В какой-то момент из объятой пламенем крепости, незамеченный победителями, выскользнул человек в лохмотьях и кинулся бежать по направлению к лесу. Сути догнал его, ухватился за залатанную тунику и разорвал ее.

Оказалось, это молодая, сильная женщина. Та самая дикарка, что его обокрала.

Она продолжала бежать голышом. Под смех и подначки товарищей по оружию Сути пригвоздил ее к земле.

Обезумев от страха, она отбивалась долго и упорно. Сути поднял девушку, связал ей руки и прикрыл остатками жалкой одежды.

– Она твоя, – крикнул кто-то из пехотинцев.

Несколько уцелевших вражеских солдат стояли, заложив руки за голову, побросав луки, щиты, сандалии и бурдюки. Считалось, что они погубили свою душу, лишились имени и истощили запасы спермы. Победители завладели бронзовой посудой, быками, ослами и козами, сожгли казарму, мебель, ткани. От крепости осталась лишь куча обожженных камней. Бывший разбойник подошел к Сути.

– Командир погиб, старший по башне тоже. Ты из нас самый храбрый и к тому же элитный лучник. Тебе и командовать.

– Но у меня нет никакого опыта.

– Ты – герой. Мы все можем это засвидетельствовать: без тебя мы бы не победили. Веди нас к северу.

Молодой человек покорился воле товарищей. Он велел достойно обращаться с пленниками. В ходе коротких допросов те заверили, что подстрекателя к мятежу, Адафи, в крепости не было.

Сути с луком в руках выступил во главе колонны. Справа от него шла пленница.

– Как твое имя?

– Пантера.

Сути был очарован ее красотой: дикая, светловолосая, с горящими как угли глазами, великолепным телом и чувственными губами. Голос ее звучал вкрадчиво, завораживающе.

– Ты откуда?

– Из Ливии. Мой отец был повержен живым.

– Как это?

– Во время одной стычки египетский меч рассек ему голову. Тогда бы ему и умереть. В качестве пленника он возделывал землю в Дельте. Он позабыл свой язык, свой народ, стал египтянином! Я ненавидела его и не пошла на похороны. Я продолжила борьбу!

– Что ты имеешь против нас?

Вопрос удивил Пантеру.

– Мы враждуем уже две тысячи лет! – воскликнула она.

– Так не пора ли заключить перемирие?

– Никогда!

– Что ж, постараюсь тебя переубедить.

Обаяние Сути не могло не подействовать на Пантеру. Она соблаговолила поднять на него глаза.

– Я буду твоей рабыней?

– В Египте нет рабов.

Какой-то солдат издал крик. Все бросились на землю. На гребне холма зашевелились заросли. Из кустов показалась стая волков, которые, окинув путников взглядом, спокойно пошли своей дорогой. Египтяне вздохнули с облегчением и возблагодарили богов.

– Меня освободят, – заявила Пантера.

– Рассчитывай только на себя.

– При первом же удобном случае я тебя предам.

– Откровенность – редкая добродетель. Ты начинаешь мне нравиться.

Она надулась и продолжала идти молча.

Два часа они шли по каменистой местности, потом по руслу пересохшей реки. Не отрывая глаз от скалистых склонов, Сути старался не пропустить ни малейших признаков тревоги.

Когда путь им преградил десяток египетских лучников, они поняли, что спасены.

Около одиннадцати утра Пазаир пришел к себе в контору, дверь которой была заперта.

– Сходите за Ярти, – приказал он Кему.

– С павианом?

– С павианом.

– А если он болен?

– Приведите мне его сейчас же, в любом состоянии.

Кем поспешил выполнить приказ.

Ярти подошел, охая и стеная. Лицо его было красно, веки опухли.

– Я отдыхал после несварения желудка, – объяснил он. – Я принял зернышки тмина в молоке, но тошнота не прошла. Лекарь прописал мне настой ягод можжевельника и два дня отдыха.

– Зачем вы забросали посланиями фиванскую стражу?

