На стоянку въехал «корвет» – мальчики, обнявшись, стали подниматься к Гленде.

Один звонок – открылась и закрылась дверь.

Прикидываю, как пробраться:

Через сам дворик – слишком рискованно. Через крышу – тоже: не на что взобраться. Обойду-ка я бунгало – может, там есть окно, в него и подглядим.

Рискну? – это того стоит – слишком смачные слухи.

Я вышел из машины, зашел за бунгало, сосчитал задние двери – раз, два, три – плотно закрыты на засов. Одно окно есть – шторы приоткрыты – посмотрим:

Темная спальня, дверь в смежную с ней комнату открыта.

Аккуратно нажимаю на стекло, давлю. Открылось – ни дребезга, ни скрипа. Через подоконник – раз – и внутри.

Запахи: чистое белье, застарелые духи. Темнота, серая – разглядел только кровать да книжные полки. Голоса – ухватился за дверь – прислушиваюсь.

Гленда: «Что ж, это прецедент».

Крутой: «Не самый удачный, милая».

Рокуэлл: «Мари „Тело" Макдональд – пришла из ниоткуда, сделала карьеру – и потом – р-раз – ее ни с того ни с сего похищают. Газетчики мигом учуяли игру на публику. Я полагаю…»

Гленда: «Это все было так ненатурально, вот почему – у нее даже прическа не испортилась. Помните, что наше кино спонсирует Микки Коэн. Он на меня запал, так что прессе можно преподнести гангстерский след. Когда-то меня содержал Говард Хьюз, что тоже делу не помешает…»

Крутой: «„Содержал" – вау, какой эвфемизм!»

Рок: «А что такое „эф… эвфемизм"?»

Крутой: «Хорошо, что ты красавчик – мозгами бы ты работать не смог».

Гленда: «Прекратите и послушайте меня. Я вот о чем: что подумает полиция? Явно не похищение с целью выкупа – кто станет тратиться из-за нас с Роком? Я вот думаю…»

Крутой: «Полиция заподозрит месть Микки или что-нибудь в этом духе, а Микки ничего не будет знать. Полиция обожает беспокоить Микки – собственно, это любимое занятие всего Полицейского управления Лос-Анджелеса. А вы двое будете молодцом. Джордж Индж влепит вам пару плюх – слегонца, чтобы было правдоподобней. Полиция вам поверит, так что беспокоиться нечего. Вы оба предстанете жертвами похищения, так что внимание общественности вам обеспечено».

Рок: «Смысл так изощряться?»

Гленда: «Скомпрометировать Говарда, глупый. Он никогда не станет расторгать контракт с прекрасной жертвой похищения».

Крутой: «Скажи, сладкая, – он правда ненормальный?»

Гленда: «Еще какой».

Все трое громко расхохотались. Смешно: подстроенные похищения всегда проваливались.

Скрипнула дверь: я вжался в стену, прищурился. Гленда: халат, влажные волосы: «Он говорил о самолетах, чтобы возбудиться. А мои груди называл: „твои пропеллеры"!»

И снова смех – Гленда выскользнула из поля моего зрения. Скрип патефонной иголки: Синатра; подожду, пока кончится песня, – вдруг еще раз доведется увидеть.

Безуспешно – только медленный синатровский «Отлив». Через спальню – в окно; в висках бешено стучит: «Не закладывай ее».

Чудовища:

Чарльз Исслер – признание; нашумевшие убийства женщин. «Ударь меня, ударь!» – говорили, он кусал ребят из Отдела убийств, которые игнорировали эту его просьбу.

Майкл Джозеф Крагман, признание 187 под названием «Иисус Христос». Мотив: месть – типа «Иисус спал с его женой».

Переворачиваю страницы:

Дональд Фицхью – признание: убийства трансвеститов. Томас Марк Джануэй – педофилия; ТРЕКЛЯТЫЙ ИНСТИНКТ: опять тут – спасу от него нет. Блуждающий Огонь – душитель – мучитель – убийца пьяных бродяг. Никаких возможных кандидатов…

Я проснулся.

ОПЯТЬ ИНСТИНКТ: Кафесьяны знали, кто вломился в их дом, – если я и найду подозреваемого, они все испортят.

Протоколы допроса – личные дела – а вот и самое последнее:

Джордж Сидни Индж, также известный как Джорджи. Белый мужчина, дата рождения 28 ноября 1922-го.

Осужден за сутенерство: 1948—1953 – в общей сложности четырнадцать месяцев в окружной тюрьме. Приводы за торговлю оружием: 1956, 1957, 1958 – приговоров не последовало. Последний известный адрес: 1219, Дюнсмюр, ЛА. Автомобиль: «Кадиллак-эльдорадо» 1951 года, регистрационный номер КЮР 288.

