Коста смотрел на нее, хмурясь. Неужели ангелами снабжают даже помощников Верховных Сенаторов? Что за чепуха.

— У помощников не бывает ангелов, — заявил он. — Только у политиков высшего ранга.

— Значит, Роньон носит ангела, принадлежащего Форсайту, — настаивала Чандрис. — Может быть, он его украл.

— Но на шее Форсайта висит…

— Фальшивка, — сказала Чандрис. Она указала на кристалл в струбцине. — Такой же, как этот.

По спине Косты разлился холодок. Верховный Сенатор с поддельным ангелом?

— Тут какая-то ошибка, — произнес он непослушными губами.

— Нет, — заявила Чандрис. — Я знаю, какие ощущения вызывает ангел на близком расстоянии.

Коста вспомнил, как впервые оказался рядом с ангелом в Институте. Он ничего не почувствовал, хотя и пытался всеми силами.

— Я и не догадывался, что ангелы вызывают какие-то особые ощущения, — сказал он.

— Бывают люди, которые не могут различить запахи разных грибов, — язвительно произнесла Чандрис. — Не могу объяснить, как я чувствую близость ангела. Просто могу, и все тут. Форсайт носит поддельного ангела. Больше мне нечего сказать.

Коста отвел взгляд от ее лица; внезапно его охватила неуверенность. В основе его миссии лежало принятое на Паксе мнение, будто бы политические лидеры Эмпиреи действуют под влиянием чуждого разума. Но если это не так, и Сенаторы не носят ангелов, значит, их опасность значительно преувеличена.

Если, конечно, Форсайт не сделал это по собственной воле. Но это означало, что он грубо попирает закон. Наверное, он тоже настроен против ангелов?..

Как бы то ни было, возникшая ситуация заслуживала самого пристального внимания. К сожалению, это означало, что Косте вновь придется промолчать. Он был уверен, что Чандрис и на сей раз неправильно его поймет.

— Я ничего не скажу Девисам, — пообещал он. — Во всяком случае, пока. Но буду присматривать за Роньоном. Если ты похитишь ангела, я тебя разоблачу.

Он повернулся и вышел.

Чандрис смотрела ему вслед, забыв о кристалле. История вновь повторилась. Коста поймал ее с поличным… и предпочел уйти, лишь бы не вмешиваться.

Но теперь она видела, что дело не в боязни оказаться замешанным в преступление. Джереко преследовал конкретную цель — стремился не привлекать к себе внимание.

Или, еще конкретнее, — официальное внимание.

Девушка медленно повернулась к станку. Коста не тот человек, за которого себя выдает, — Чандрис поняла еще тогда, когда он впервые появился на «Газели». Но и заурядным мошенником он не был.

Кто же он?

Чандрис откинулась на спинку кресла и, морща лоб, посмотрела в потолок. Однажды, уже довольно давно, Коста мимоходом бросил ей странную фразу, но она так и не выяснила, что оно означало.

Это его странное замечание насчет возбуждающей косметики…

Развернув кресло, Чандрис потянулась к компьютерному терминалу мастерской, но в тот же миг запищал интерком.

— Чандрис? — послышался голос Орнины. — Где ты?

Девушка помедлила долю секунды; старые привычки требовали от нее мгновенно изобрести убедительную ложь, однако, подавив это желание, она ответила:

— В мастерской.

— Мы прибываем к ускорителю через три минуты, — сообщила Орнина. Если ее и заинтересовало, что девушка делает в мастерской, она ничем этого не выдала. — Не желаешь к нам присоединиться?

— Конечно. Уже иду.

— Ждем тебя.

Чандрис выключила интерком и извлекла кристалл из зажима. Она надеялась закончить дубликат, прежде чем «Газель» окажется у Ангелмассы и люди вновь начнут бродить по помещениям корабля. Но не беда. У нее достаточно времени, чтобы завладеть ангелом до возвращения на Сераф.

И если Косте не по нраву ее затея, пусть катится ко всем чертям.

Она поднялась в рубку и опустилась в свое кресло с двадцатисекундным запасом. Коста уже был там, он сидел на месте, которое прежде занимал Форсайт. Его губы были плотно сжаты, он старательно делал вид, будто не замечает девушку. Сам Сенатор куда-то исчез.