– Возникло два срочных дела!

Гнев судьи утих.

– Что случилось?

– Первое неотложное дело: у нас кончился папирус. Второе: проверка содержимого амбаров, вверенных вашему попечению. По донесению технических служб, в главном хранилище недостает половины запаса пшеницы.

Ярти понизил голос.

– Назревает большой скандал.

После того как жрецы поднесли первые зерна урожая Осирису, а первый хлеб – богине жатвы, носильщики цепочкой потянулись к амбарам с корзинами, полными драгоценного жита. «Для нас настал счастливый день», – пели они. По приставным лестницам они поднимались на крышу амбаров прямоугольной или цилиндрической формы и через люки ссыпали содержимое корзин внутрь. Достать зерно можно было через дверь, открывавшуюся внизу.

Смотритель амбаров принял судью на редкость холодно.

– В соответствии с царским указом я обязан проверить запасы зерна.

– За вас уже все проверил чиновник.

– И к какому заключению он пришел?

– Он мне не сообщил. Его выводы касаются только вас.

– Приставьте лестницу к фасаду главного амбара.

– Я же, кажется, сказал: чиновник уже все проверил.

– Вы хотите воспротивиться закону?

Смотритель смягчился.

– Я думаю только о вашей безопасности, судья Пазаир. Карабкаться туда наверх опасно. Вы же не привыкли лазить по крышам.

– Значит, вам неизвестно, что половина зерна пропала.

Казалось, смотритель потрясен.

– Какой кошмар!

– Как вы это объясните?

– Жучок, очевидно.

– Разве не это должно вас волновать в первую очередь?

– Я полагаюсь на санитарную службу: это они виноваты!

– Половина запаса – это очень много.

– Ну, знаете, если заведется жучок…

– Принесите лестницу.

– В этом нет необходимости, уверяю вас. Судье не пристало заниматься такими вещами!

– Когда я поставлю печать на официальном отчете, вы будете отвечать перед законом.

Двое работников принесли большую лестницу и прислонили ее к фасаду амбара. Пазаир начал подниматься; ему было не по себе, перекладины скрипели, конструкция казалась более чем шаткой. На полпути лестница зашаталась.

– Закрепите ее! – потребовал он.

Смотритель огляделся, явно подумывая, как бы улизнуть.

Кем положил руку ему на плечо, к ноге приблизился павиан.

– Давайте послушаемся судью, – посоветовал нубиец. – Вы же не хотите, чтобы произошел несчастный случай?

Приспособили противовесы. Пазаир, успокоившись, полез дальше. Добравшись до верха, на высоте восьми метров от земли он отодвинул засов и открыл люк.

Амбар был заполнен до краев.

***

– Непостижимо, – воскликнул смотритель. – Проверявший чиновник вам солгал.

– А если предположить, что вы заодно?

– Меня обманули, уверяю вас!

– Что-то не верится.

Павиан зарычал и оскалил зубы.

– Он терпеть не может, когда врут, – заметил нубиец.

– Придержите зверя!

– Если свидетель его раздражает, мне с ним не справиться.

Смотритель понурился.

– Он пообещал мне хорошее вознаграждение за поддержку. Предполагалось, что потом мы ссыплем якобы недостающее зерно. Солидная готовилась махинация. Но раз преступление еще не было совершено, я смогу сохранить свою должность?

Пазаир засиделся за работой допоздна. Он подписал отставку смотрителя, привел обоснования и тщетно пытался найти по спискам проверявшего чиновника. Наверное, тот действовал под вымышленным именем. Зерно воровали нередко, но никогда еще преступление не достигало таких масштабов. Что это – отдельная кража в одном из амбаров Мемфиса или глобальный заговор? В последнем случае вполне оправдан поразивший всех указ фараона. А может, царь рассчитывает, что именно судьи помогут восстановить справедливость и вернуть страну в русло закона? Если бы каждый действовал четко и правильно, независимо оттого, насколько важна его должность, пресечь зло не составило бы труда.