В словах главнокомандующего и в его позе ощущалась неприкрытая угроза. Сановник поглядел на Дигана, как шавка смотрит на крупного клыкастого пса, потом вызвал своего помощника и послал его к правителю города, велев дословно передать распоряжение Дигана. Испуганно кланяясь грозному господину, помощник удалился.

Этим не исчерпывались препятствия, с которыми Лизаэр столкнулся в Верпонте. По прибытии в город принц сразу же отправился на встречу с капитанами кораблей. Вернулся он довольно взвинченным.

— Их не устраивает ветер. Он, видите ли, дует не под тем румбом, — сообщил принц командующему, стаскивая зубами перчатку с руки.

Диган, стоявший у окна и разглядывавший гавань, удивленно обернулся. Честно говоря, ему сейчас хотелось поскорее скинуть осточертевшую кольчугу и на несколько часов забыть и об армии, и о кораблях. Недовольство принца он встретил с мягким юмором.

— Осторожнее, ваше высочество. Так недолго и проглотить фамильные сапфиры! И что же, из-за этого ветра мы не сможем завтра начать погрузку и отплытие?

Лицо принца не изменилось. Диган досадливо швырнул мундир, нуждавшийся в штопке.

— Тогда тебе лучше отложить заседание штаба. Ты понимаешь, чем это нам грозит? Да с тебя попросту спустят твою королевскую шкуру. Верпонту не прокормить тридцать тысяч ртов. Осенью они сдуру продали излишки урожая. Когда здесь появились матросы, городские власти спохватились и решили купить зерно в Восточном Варде. Только что получено известие: варвары сожгли тамошнюю житницу. Разумеется, зерно можно купить в других местах, но для этого мы должны немедленно вернуть городу несколько торговых кораблей.

Лизаэр кинул перчатки и непромокаемый плащ слуге и жестом выпроводил его из комнаты. Потом в раздражении подошел к столу и отщипнул кусочек от хлебной ковриги, недавно принесенной с кухни (здесь тоже не обошлось без угроз Дигана). Хлеб был совсем горячим. Лизаэр отрешенно посмотрел на поднимавшийся от него пар, затем перевел глаза на темное окно. Едва сдерживая ярость, принц сказал:

— Нам нельзя здесь застревать. Не для того я создавал и обучал громадную армию, чтобы спасовать перед капризами стихии. Да мне плевать на то, что ветер не желает дуть в юго-восточном направлении!

Диган откинулся на спинку жесткого кресла и с наслаждением вытянул ноги. Колесико шпоры пропороло обивку ножной скамеечки. Поделом этому правителю. Поскупился на чистые полотенца. И дров жалеет.

Лизаэр был настолько расстроен, что даже не мог есть. Он мерил шагами ковер. Наблюдая за принцем, Диган с легкой издевкой произнес:

— Думаешь, стоит нам отплыть из Верпонта, и все препятствия останутся на берегу? А если в море нас подстерегают какие-нибудь ловушки: магия, тени…

Лизаэр прочертил воздух знамением, отвращающим несчастья.

— Попридержи язык! Только глупцы сами зовут беду.

Диган лишь высказал то, о чем сам принц пока не решался говорить. Не могли варвары так обнаглеть без благословения Аритона. Внешне это выглядело как месть Пескилю и его головорезам. Но не стоило забывать, что ратанские кланы — подданные Фаленита. Каждый, кто сталкивался с его кознями, поражатся, до чего же изощренно умеет Повелитель Теней сплетать нити разных событий в один зловещий узор.

Тревога разъедала Лизаэра с беспощадностью кислоты, которую плеснули на рану. Кошмар, преследовавший его в снах, грозил перейти в явь.

— Ветер обязательно переменится, — попытался успокоить его Диган.

Лизаэр молча качал головой. Дигану тоже стало не по себе. Чтобы хоть как-то его успокоить, главнокомандующий протянул принцу бокал подогретого вина с пряностями.

— Мы преодолели столько преград. Сумеем справиться и с этими.

Только сейчас Диган заметил, как исхудал и осунулся принц. Лизаэр равнодушно принял бокал и слегка отхлебнул терпкую жидкость. У него не хватило духа рассказать Дигану еще об одной опасности, подстерегающей корабли в море. Зимние штормы коварны тем, что ветер постоянно меняет направление. Крупные корабли просто задраивают люки и более или менее сносно выдерживают эту круговерть. Корабли помельче она грозит пустить ко дну. У них волны захлестывают надводную палубу и отверстия для весел. Перегруз (а они, конечно же, окажутся перегруженными) лишь усугубляет положение. Капитанам таких судов приходится выбирать одно из двух: либо постоянно вставать на якорь и пережидать непогоду, либо плыть дальше, рискуя потонуть.

— Нехватка продовольствия в Верпонте может оказаться пострашнее варваров. Если мы не хотим уморить наших солдат голодом, нужно немедленно уплывать отсюда.

Лизаэр прищурился, глядя на остатки вина в бокале. Недавняя растерянность исчезла. На лице появилась та особая решимость, какую Диган видел у принца всего один или два раза.

— У нас нет выбора. Если мы не отплывем в ближайшие дни, все окажется напрасным. Тогда мы должны будем признать, что напрасно собирали армию против Повелителя Теней. И все жертвы, принесенные нами в Вальгапском ущелье, тоже были напрасными. Я распорядился начать погрузку завтра, прямо с утра. Капитанам это не слишком понравилось, но я заставил их согласиться. С вечерним приливом корабли должны покинуть Верпонт. Даже если нам придется пройти весь Миндерлийский залив при встречном ветре, я все равно не изменю своего решения.

Пока командование армии проклинало взбесившийся ветер и ломало голову из-за нехватки провианта, к борту торгового судна «Саврид», что стояло на дальнем рейде Вер-понта, подошел корабельный баркас. Капитан судна уже поджидал своих матросов на палубе, под тусклым фонарем. Опять засиделись в таверне? Нашли время! Капитан негромко пробормотал проклятия, сопровождаемые облачками пара. Перегнувшись через перила, он приготовился как следует отчитать разгильдяев и вдруг почувствовал острие кинжала, упершегося ему в бок.

— Давай без крика, — прошептал незнакомый голос, раздавшийся откуда-то сзади. — Поворачивайся и вперед.

Судя по говору, нападавший принадлежал к ратанским лесным кланам.

Под плащом у моряка был спрятан объемистый пакет распоряжений, скрепленных печатью принца Лизаэра. Человек не робкого десятка, капитан не испугался, а лишь разозлился из-за того, что под давлением кинжала сверток больно вдавился ему в тело.

Острие тем временем продвинулось несколько глубже, разрезав лучший капитанский плащ.

— Я тебе сказал: иди или вообще забудешь, как ходить. Я могу заколоть тебя прямо здесь, как свинью. Мои лучники не моргнув глазом перебьют твоих безоружных гребцов. Хочешь, чтобы твои шумливые ребята остались в живых? Мой господин против напрасных жертв, но если ты будешь артачиться, я без колебаний отправлю всю эту ораву по другую сторону Колеса.

Капитан закрыл глаза. Стискивать зубы да бессильно ругаться про себя — это все, что ему сейчас оставалось. Непоправимые ошибки потому и называются непоправимыми. Задним числом он вспомнил: вахтенного на своем посту не было. Тогда где этот паршивец? Ясное дело: ошивается на камбузе, у горячей плиты, и чешет языком вместе с коком. «Саврид» был торговым судном с довольно разболтанной командой, не привыкшей к военной дисциплине. Тоже выдумали: нести дозор на дальнем рейде! Когда три недели подряд торчишь без дела в гавани и один унылый день похож на другой, бдительность притупится у кого угодно.

Поздно сокрушаться. Капитан молча выругался и коротко сказал незнакомцу, что сопротивляться не будет.

Ему сразу же накинули на глаза собственный плащ. Варвар, взявший его в плен, предпочитал не рисковать. Он проворно и крепко стянул капитану руки. Схватка с гребцами была недолгой: варвары связали их одного за другим. Матросы, чей боевой опыт исчерпывался драками в тавернах, не были серьезными противниками для тех, кто привык к нападениям на караваны и жестоким расправам.

Капитана достаточно бесцеремонно протащили по всей длине судна и привели к его собственной каюте на корме. Острие варварского кинжала по-прежнему упиралось ему в спину. Лязгнул засов, скрипнули дверные петли. Варвар, приведший его сюда, обменялся несколькими приглушенными словами с кем-то из сообщников. Затем капитана столь же бесцеремонно втолкнули в каюту и повалили на койку.