— Нет! Нет… нет… Этого не может быть, не может! — не сдерживая слезы и буквально воя в потолок, убивалась этой новостью Райэн.

Через десять минут камера открылась, и в неё быстро вошла Шер.

— Милая, — Ейор подсела на пол к любимой и крепко обняла, — что произошло? Где она? Что с ней? Почему она это сделала?

— Она мертва, Шер. Она мертва! Её убили. Эта идиотка мертва! — крикнула, истеря, Триш, утыкаясь лицом в живот любимой и рыдая навзрыд.

— Нет! Триш, не плачь, пожалуйста, не плачь, — Шер не могла поверить в то, что Реджины больше нет, — я рядом, я с тобой, — девушка тоже заплакала.

— Как она могла? Идиотка! Я не верю в это! Она не могла так с нами со всеми поступить, — Триш рыдала, она сильно схватилась за руки Шер, сжимая их до побелевших костяшек, и кричала ей истерично в живот, не в силах сдержать эмоций и рыданий, которые как цунами накрывали с головой.

— Тихо, любимая моя, тихо, — Шер обняла Триш, крепко прижав к себе, — успокойся и расскажи, почему она так сделала? Что её сподвигло? Она поссорилась с Эммой?!

— Я… я… не зна… ю! — задыхаясь, пыталась сказать Триш. Такой она никогда не была и никогда не чувствовала такой боли, которую ощущает сейчас.

— Малышка, — Ейор взяла Триш за лицо и, приподняв, поцеловала, — я с тобой. Успокойся, Реджина… Реджи… всегда с нами.

— Это неправда, — прошептала очень тихо, сильно дрожа, Триш, — это была не она. Она не могла так глупо умереть. Нет! Я не верю в это. Слышишь? Не верю!

— Хорошо, хорошо, главное, успокойся, — Шарлота успокаивала любимую, но сама еле сдерживалась, чтобы не начать реветь так же.

— Да не могу я! — крикнула Триш и вновь зарыдала, утыкаясь лицом в ладони, — дай пореветь нормально. У меня умерла подруга, а ты со своим «успокойся»!

— Триш, любимая, просто… — Шер больше не сдерживалась и тоже заревела.

— Это не просто! Это совсем не просто! — Триш уткнулась вновь в живот Шер и продолжала оплакивать подругу. Она не собиралась успокаиваться, не хотела и не могла.

— Она не только была твоей подругой, она была и моей, а ещё она была любимой девушкой Эммы. Как я скажу Свон? Как? Что с ней будет?! Реджина же обещала быть с ней, обещала всегда защищать.

Триш не отвечала ни на один поставленный Шер вопрос. Она тяжело дышала, стараясь успокоить свои рыдания. Она начала думать, очень хорошо и крепко. Она вспомнила последние слова Миллс и чуть ли не мгновенно перестала плакать, хоть и всхлипывала, хоть и эмоции переполняли. Но… У Райэн появилась надежда. Та самая, которая просто обязана подтвердиться.

— Любимая, ты чего? — Шер в оцепенении смотрела на Триш, — что случилось?

— Что? — Райэн выпрямилась. Она смотрела на Шер, держала её за руки, тяжело дышала и думала. Просчитывала возможные ходы, мысли Миллс, возможные варианты произошедшего.

— Что с тобой? Триш, ты что задумала? Смотри, не натвори мне глупостей, — Шер испугалась.

— Не беспокойся, я же не идиотка, — Триш нежно поцеловала Шер в висок и встала с пола, на котором девушки сидели, — так, сейчас спать. Завтра у меня, да и у всех нас, трудный день.

— Я лягу с тобой? — Шер тоже встала с пола и с невероятным удивлением смотрела на Триш.

— Да, — Триш стала расправлять койку, — ты теперь живёшь со мной, а я, блин… теперь вместо Миллс. Ох, что же будет завтра…

— Всё будет хорошо, — Ейор обняла со спины девушку, мешая ей разложить койку.

— Через пару дней отдам дела Рей. Я не авторитет, не смогу держать всех в узде, — Триш встала ровно, поддаваясь на объятия. Все её мысли сейчас плыли в одном направлении.

— Может, не нужно? Попробуй сама, девчонки тебя поддержат, а Рей… она же… вдруг вернётся к прежней жизни? — Шер напряглась.

— Ну я же не дура, Шер, — Триш очень тяжело выдохнула и повернулась лицом к Ейор, — я её допущу к власти исключительно под моим контролем. А хотя… Блин, ладно, не сейчас. Мне нужно всё обдумать.

