— Я как Главный Пилот считаю своим долгом сказать, что вам не пристало…

— Сожалею, — прервал его Данло, чьи глаза теперь пылали, как пара звезд, — но вы больше не Главный Пилот.

— Что? — Лорд Сальмалин уставился на Данло так, точно смысл этих простых слов не дошел до него. Сто других пилотов тоже смотрели на Данло во все глаза.

— Мы все воздаем вам должное за решимость, с которой вы вели военные действия против Содружества. Но из-за этой вашей деятельности погибло множество людей, и Орден вместе с Цивилизованными Мирами едва не погиб тоже. Настало время избрать нового Главного Пилота.

— И кто же это будет? — спросил Сальмалин.

— Его зовут Пешевал Сароджин Вишну-Шива Лал, — ответил Данло и с улыбкой добавил: — Но всем он больше известен как мастер-пилот Бардо.

Бардо просиял от гордости и удовольствия, а Лара Хесуса, Сабри дур ли Кадир и другие пилоты, которыми он командовал, поклонились ему и застучали своими кольцами по медной ограде алтаря, одобряя его избрание.

— Но он больше не пилот Ордена! — громко запротестовал Сальмалин. — Он давно уже отрекся от своих обетов и стал отщепенцем!

Тут лорд Вишну Сусо, набравшись наконец отваги, прочистил горло и заметил, что за три тысячи лет от основания Невернеса ни одному ренегату не было позволено вернуться в залы Академии.

— Верно, не было, — сказал Данло, — но теперь другие времена, и в нашем Ордене, как и в других Орденах, вводятся новые правила. Бардо, если пожелает, может заново принести присягу и занять пост Главного Пилота.

Бардо в свою очередь улыбнулся Данло и воскликнул:

— Еще бы я этого не желал, ей-богу! Это мечта всей моей жизни! Спасибо тебе, Паренек, спасибо!

— Пожалуйста, — сказал Данло. — Думаю, что из тебя выйдет превосходный Главный Пилот.

Оказанная Бардо честь явно встретила всеобщее одобрение, поскольку собравшиеся снова подняли крик: — Лорд Бардо! Лорд Бардо! Главный Пилот Ордена!

Данло мог бы провести остаток дня, принимая обожание людских толп и залечивая нанесенные войной раны, но все случившееся с ним после возвращения в Невернес наконец пересилило его. Он обнаружил в себе источник тайного огня жизни, но это пламя горело слишком ярко и слишком долго.

Все клетки его организма пробудились почти одновременно, но такая встряска требовала огромных затрат энергии. Кийоши Темек и прочие божки могли думать, что бог питается солнечными лучами, но это было далеко не так. Данло, ничего не евший и не пивший с прошлого утра, испытывал огромную слабость — гибельную слабость, если говорить честно. В голове у него помутилось, и он повалился на Бардо. Он был в полуобморочном состоянии и рухнул бы на пол, но Бардо обхватил его своими ручищами и помог удержаться на ногах.

— Что случилось? — вскричали с тревогой сто голосов. — Что с Мэллори Рингессом?

Бардо, крепко держа Данло, в глаза которого постепенно возвращался свет, прошептал ему: — Паренек, ты чего?

— Все хорошо, Бардо, — с улыбкой ответил Данло. — Все теперь будет хорошо.

Бардо, взмахами руки разгоняя толпу, повел его к часовне.

— Дорогу, — гремел он при этом. — Плохо ему, не видите, что ли? Богам тоже надо спать.

Да, спать, подумал Данло — и безмолвно помолился за навеки уснувшую часть себя самого: Данло ви Соли Рингесс, ми алашария ля, шанти, шанти.

Он шел с Бардо сквозь цветные лучи, льющиеся в окна собора, и люди по сторонам кричали:

— Рингесс вернулся! Глава Ордена! Светоч Пути! Владыка света!

И Данло, молчанием своей души и глубиной своих глаз, шагая вперед и засыпая на ходу, отвечал им: Да! Да! Да! Да!