Почему? В мире используется до 800 видов пестицидов. Контролировать их количество в конечном продукте, что предписано теперь Роспотребнадзору, – абсурд. Надо прежде всего знать, что искать. Для этого необходимо устанавливать контроль и надзор по всей цепочке применения пестицидов и других опасных веществ: от места, где росло сырьё, до переработки и, наконец, прилавка.

– Кто установил такой порядок?

– Эти юридические «новации» приняла Государственная Дума, внеся пакетом поправки в несколько федеральных законов. Депутаты просто автоматически проголосовали за эти поправки: никто предварительно законы не читал, никто не проводил экспертизу на предмет изучения цели «новаций» и прогнозирования последствий от их реализации.

– Но ведь автор-то у этих поправок есть?

– Сие установить невозможно, так как документы готовили опытные люди, умеющие держаться в тени.

А в этом году нас всех, я имею в виду население страны, ждёт очередной сюрприз. С первого июня будет введён закон, который разрешит использовать на территории России генно-модифицированные семена растений, за закупку которых так ратовал Геннадий Григорьевич Онищенко, а также продукты с ГМО. И опять лоббисты закона, который может нанести непоправимый урон биологическому разнообразию страны, а то и здоровью россиян, неизвестны, мы о них можем только догадываться.

К сожалению, мы живём в мире, где экономические приоритеты ставятся выше приоритета безопасности жизни и здоровья. Классический пример – США, где выращиваются и реализуются продукты с ГМО, а также полученные с помощью разрешённых там гормональных и фармакологических стимуляторов роста. У нас они, к счастью, пока запрещены. Употребляя эти продукты, американцы теряют здоровье, репродуктивные функции, так как вредное воздействие идёт на уровне ДНК-цепочек. Что только на руку следующему звену экономики США – фармацевтической промышленности, которая стремительно поднялась на сбыте лекарственных препаратов.

Я надеюсь, что мы не допустим подобной ситуации в нашей стране и добьёмся восстановления единой системы контроля и надзора, обеспечивающей продовольственную и биологическую безопасность.

– Вы – оптимист, а вот ваш руководитель – нет. В одном из последних публичных выступлений главы вашего ведомства Сергея Данкверта отмечалось, что в стране идёт активное сопротивление разработанной Россельхознадзором системе контроля над безопасностью продукции под названием «Меркурий». Поясните, что это такое.

– Действительно, несколько лет назад, чтобы хотя бы уменьшить урон от расчленения государственного надзора, мы в соответствии с опытом зарубежных стран создали целый комплекс национальных электронных контрольно-надзорных программ, в том числе «Меркурий» и «Аргус». Они помогают решить важнейшую проблему по идентификации животных, чтобы установить точное количество животных в стране, понять, чем их кормили, чем лечили, где проходил ветеринарный убой, итоги ветеринарно-санитарной экспертизы туш, где проходила переработка мяса, и так далее. Другими словами, должна работать национальная система прослеживания поднадзорной государству продукции. Все данные должны отражаться на соответствующих маркировках, которыми снабжаются продукты питания, попадающие к нам на стол. Таким образом реально создаются условия для обеспечения полной и исключающей подмену прослеживаемости пути продукции от поля до прилавка. Эта система не только надёжно защищает здоровье потребителя продовольствия, но и способствует оздоровлению бизнеса, ставя надёжный заслон перед производителями контрафактной продукции, которые вместо сметаны с натуральным сливочным маслом делают сметанку с добавлением пальмового масла.

Естественно, внедрение «Меркурия» и «Аргуса» не везде вызывает восторг. Сейчас у нас идут баталии по реализации этой программы ветеринарного контроля с промысловиками и производителями рыбной продукции. Масла в огонь подливают надуманные сообщения о том, что программа повысит стоимость конечной продукции, хотя пользование системой абсолютно бесплатно. Мы знаем, что раздувают этот миф о платности те, кому выгодно, чтобы объём добычи и переработки рыбы оставались непрозрачными и они могли наживаться на «неучтёнке».

