Борис Маркович Лобков

Зачем нам чучела?

Котька и Сашка уже давно просили маму показать им новый город. Радио почти каждый день передавало, что в степи под Одессой комсомольцы строят город-порт с лучистым именем — Ильичёвск. У себя в Одессе ребята видели, как строят дом, даже два дома, но ведь целый город — это даже не десятки домов, а сразу целые улицы, порт, причалы и сады.

Маме всё время было некогда: она ходила на работу, готовила обеды, водила Сашу и Котю в кино и ещё делала нескончаемое множество дел.

Но Саша и Котя не теряли надежды увидеть Ильичёвск. Сухогрузный теплоход «Юрий Гагарин», на котором их папа плавал старшим штурманом, когда-нибудь бросит якорь в Ильичёвском порту, и тогда они вместе с мамой приедут в новый город.

Пока же Саше и Коте не везло. Корабль, на котором плавал их папа, приходил то в Одессу, то в Херсон, и даже в Батуми — на другой конец Чёрного моря, куда они летали на три дня вместе с мамой.

Нет, им определённо не везло. В тот день, когда от папы наконец пришла радиограмма, в которой сообщалось, что «Юрий Гагарин» идёт в Ильичёвск, Сашка заболел. Он схватил ангину посреди лета из-за дурацкого спора: кто больше съест мороженого. Сашка съел кило сто и всё равно проиграл, потому что Котька в этот раз поставил личный рекорд: кило триста и пять стаканов газировки.

Больного Сашку не с кем было оставить дома, и мама сказала:

— Мальчики, вы уже взрослые. Я поеду одна, а Котя присмотрит за Сашей. Вечером мы с папой приедем домой.

Мама приготовила завтрак, обед и ужин, всё поставила в холодильник, написала на бумаге, что после чего надо есть, хотя для Саши и Коти это было безразлично, потом заказала на шесть утра такси и начала готовиться в дорогу.

Сашка виновато смотрел на брата. Котька сидел на подоконнике и думал о том, что, оказывается, в мире есть много причин, по которым может испортиться хорошее настроение. Ещё в начале лета этих причин было совсем немного, а сейчас в два раза больше, из чего Котька сделал вывод, что жизнь — трудная штука. Теперь иди знай, когда папин корабль снова придёт в Ильичёвск. И надо же, чтобы этот тип заболел как раз не вовремя!.. Сашка всегда болел. Вот Котька один раз лёг, переболел всеми болезнями, и теперь зимой, когда дуют норд-осты и насморк поймать ничего не стоит, он даже не чихает. А Сашка растянул это дело на всю жизнь, и поэтому в школу он пошёл на год позже Котьки, хотя все нормальные близнецы ходят в один класс…

Теперь надо рассказать о том, что у братьев было общее дело, из-за которого им срочно нужно было добраться до Ильичёвска. Во что бы то ни стало, иначе неизвестно, как они посмотрят папе в глаза.

Пионерский отряд третьего класса, в котором учился Котька, три раза в неделю оставался после уроков и делал чучела разных птиц. Котька и Сашка считали, что глупо делать чучела, когда на свете есть живые птицы, но ребята из Котькиного класса сказали, что это интересно. Котька промолчал, хотя он и не понимал, почему пионер должен уметь делать чучела. Как ему было скучно на этих сборах! А Сашка — так тот только от одних рассказов о чучелах начинал зевать. Вот тогда-то у Сашки и Котьки родилась мысль придумать небывалый дом для нового города в степи.

Каждый раз перед уходом в рейс папа приходил с Сашкой и Котькой на Приморский бульвар, они садились под самым большим в Одессе платаном, смотрели на папин корабль в порту, и каждый раз папа спрашивал:

— Ну, какие у нас планы, товарищи?

И весной Сашка впервые упомянул о задуманном доме. Он только начал рассказывать о том, какой это будет необыкновенный дом, как к ним подошёл папин знакомый, тоже моряк. Они не виделись целый год. Крепко пожав друг другу руки, они сели рядом и начали вспоминать, в каких морях и океанах каждый из них плавал. Папин знакомый рассказал о том, как его корабль чуть-чуть не разбился о скалы в норвежских фиордах по вине одного электромеханика. Этот человек, как поняли Сашка и Котька, всем говорил, что знает назубок рулевую машину, а когда в шторм руль перестал поворачиваться и корабль с людьми и грузом понесло на скалы, этот электромеханик не мог найти причины аварии.

— Я знаю этого электромеханика, — сказал папа. — Мы с ним плавали вместе два года. Он большой болтун.

И тут Котьке и Сашке стало стыдно. Так стыдно, как никогда не бывало. Они как-то обещали папе выучить названия всех мачт и рей на парусных судах. Это было ещё в позапрошлом году, но сейчас они уже не помнили, почему не выучили обещанного.

Потом они как-то дали слово получить к осени детский разряд по плаванию, но через две недели увлеклись марками, потом ещё чем-то. А потом начали каждый день играть в футбол, потому что Сашка подсчитал, что если они серьёзно займутся этим делом, то к Олимпийским играм в 1976 году смогут попасть в сборную СССР. Как раз им будет в 1976 году по восемнадцать лет.

Через месяц они забросили футбол, потому что собрались научиться отбивать чечётку и играть на гитаре…

Папа никогда не забывал их обещаний.

И, услышав, как папа назвал большим болтуном того электромеханика, из-за которого чуть-чуть не затонул большой корабль с командой и ценным грузом, Сашке и Котьке стало очень стыдно.

Когда знакомый ушёл, папа сказал:

— Так что это за дом, товарищи?

Сашка уже было раскрыл рот, но Котька его перебил:

— Сначала сделаем, потом покажем. Ты вернёшься из рейса — покажем готовый дом.

На следующий же день они взялись за работу.

Сашка, конечно, придумал сначала много чепухи: вроде того, чтобы этот дом мог не только стоять на земле, но и держаться на воде, плавать, летать и даже опускаться на землю. Но кое-что он придумал здорово. Во-первых, чтобы в их доме не было ни одного тёмного угла, чтобы он был весь из стекла и стали. Это будет дом для моряков, возвращающихся из рейса. Не у всех моряков семьи живут в Одессе, поэтому семьи будут приезжать в Ильичёвск, жить в этом доме. Дом будет светиться днём и ночью. Днём — в солнечных лучах, а ночью — изнутри, как кристалл, и моряки на кораблях будут видеть его свет издалека и говорить друг другу: вот там нас ждут наши ребята и жёны. И всем морякам от этого будет хорошо и радостно.

На первом этаже, решили Котька и Сашка, будет большой зал игрушек. Все игрушки — автоматы, роботы, самолёты, ракеты, говорящие львы и конструкторы — будут общие, и все ребята смогут играть всеми игрушками. Не так, как на Приморском бульваре, где каждый приносит свою игрушку и дрожит над ней, как ненормальный.

Потом Сашка предложил оборудовать зал кино, в котором морякам показывали бы новые фильмы и самые интересные футбольные матчи, а детям и мамам — моря и страны, из которых вернулись моряки.

Пройдут три дня, краны уложат в трюмы уголь, корабли поднимут якоря и уйдут в новые рейсы, семьи разъедутся по домам, а у причальных стенок в порту пришвартуются другие корабли; в дом приедут новые семьи, и такой дом никогда не будет пустовать, он будет светиться днём и ночью, потому что очень много кораблей на Чёрном море. Очень много.

Сашка и Котька два месяца каждый день рисовали свой дом. В те дни, когда Котькин класс собирался на очередное занятие по выделыванию чучел, Котька под разными предлогами старался улизнуть от этого скучного дела. Он шёл на Канатную, где строилась новая высотная гостиница, смотрел, как рабочие укладывают балки, и простаивал часами рядом с водопроводчиками, запоминая названия труб, гаек и ключей.