– Я не сторонник теизма.

– Чего?

– Я безгрешен.

– Во-во. Вспоминаю итальянца. Он дал исчерпывающую информацию о складе вашего характера.

– Молодец. Выдерживает алгоритм.

– Чего?

– У Муссолини характер его прадеда. Ведь верно, полковник? Хорроший макаронник получился! Прямо подолянин, чёрт его дери. А, в общем то, – оживился писатель, – в нашей беседе гораздо больше реализма, чем абстракции. Ещё старикан Шопенгауэр говорил, что объект есть субъект. И наоборот. – Собеседник пытливо посмотрел на Дубину как на экспонат и спросил с мягкой улыбкой: – Как вы, полковник, относитесь к идее платонических идей?

– Чего?

– Если появилась ваша идея, идея полковника Дубины, то вы существуете на самом деле.

– Да я то в этом не сомневаюсь, – подозрительно глядя на собеседника, ответил глава Сопротивления, – Муссолини был очень прав, придя а аналитическому выводу относительно вас.

– Не буду спорить, все мы ходим вокруг него кругами. Кто ближе, кто дальше. От ума, я имею в виду. Но давайте ближе к делу, если вы уж сами не в состоянии работать. Ваши люди держали оборону Киево-Могилянской академии?

– С чего вы это взяли? – с удивлённым видом молвил полковник.

– Не валяйте дурака. Так вот, я вам задам наводящий вопрос: как они туда попали? Ну?.. Ну?.. Ну, полковник… Уже теплее… Работайте головой, а не дубиной…

– Откуда у вас эта информация? – мрачно спросил допрашивающий. – Впрочем, хорошо. Я вас понял. Проникнуть в секретный подземный лабиринт мы не смогли. Академия в тройном кольце охраны, а в тоннеле метрополитена кодовый замок оказался перекодированным, или вышел из строя. Маринин, наш боец и информатор, сказал, что во времена Брежнева использовали одноразовые коды. Мать его матери имела эту информацию.

– Да, бабка Маринина была агент КГБ.

– Откуда вы знаете?

– Да оттуда же, откуда и всё остальное.

Дубина вытер пот и неуверенно посмотрел на собеседника. Сказал слегка изменившимся тоном:

– Я вижу, вы в курсе таких вещей, которые выводят нас на объединение беседы в плане… кхм. результативного резюме.

– Резюме? А проще можно? Вы хотите сказать, что мы можем договориться?

– Да.

– Дубина, так и говорите, как думаете. Не кидайте в родной русский язык всякие помоечные словечки. Они нужны только в соответствующей атмосфере. Сейчас не та атмосфера. Мы ведь говорим от души?

– Конечно!

– Ну вот, этим всё и сказано. – Блондин откинулся на стуле и сунул руки в карманы. – Хорошо, простите за отвлечённую болтовню. Вы просили помочь – я помогаю. Слушайте.

Дубина весь вытянулся над столом в сторону писателя и оттопырил уши.

– Но только не ждите чудес. К Ликвидатору я лично не имею никакого отношения, но… Но. Но я ставлю вас в режим автопилота. Далее – по тексту. Куда нелёгкая вынесет. Ликвидатор на автопилоте давно, поэтому у вас и не получается состыковка. Но что-то он улетел чёрте куда на автоматическом управлении. Вдогонку ему отправляетесь вы. Вот так, полковник. Теперь успокойтесь. Все проблемы будут решаться вашей головой. – Писатель улыбнулся. – Вот и всё!

– Тьфу, чёрт, – откинулся назад в кресло Дубина. – Вы опять намекаете на то, что Объект находиться в подземелье под Киево-Могилянской академией?

– Возможно, возможно… Но ведь времени совсем мало и поглядите, что твориться в городе! Как будто это и не Киев, а Багдад. Знаете, я вам вот что скажу. Проконсультируйтесь с Муссолини, он почти подолянин по складу ума. Этот макаронник в состоянии отбросить феномен перцепции и ликвидировать трансцендус.

– Вы же сами советовали не использовать помоечные слова.

– Да, простите. Но всё равно уже сказал. Итак, найдите Муссолини, полковник. Немедленно. Он, скорее всего, пьёт сейчас пиво где-то на Крещатике.

– Пиво? Сейчас? Вы и, правда, сумасшедший.