Крутой – Гленде: «Джордж Индж влепит вам пару плюх – слегонца».

Принял душ, побрился, оделся. Гленда улыбнулась, точно говоря: не спеши пока.

Бюро – на столе напоминание от Эксли: «459-е Кафесьянов – подробный рапорт». 8: 00 – дневная смена еще не заступила – нет потенциального помощника для визита к Джорджу Инджу.

Кофе – запоздалый. Позвонил какой-то тип из окружной прокуратуры – из-за той лажи с букмекерской конторой. Навешал ему лапши, как юрист – юристу. Появляется Джуниор: поднимается по лестнице, бочком, оглядываясь. Я свистнул – протяжно и хрипло.

Он подошел. Я захлопываю дверь кабинета, тусклым голосом: «Никогда не бросай трубку, когда говоришь со мной, и впредь думай, что говоришь. Еще раз такое повторится – и не видать тебе Бюро как своих ушей…

– Дейв…

– Какой я тебе, на хрен, Дейв? Стеммонс, придерживайся правил, черт тебя дери. Подчиняйся моим приказам, делай, что я говорю. А теперь: ты проверил личные дела проституток на соответствие с Люсиль Кафесьян?

– Н-ничего нет. Я… я п-проверял. – Нервничает, потеет.

Сменим тему:

– Это ты гонял педиков в Ферн-Делл?

– Ч-что?

– Какой-то тамошний пижон заикнулся, что парк, дескать, обрабатывает Отдел административных правонарушений. Мы с тобой оба знаем, что это т– чушь собачья. Я повторяю – это ты…

Руки вверх – умиротворяющим жестом: «Ладно, виноват, виноват. Я тут был обязан одному из моих давних студентов из академии. Он работает в Отделе нравов участка Голливуд, и у него завал – его шеф бросил почти весь отдел на поиски этого Блуждающего Огня. Я дал ему парочку ребят и помог чуток. Послушай, мне неловко, что я нарушил правила…»

– Впредь учи правила, мать твою так!

– Конечно, Дейв. Извини.

Трясется, потеет – я дал ему платок. «Ты когда-нибудь слышал о сутенере по имени Джордж Индж? Он еще пушками приторговывал?»

Закивал – рад стараться: «Слышал, он еще и насильник. Кто-то из парней в отделе рассказывал мне, что он любит побивать баб, которых трахает».

– Вытри свою рожу, а то вон пот на пол капает.

Джуниор делает рывок – на меня направлен пистолет – рука трясется. Быстро – бью его по руке; от перстня-печатки – память о юрфаке – кровавый след.

Стискиваю его пушку – аж пальцы побелели. Задумался – опустил ее.

– Не остывай, крутой парень. Сейчас мы едем на дело, и мне надо, чтобы ты был на взводе.

Каждый на своей машине, излагаю ему полуправду: хороший полицейский – плохой полицейский, ареста не последует. Оставайся на взводе: у меня тут кое-что ожидается сегодня вечером, а это чертово фальшивое похищение может пустить все насмарку. Джуниор: «Конечно, Дейв, конечно», – весь из кожи вон.

Я добрался до места первым – пародия на «шато» – четыре этажа, на каждом – квартир по десять. На стоянке – к «эльдо» пятьдесят первого года – что соответствует информации из личного дела Инджа.

Проверил почтовые ящики: ага, 104 – Дж. Индж. На тротуар двумя колесами заехал «форд» Джуниора. Я побежал через площадку.

Меня догнал Джуниор. Я подмигнул ему, он мне – похоже на нервный тик. Я нажал кнопку звонка.

Дверь с треском приоткрылась. Касаюсь мочки уха – вперед, плохой парень.

Джуниор: «Полиция, открывайте!» – неверно – я дал сигнал пнуть дверь.

Дверь распахнулась. На пороге: жирный бандюга с поднятыми вверх руками. На них – застарелые следы от уколов – сейчас завопит: «Я чист!»

– Я чист, ребята! У меня неплохая работа, и тест показал, что я больше не ширяюсь! Я еще отбываю условный, и мой инспектор по надзору знает, что я соскочил с иглы и теперь только бухаю!

Я улыбнулся: «Мы верим, что вы чисты, мистер Индж. Можно войти?»

Индж посторонился. Джуниор закрыл за нами дверь. Халупа: раскладушка, везде валяются винные бутылки. Телевизор, журналы в ярких обложках: «Строго секретно», еще какие-то девчачьи.