Том Эшбрук стоял на балконе, с которого открывался вид на живописную альпийскую долину, на склоне которой находился дом, и на поднимающиеся в нескольких милях от нее заснеженные горные вершины.

– Том! – раздался голос Дайаны.

– Я здесь, – он повернулся и посмотрел на жену. Она была прекрасна, как всегда. Ее волосы начали седеть в тридцать лет и к сорока пяти превратились в совершенно белые, но она их никогда не красила. Ее фигура осталась такой же совершенной, какой была в двадцать пять лет. Если бы не седая прическа, Дайане легко можно было дать половину ее пятидесяти четырех. Он как-то спросил, почему бы ей не покрасить волосы, и она в шутку ответила, что не хочет выглядеть слишком юной, чтобы не подумали, что он взял совсем молоденькую жену.

– Ты замерзнешь здесь, – она подошла к нему, кутаясь в теплый свитер. – Чем ты тут занимаешься?

– Думаю.

Он привлек ее к себе и обнял.

– О чем? О том, что ты хотел бы быть там, с Дэвидом?

– Да. Кто бы мог подумать, что ему придется перенести еще и такое…

– Когда Элизабет и дети погибли… – она не договорила и смахнула слезы со щеки.

– А теперь еще и ракетная атака в Метроу. Вице-президент мертв, президент – в бессознательном состоянии, а этот идиот Маковски величает себя исполняющим его обязанности, черт побери.

– Что же ты думаешь теперь делать? – подняла она на него глаза.

– Не знаю.

– Может, тебе стоит вернуться в Штаты и помочь Дэвиду, вместо того чтобы наслаждаться спокойной жизнью здесь, в Швейцарии?

– Ты угадала. Именно об этом я и думал, только не решался тебе сказать. Что ты думаешь по этому поводу?

– Не забывай, что Дэвид в два раза моложе тебя.

Том пожал плечами.

– Я ведь не собираюсь бегать там и корчить из себя десантника или коммандо. Просто мне симпатичны «Патриоты», это настоящие американцы. Дайана.

– Верю. Но если Маковски действительно станет президентом, их дело пропало. Что же делать?

Эшбрук взглянул на жену.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, как тебе им помочь? – Она поднялась на цыпочках, поцеловала его в щеку и вздохнула. – Еще с того времени, когда погибла Элизабет и Дэвид стал им мстить, я знала, что и ты пойдешь за ним. Как ты собираешься связаться с Холденом?

– У меня ведь остались в Америке старые друзья, которые помогут, при необходимости.

– Только пообещай мне вот что, Томас.

Она называла его полным именем, только когда говорила очень серьезные вещи.

– Что тебе пообещать, Дайана?

– Будь осторожен и постарайся остаться в живых. Ведь у тебя есть я, а у меня – ты. Это очень важно, Том, намного важнее того, что имеют другие – деньги, дом, вещи…

Он покрепче прижал ее к себе и прошептал:

– Да, я знаю.

Если после смерти дочери и трех внуков еще и он погибнет, она не переживет этого.

– Я не умру, обещаю тебе, а буду жить рядом с тобой долго и счастливо.

И он прижался губами к ее волосам.