— Системы в порядке? — спросила Чандрис, нажимая клавиши на своем пульте.

— В допустимых пределах, — отозвался Ханан. — Верховный Сенатор Форсайт покинул нас несколько минут назад и оправился искать Роньона.

— Он, наверное, до сих пор в ванной, — сказала Чандрис. — Я показывала ему корабль и случайно пролила на него машинное масло.

Орнина посмотрела на нее и нахмурилась.

— Как тебя угораздило?

От необходимости объясняться девушку спас сигнал о начале обратного отсчета. Она окинула взглядом панель, подтверждая готовность систем, и в центре ее дисплея, как всегда чуть дрогнув, возник паук «Ангелмассы-Центральной».

За ее спиной с шипением распахнулся люк. Обернувшись, Чандрис увидела входящего Форсайта.

— Все в порядке, Сенатор? — окликнул его Ханан.

— Да, спасибо, — сказал Форсайт. Он посмотрел на Косту, на свое прежнее место, и Чандрис на мгновение показалось, что он потребует его освободить. Но Форсайт удовлетворился одним из откидных сидений. — Роньон был в своей каюте, — добавил он, пристегивая ремни. — Он облился маслом и смывал его в душе.

Форсайт произнес эти слова небрежным тоном, а взгляд, брошенный им на Чандрис, мог показаться случайным. Но она слишком хорошо разбиралась в людях, и этот взгляд сказал ей о многом.

Форсайт знал, кто она такая. Кто она и что из себя представляет.

Чандрис повернулась к пульту, чувствуя, как удары сердца отдаются в ушах. Случилось то, чего она уже давно ждала. Убаюканная добротой и теплом Девисов, она поверила в то, что может остаться с ними навсегда.

И вот теперь, вместо того чтобы спасаться самой, она втягивает их в грязную историю.

— Надеюсь, он уже заканчивает, — произнес Ханан. — В ближайшее время нам придется остановить вращение корабля.

— Уже закончил, — сказал Форсайт. — Ему осталось только одеться. Я дал ему одну из ваших рубашек — если, конечно, вы не против.

— Ни капли, — заверил его Ханан. — Боюсь, я должен был яснее втолковать вам, что вы можете располагать всем, что имеется на «Газели».

— Вы выразились достаточно ясно, — возразил Форсайт. — И, надеюсь, я столь же ясно дал понять, что мое присутствие никоим образом не должно нарушать ваш распорядок. Вы получили какие-либо результаты, господин Джереко?

— Да, но в основном отрицательные, — ответил Коста, разглядывая что-то на своем экране. — Из-за расхождений в определении массы на ускорителе были задержаны несколько судов, но во всех случаях ошибки не выходили за рамки погрешности стартовой тарелки. Ничто не указывает на утерю вещества кораблями во время полета.

— Это еще не факт, — заметила Орнина. — Как ты сам говорил, программы могут предусматривать весьма существенные погрешности.

— Согласен. — Коста кивнул. — Чем больше я думаю об этом, тем меньше мне нравится теория самофокусировки. Ангелмасса не настолько тяжела, чтобы извлекать такую значительную гравитационную энергию из падающих в нее обломков.

За спиной Чандрис открылся люк. Она оглянулась и увидела Роньона, который робко входил в помещение, суетливо шевеля пальцами.

На его лице был написан ужас.

— Что случилось? — спросила девушка.

— Он чем-то испуган, — сказал Форсайт. Он сделал короткий жест, и Роньон ответил. — Я не могу добиться от него вразумительных объяснений. Он вновь и вновь повторяет, что ему страшно.

— Может быть, он боится невесомости? — спросила Орнина, начиная расстегивать ремни. Послышалось несколько щелчков гамма-излучения, и Чандрис от неожиданности подпрыгнула в кресле. — Если он впервые попал в условия свободного падения…

— Роньон бывал в таких условиях сотни раз, — коротко отозвался Форсайт. Положив ладонь на плечо помощника, он продолжал объясняться с ним сложными движениями пальцев свободной руки. — Я совершенно не понимаю его.

— Может быть, отвести его в каюту? — предложила Орнина. Приблизившись к Роньону, она успокаивающе стиснула его руку, внимательно глядя ему в лицо.