– Руководство ведомства ставило перед правительством, президентом вопрос о восстановлении единой системы контроля и ветеринарного надзора?

– Конечно. Мы постоянно выходим в правительство, обращаемся к законодателям с предложением о принятии федерального закона о прослеживаемости пищевой продукции на протяжении всей технологической цепочки. Пока безрезультатно. У нас слишком много могущественных противников, заинтересованных в том, чтобы плавать в мутной воде расчленённого надзора и получать от этого огромные барыши. К сожалению, мы не всегда находим понимание и у своих коллег из других ведомств, амбиции продолжают преобладать над здравым смыслом.

Пример с эпизоотией чумы африканских свиней наглядно демонстрирует последствия такого подхода, при котором биологические риски трансформируются в социальные, экономические и политические. А уже наступают, правда, не такими масштабными темпами, сибирская язва, бруцеллёз животных – смертельно опасные для человека. Только в одном Дагестане на фоне благополучных отчётов руководителей республиканской ветеринарии бруцеллёз превысил общероссийские показатели заболеваемости животных в 20 раз, а число заболевших людей за тот же период с 2008-го по 2013 год увеличилось в 18 раз. Надеемся, что вступление России в ВТО и членство в Таможенном союзе буквально заставят принять те неотложные меры, о которых мы говорили.

Беседу вела Галина МЫЛЬНИКОВА

… Недавно специалисты Россельхознадзора обнаружили в партии латвийских шпрот бензопропилен, опасный для здоровья человека канцероген. Остановить поставку шпрот они уже не могут – контроль за конечной продукцией стал прерогативой Рос­потребнадзора. Приняли ли там меры – пока неизвестно: Роспотребнадзор не обязан сообщать об этом смежникам.

Теги: экология , экономика

Алексей Иванов. Зависть и другие вечные двигатели рекламы. - М.: Библос, 2014. – 212 с.: 159 ил. – 5000 экз.

Если покупателей в магазине нет, а продавец бросается ко мне с собачьей преданностью в глазах и вопросом "Чем вам помочь", я тут же бегу вон. Потому что однажды в такой лавке купила абсолютно ненужную вещь. Искала классическую чёрную юбку, а продавщица предлагала в полоску, крапинку, мини, макси, со складочками и бантиками. И всякий раз, когда я пыталась выйти, оказывалась с ворохом юбок между мной и дверью, рассказывая о жадных арендодателях, пьющем муже, замучивших её детях, плохой погоде и привередливых покупателях, не знающих, что они хотят. Я – знала, но почему-то устыдилась своей привередливости и без примерки купила-таки у взмокшей от поисков продавщицы выуженную откуда-то из-под потолка чёрную юбку. Сие произведение портняжного искусства, как выяснилось уже дома, в талии было таким широким, что верх падал на бёдра, а подол, напротив, таким узким, что ходить можно было только семеня, как гейша.

Несколько лет эта юбка пылилась в шкафу, как напоминание о моей исключительной глупости. Но, прочтя книгу Алексея Иванова, я поняла, что ничего исключительного в том, что я почувствовала себя виновной в чужих бесплодных хлопотах и стала очень сговорчивой, не было. Сработал банальный приём, которым с успехом пользуются продавцы розничной торговли, сотрудники благотворительных организаций, дети («Папа, хватит работать по вечерам. Ты хочешь воспитать меня полоской света из-под двери своего кабинета?») и создатели социальной рекламы.

Алексей Иванов – кандидат физико-математических наук, в рекламе больше двадцати лет, автор всем известного слогана «Хорошо иметь домик в деревне», пробуждающего ностальгические струнки даже у тех, кто и в деревне-то никогда не был. Реклама, утверждает автор книги, – это искусное соблазнение, построенное на эксплуатации чувств и эмоций. Причём неважно, положительный затронут фактор или отрицательный. Зависть, любопытство, страх, любовь, жадность, тщеславие или чувство вины одинаково успешно могут быть использованы в продвижении товаров и услуг или пропаганде какой-то модели поведения.