– В том-то и весь ньюанс. Муссолини имеет те же склонности, что и я. Делайте так, как вам советуют. А я тоже пошел пить пиво. Прощайте. А может до свидания? Впрочем, управление теперь в ваших руках.

Тяжелый транспортный самолёт российских ВВС низко и утробно воя турбовинтовыми двигателями пересёк границу Украины в районе города Глухова и выбросил десантную группу. Двести человек спецназовцев приземлились на кукурузном поле. Здесь же опустилась тяжелая бронетехника и легковые автомобили.

Быстро сформировавшись повзводно, отряд погрузился в БМД и покинул поле, углубившись в лесную чащу пригорода бывшей столицы Левобережной Украины. Там, на поляне, покинув бронемашины и проверив амуницию, десантники, одетые в спецодежду дорожных рабочих, двинулись в сторону города.

Возле ресторана «Кабан» отряд поджидал Седой и его люди.

– Командир подразделения с группой поддержки прибыл в ваше распоряжение, – доложил Седому черноглазый крепыш в тёмно-синей робе с надписью «Бригадир».

– Отлично, полковник. Мы рады вас видеть. Знакомьтесь, мой секретарь Леся. – Повернулся и протянул руку, указывая: – Француз, Димедрол и Парковщик – консультанты и инструктора. – Повернулся в другую сторону и представил: – А этот человек – наш проводник. Позывной – Капуста. Люди проверенные и надёжные.

Пожали друг другу руки молчаливо и сосредоточенно. Полковник и два его помощника ждали указаний без лишних слов.

– Перейдём к делу, – сказал Седой и пригласил всех зайти в заведение. Президент, почувствовав серьёзность встречи, не хрюкнув, проводил отряд взглядом и перевернулся на другой бок.

В ресторане все сели вокруг круглого стола, на котором лежал большой лист ватмана.

– Вот план, – сказал Седой. Принялся показывать объекты и уточнять детали. Капуста помогал. Полковник делал пометки в блокноте.

– Здесь, здесь и здесь. – указывал места на карте Суворов. – И здесь. Возможно, здесь тоже. Капуста согласно кивнул и добавил, указав рукой:

– Не исключено, что ещё и здесь.

– Всё понятно, – отвечал полковник. – Возьмите документацию, – и протянул Седому пачку документов. Тот принялся рассматривать каждый лист.

– Да, – проговорил. – Всё необходимое есть. Выдвигаемся.

Все вышли из ресторана, сели в джип и машина поехала в центр города. Её сопровождали два лёгких танка.

Возле здания мэрии группа машин остановилась, и договорившиеся стороны вышли прямо к мраморным ступеням здания, представляющего власть президента Украины в городе. Вошли.

– У нас эксклюзивная лицензия на разработку меди и олова в пределах всей области, – проговорил Суворов протягивая пакет документов мэру Глухова и недобро поглядывая на его окружение – суетливых мужичков с хитрыми глазками. Седой снова посмотрел в лицо мэру. Сказал:

– Вы можете сейчас же проверить лицензии в Государственном Реестре по Интернету.

– Интернет не работает, – ответил мэр, высокий темноволосый мужчина в голубом костюме и желтой рубашке. На лацканах пиджака блестел значок «Украина + НАТО = Любовь».

– Тогда вам придётся поверить печатям и голографической защите документов. И. Позвольте спросить, что это за люди, копающие ямы по городу и что-то там выискивающие. Уж не нашу ли медь и олово?

– Ммм… Господин Суворов, как бы это вам сказать… Представители серьёзных американских компаний заинтересованы в инвестициях в районную промышленность города и, поскольку мы на хозрасчёте, средства, идущие как гуманитарная помощь…

– Я не понимаю, – оборвал мэра Суворов, – при чём здесь наша медь и олово? Нам гуманитарная помощь не нужна. Мы её, – поглядел на полковника, – сами можем оказывать достаточно эффективно. – Полковник кивнул и впился взглядом в мэра.

– А чивой-то вы тут командываете? Медь не ваша, медь глуховская! – тонким, визгливым голосом стал наступать на Суворова заместитель мэра, низенький плюгавый блондин в чёрных ботинках. – И вообще, ваши документы надо-бы на микроскопах проверить. Мы будем жаловаться в посольство США и если вы…

«Бум!» – плюгавый отлетел к окну и упал головой в мусорное ведро. Капуста потёр руку, сказал: