнике. Улыбаться Ольге Тимофеевне было тяжело, но надо. Иначе бы она не поверила в тот бред, который я ей рассказала. Я бы на месте грабителе караулила потенциальную жертву не у хозяйственного магазина, где продают мыло со спичками, а у банка, например. И так хлопотать вокруг жертвы не стала бы — вози ее туда-сюда. Быстро прибить намного проще.