Приказом коменданта города Киева, назначенного президентом и получившим особые полномочия, из города силой удалили журналистов всех стран и похожих на них людей, которые лезли со всех концов мира в самое пекло как тараканы – упорно и неистребимо. Началась реальная война между средствами массовой информации и комендантом. Мрачный генерал с длинными казацкими усами собственноручно давал самым расслабленным, наглым и демократичным «в рыло», и не стесняясь говорил об этом в прямом эфире, употребляя ненормативную лексику и упоминая Запорожскую Сечь с её результативными методами наведения порядка.

Украина запросила помощь у всех стран мира, мотивируя свою просьбу потенциальным взрывом объекта «Укрытие» с его тысячами тонн урановой смеси закипающей под бетонным саркофагом. Но ведущие мировые специалисты в области ядерной физики скептически прокомментировали вероятность возникновения цепной реакции. Украине не верили после её многочисленных афёр с российским и туркменским газом; нелегальной продажей российской электроэнергии в страны Европы; нелегальной поставкой вооружения в обход санкций ООН; нелегальных валютных операций с деньгами, выделенными Украине как помощь в реструктуризации экономики; и даже нелегальным выпуском пиратских компакт-дисков с ворованным программным обеспечением, в котором изворотливое государство столь преуспело, что заняло почётное первое место в рейтинге стран, производителей пиратской аудио-видео-компьютерной продукции. Реноме у просителя оказалось весьма двойственным и вопрос о помощи повис в воздухе. Банкиры подозревали, что их опять дурачат, водят за нос, обводят вокруг пальца, и отключили телефоны.

Около миллиона жителей города Киев столпились гигантскими таборами под открытым небом в городах киевской области и расползались во все углы периферийных районов Украины. Неизвестные люди весьма организовано брали штурмом железнодорожные составы, включая товарные вагоны, захватывали локомотивы, формировали поезда и продавали места за удесятерённую цену. Из запасных путей выползли паровозы, которые дождались своего часа, простояв столетие в консервации. Пыхтя и чадя громадными трубами, паровые машины поволокли разнокалиберные вагоны, вагонетки и открытые платформы, груженные перепуганным народом, поверившим президенту США.

Звёздный час бомжей, мелких бандюг, бродяг и воров настал.

Грабили магазины. Грабили ларьки и киоски. Грабили товарные базы. Пытались грабить и банки, но наткнулись на вооруженную пулемётами охрану.

– Братва! – кричали охранникам. – Поворачивайте стволы в другую сторону. Вы хотите сдохнуть от радиации ради этих воровских бумажек? Хозяева то давно на Гавайях и в Парижах! Вспомните своих матерей и отцов!

Стали происходить случаи захвата вертолётов, дежуривших возле частных офисов-хранилищ с деньгами, ценностями, перепуганными исполнительными директорами и их любовницами. Деньги и драгоценные металлы изымались, директора и их охрана избивалась, а вертолёты плавно взмывали в небо, унося на своём борту итоги длительной работы идеи прибавочной стоимости.

Перестрелки в городе начались одиночными мимолетными выстрелами, но быстро перешли в шквальный автоматный и пулемётный огонь, перерываемый уханьем гранатомётов. Патрульные войска получили приказ вести огонь на поражение в случае неподчинения приказам. Подчинения не было, и эхо выстрелов гремело по всему Правому и Левому берегу. Над городом проносились боевые штурмовые вертолёты, отслеживая неведомые цели и время от времени дающие залп высокоточными ракетами, уничтожая что-то или кого-то.

Информация о мегатонной нейтронной бомбе проникла в среду украинских военнослужащих, милиции и войск СБУ. В след контингенту НАТО, покинувшему Киев, помчались одиночные армейские группы военных автомобилей и бронетехники, возглавляемые мятежными командирами не желающими получить бесплатную рентгеноскопию организма с летальным исходом.

Неразбериха настала. Особое положение не особо стабилизировало ситуацию. А точнее – наоборот.

– Наш час настал, – сказал глава КПУ.

