– Очень на это похоже. Когда я в последний раз побывал здесь, можно было подумать, что дворец заброшен, хотя внутри людей оказалось немало.

Его слова заглушил рев клаксона, и он посторонился, чтобы пропустить грузовичок бакалейщика, загруженный настолько, что полуоткрытые створки кузова были схвачены веревками. Вежливый водитель, увидев их, приподнял фуражку и подъехал ко входу в служебные помещения.

– Давай спустимся и посмотрим на фасад, – сказал Альдо. – Мне хотелось бы кое-что уточнить.

Они двинулись вдоль стены по тропинке, спускающейся к пустынному пляжу, откуда вела вверх, к цветникам, безупречно бархатная зеленая лужайка. Множество садовников занималось посадкой белых роз, лилий и маргариток.

– Это не напоминает тебе берега Луары и свадьбу Эрика Фэррэлса[37]? – спросил Адальбер. – И здесь спешным образом в огромном количестве высаживают белые цветы. Свадьба уже скоро...

Альдо не ответил. Утвердившись на одном из выступов скалы, он рассматривал дворец в бинокль, который захватил с собой. С этой стороны также были открыты все окна – за исключением двух крайних справа на первом этаже и двух на втором, расположенных прямо над ними. Именно там, как он знал теперь, находилась странная брачная опочивальня, откуда живым выходил только супруг. Альдо передал бинокль Адальберу, который присоединился к нему, и тот в свою очередь стал изучать закрытые окна.

– Нужно присмотреться к ним поближе, – сказал он, возвращая бинокль.

– Я уже думал об этом, но как это сделать? Если ты попытаешься взломать любую из дверей в стене, сирена взвоет так, что и глухие услышат.

– А тебе не приходило в голову, что можно перелезть через стену?

– Ты ее видел, эту стену? Она вся усыпана битым стеклом. Если ты попробуешь взобраться, лишишься пальцев, а то и руки. Наверное, можно использовать скалы, как это сделал я, чтобы посмотреть, но только во время отлива... В прилив это невозможно.

– А во время отлива ночью и в плохую погоду? Почему бы не попытаться?

– Ночь должна быть ясной, иначе мы сломаем себе шеи, и одновременно достаточно темной, чтобы никто в доме не увидел, как мы пересекаем пляж и поднимаемся по лужайке в сад. Ты заметил, сколько окон с этой стороны?

Видаль-Пеликорн принялся теребить свою шевелюру цвета спелой ржи, что служило у него признаком глубокого раздумья.

– Не слишком ли ты осторожничаешь? – мягко спросил он. – Может быть, возраст? Или чрезмерная ответственность?

– Ни то ни другое. Я просто обращу твое внимание на то, что в одиночку пытаюсь решить весьма непростые задачи: обезвредить Риччи и уберечь от страшной участи его новую супругу, а также – всего лишь! – отобрать у него драгоценности Колдуньи.

– Относительно первых двух задач у меня возражений нет, но третья выглядит сомнительной. Пусть Риччи совершил несколько убийств, чтобы украсть гарнитур, но ты все равно не являешься собственником! Вдобавок это «красные» драгоценности, а ты, как правило, таковых избегаешь?

– Да, но я считаю, что приобретенные дурным путем ценности не должны оставаться в руках преступника, и потому охотно продал бы их ради несчастной и очаровательной Виолен Достель, быть может, также ради Бетти Баскомб, чей сын жизнью заплатил за убийство, которого не совершал. И у меня даже есть покупательница.

– Кто она?

– Твоя бывшая будущая теща – Рибблздейл!.. Мне надо было чем-то умаслить ее, – быстро добавил Морозини, увидев, как вытянулось лицо друга, который договорил за него:

– ...чтобы она заставила свою дочь отозвать жалобу? Адальбер насмешливо взглянул на Альдо.

– Должно быть, тебе нелегко пришлось? – заметил он. – Судя по последним слухам, ты избегал ее, как чуму!

– Когда хочешь отобедать с дьяволом, запасайся длинной ложкой! – нравоучительно произнес Альдо. – Именно так я и поступил. А теперь поищем способ незаметно пробраться внутрь. Вдвоем это легче сделать, чем в одиночку.

Они медленно обошли имение в поисках какого-нибудь отверстия или уязвимого места в обороне этой крепости, пока наконец Адальбер не обнаружил в гуще зарослей старую сосну, чьи ветви, искривившиеся от частых ветров, заходили за стену. Правда, ни одна из этих ветвей не выдержала бы веса человека.

– Все, что нам необходимо, – объявил Адальбер, внимательно изучив дерево, – это прочная и достаточно длинная веревка. Мы зацепим ее за верхушку, которая клонится в нужном нам направлении. Один из нас спустится в сад, а другой останется здесь, чтобы помочь первому вернуться назад.

– Видишь, как я был прав, когда говорил, что ты мне нужен? – воскликнул Альдо. – Вдвоем мы непобедимы, и, если ты не против, вылазку надо совершить сегодняшней ночью.

Воинственный дух внезапно вернулся к нему вместе с той верой в будущее, которой ему в последние дни недоставало. Не впадая в чрезмерный оптимизм, он теперь мог надеяться, что с честью выберется из ловушки, в которую угодил, повинуясь чувству долга.

Они вновь сели в машину, однако, вместо того чтобы сразу вернуться домой, Альдо предложил поехать по дороге, ведущей к бухте Бетти Баскомб. Адальбер уже знал о ней. Быть может, ему стоило попытать счастья с ней? В общении с пожилыми дамами он использовал свой метод и часто добивался большего, чем Альдо, которому, пожалуй, не хватало обходительности и добродушия. Когда «Форд» остановился' в нескольких десятках метров от домика Бетти, они увидели, что она сидит на ступеньке лестницы, куда недавно на мгновение был допущен Альдо. Но она была не одна. Рядом с ней сидела какая-то молодая женщина в цветастом сарафане – или девушка, если судить по обнаженным рукам и ногам. Обе вели оживленную беседу. Лицо гостьи было полностью закрыто полями большой соломенной шляпки, призванной защищать от солнца. Невероятная вещь: Бетти, казалось, получала удовольствие от разговора – она даже несколько раз улыбнулась!

Несомненно, это подруга. Разве не намекал Тед, что многие из местных жителей ее поддерживают? Быть может, невеста несчастного Питера, о котором говорили, что он был прост, но красив? Альдо видел, что они ведут себя, как близкие люди, и внезапно ему стало неловко подглядывать за ними.

– Что будем делать? – спросил Адальбер, озадаченный молчанием своего друга.

– Вернемся домой. Эта юная особа, конечно, ничем не сможет нам помочь, и я не собираюсь «незаметно» следовать на автомобиле за ее велосипедом, – добавил Альдо, показав на двухколесную машину, прислоненную к стене дома. – Раз у нас есть время, посетим китайского портного. Хоть одно дело завершим...

– Эта история с маскарадом меня как-то не очень вдохновляет, – проворчал Адальбер, мягко тронув машину с места.

– Сначала я думал, как ты, но по зрелом размышлении решил, что это неплохая мысль. В маске можно подойти к любому человеку, оставаясь не узнанным. Это открывает широкие перспективы.

– С кем ты хочешь поговорить? С Риччи?

– Возможно. И почему бы не побеседовать также с нашей дорогой Хилари? Бог свидетель, я ее очень не люблю, но имеем ли мы право просто смотреть, как она идет на верную гибель, и не пошевелить даже пальцем? В конце концов, это женщина.

– Я не удивлюсь, если ей уже известно об этом, – задумчиво произнес Адальбер. – Вспомни, как тщательно она разработала план с целью завладеть «священными костями»[38]? Мы с ней давно знакомы и хорошо знаем ее: она наверняка провела собственное маленькое расследование, прежде чем сделать ставку на этого типа.

– Возможно... и даже весьма вероятно, однако я предпочитаю либо убедиться в этом, либо предостеречь ее.

– Полагаю, ты знаешь, где она живет?

– Да, а что? Ты хочешь заглянуть к ней?

– Хотелось бы. Мне кажется, если я смогу переговорить с ней один на один, у меня будет больше шансов убедить ее, чем у...

– ...у меня, поскольку она едва не убила всю мою семью? Иначе говоря, беременную Лизу и близнецов... Понятно, что у меня есть все основания ненавидеть ее, а у нее – все основания не доверять мне. Сверни на первую улицу справа, чтобы попасть на Бельвью-авеню! Мы едем в «Оукс».