— Я и не говорила, что ты дура, я просто волнуюсь сейчас за тебя, — Шарлота опять сдерживалась, чтобы не заплакать.

— Детка, — Триш обхватила лицо Ейор ладонями, заставляя смотреть в глаза, — мы в тюрьме, мы должны быть сильными. И если Миллс решила — так пустить свою жизнь, значит, это её решение. Не нам её судить, мы можем лишь вспоминать о ней с теплом и улыбкой. Мы любим её и всегда будем любить, а она будет всегда в наших сердцах. Шер, мне сейчас трудно, неимоверно и мне нужна поддержка. Твоя поддержка, слышишь? Не раскисай, и не давай раскиснуть мне.

— Я рядом, я люблю тебя, — Ейор обняла Триш, — я не дам тебе раскиснуть. Я не позволю тебе впасть в отчаяние.

— Спасибо, родная. Ты очень мне сейчас нужна, — Райэн прижимала к себе Шер очень крепко, вновь плача. Но эти слезы были уже не такими болезненными, ведь в душе Триш была надежда. Та самая, которая не даёт впасть в отчаяние и болезненное осознание случившегося.

— Как мы скажем Эмме? Мне разрешат ей позвонить? — девушка очень переживала, ведь когда она в последний раз с ней разговаривала, Эмма спрашивала только о Реджине.

— Разрешат. Послезавтра, — Триш понимала, что Эмме необходимо сказать. Девушки лежали на койке Триш, но взгляд Райэн был направлен на пустую койку Миллс.

— Почему? Она же не успеет приехать, чтобы с ней попрощаться. А мы? Мы сможем её увидеть? — Ейор немного привстала.

— Нет, — Триш знала, что Поуп не позволит, — её, скорее всего, похоронят уже завтра, вернее, сегодня на рассвете. Это тюрьма, дело замнут, а родственников у Миллс нет. Её гроб просто закопают в землю.

— Но… Триш… — Шер начала плакать, уткнувшись в грудь Райэн, — как же так?

— Я добьюсь того, чтобы нам разрешили с ней попрощаться на кладбище. Обещаю, — Триш сдерживалась. В эту ночь она, почти не переставая, плакала, но старалась при этом быть сильной.

Наутро в тюрьме было всё как всегда. Другие корпуса даже не знали о произошедшем. Но на завтраке такая новость, как смерть Реджины Миллс, не могла остаться тайной.

— Триш, что это за хрень? Где Миллс? — к Триш подбежала Грин с сумасшедшими глазами, — это же неправда?

— Убита, — коротко и чётко ответила Триш. Она решила быть холодной и собранной, никому не показывая своих чувств, — после завтрака собери мне всех в туалете. Чтобы все были. И черные, и Рей и все наши. Ясно?!

— Что? Как? Когда? Триш? Что будет-то? Ты что молчишь? Какого хера происходит? — Грин кричала на всю столовую.

— Тебе всё сказали, сдрыснула от неё, — Шер решила встать на защиту любимой, — ты поняла, что она сказала, а теперь вали.

Грин кинула взгляд на Ейор, а потом на Триш, — после завтрака все соберутся.

— И не разводить панику. Реджина этого бы не потерпела. А я собираюсь чтить её память и её законы, — сказав, Триш села за столик, показывая Грин, что разговор окончен.

Грин кивнула и быстро ушла.

— Триш, — Шер погладила девушку по спине, — всё хорошо, всё будет хорошо.

— Давай есть, — лишь кинула совсем хмурая Триш, начиная ковыряться в подносе. Есть совсем не хотелось, но и показывать своего состояния и грусти тоже было непозволительно.

— Ага, — Шарлота поджала губы и села рядом со своей девушкой.

— Слухи не врут? — ровно через пять минут к молчавшим Шер и Триш подсела Рей и внимательно смотрела на Райэн.

— Фрайс, свали. Ты знаешь ответ и видишь его. Если ты всё же человек, уйди, а? — Триш даже не посмотрела на Рей.

— Рей, уйди, поговорить приходи в туалет, — поддержала Триш Ейор.

— Сочувствую. Серьёзно, Триш. Прими мои соболезнования, — Фрайс говорила искренне и, кивнув Шер, встала и ушла к своему столику, за которым сидела Рейв.

— Я видела, как Реджина общалась с Рей, может, она знает, что нашло на Реджину, — Шер смотрела на Триш.

— Я это узнаю, — взгляд Райэн был уставлен в её поднос, с которого она максимум съела две ложечки каши, не больше.

— Поешь нормально, — Шер волновалась за моральное состояние своей девушки. Она не понимала, что нашло на Реджину, чтобы она кинулась на охрану и так подставилась.