– Наш час настал, – проговорил вор в законе, имеющий статус депутата, своим сторонникам.

– Наш час настал, – объявил глава секты Адвентистов Седьмого дня.

– Нам спешить некуда, – констатировал Муссолини и поставил на стол батарею бутылок с пивом. Скорцени принялся их открывать.

Итальянцы сидели на опустевшем Крещатике за столиком кафе, хозяин которого решил торговать до последней минуты, понимая ситуацию и отдавая себе отчёт в том, что другого такого момента не будет. Бутылка пива, с видом на Крещатик, стоила 20 евро. До входа в метрополитен было около двухсот метров, и предприимчивый рисковый продавец адреналинового пива уповал на фарт, свои ноги и швейцарский хронометр, болтавшийся на руке.

Муссолини и Скорцени не были одиноки в своей русскорулеточной затее. Любителей пира во время чумы оказалось достаточно. Крещатик не был особо безлюден. Тут и там сидели группы людей, парочки и просто одиночки. В глубину души не залезешь. Кто они, эти незнакомцы, которым пофиг смертельная опасность и суета большинства дюжинных представителей хомо сапиенс? – рассуждал мысленно Муссолини. В обыкновенной ситуации, в обыденной жизни тупого прожигания её неповторимых дней, этих людей не видно. Но вот они… В момент сверх форс-мажора сразу видны… И какая-то тайная пружина, направляющая их действия, есть… Остальные же убегают в след уезжающему корыту с похлёбкой. Чтобы есть, есть, есть… И молиться!

– Уважаемый, вы знаете, какая ситуация в городе и, подозреваю, догадываетесь почему.

Полковник Дубина расположился в кресле за письменным столом и в упор рассматривал человека, сидящего перед ним. Это был мужчина средних лет, небритый блондин в дымчатых очках.

– Поскольку в городе введено особое положение и действуют законы военного времени, – продолжил полковник, – то я скрывать от вас не стану, что в случае отказа сотрудничать с нами, вас ждут неприятности.

Блондин молчал. Дубина продолжил:

– Вы мне сейчас расскажете о ваших контактах в Интернете с адресом [email protected]. Нас интересует: что это за человек, как вы с ним познакомились, где возможно его физическое присутствие, и как вы с ним выходите на связь после того, как Сеть перестала работать. Советую дать исчерпывающие ответы.

– Вы мне угрожаете? – спросил блондин.

– Да, – ответил Дубина.

– Моя жизнь под угрозой? – поинтересовался собеседник.

– Безусловно, – подтвердил полковник. – Даже более того.

– Как это понимать? – задал вопрос допрашиваемый.

– А как хотите, – посоветовал командующий сопротивлением. И зловеще добавил: – Но лёгкой смерти не ждите.

– Вы, насколько я понимаю, полковник Дубина?

– Да, перед вами он.

– То есть вы?

– Да, чёрт возьми, – я.

– В таком случае, хочу предупредить, что наш разговор сопровождает звукозапись, и рекомендую вам придерживаться прав человека утверждённых соответствующей декларацией ООН, – спокойно проговорил блондин и закурил сигарету. – В противном случае вы, полковник Дубина, будете отвечать за свои действия перед трибуналом в Гааге. Это вам гарантирует международная организация «Юристы и прямое действие», членом которой я являюсь. Подозреваю, что я не первый в вашем кабинете. Ждите проблем.

Дубина выслушал речь писателя, задержанного для выяснения его связи с Ликвидатором, встал, подошел ближе и зловеще– спокойным тоном предложил:

– Дайте сюда диктофон.

– Пожалуйста, – ответил писатель. Вытащил из кармана чёрную коробочку и протянул её Дубине. На диктофоне блестела короткая антенна.

– Это передатчик, – дружелюбно пояснил писатель. – А запись ведётся на некотором расстоянии отсюда. Недалеко. В городе Киеве.

Полковник вертел в руках передатчик и молчал. Он понимал, что писатель поймал его. Уняв вскипающее бешенство, Дубина взял диктофон за антенну и аккуратно бросил его в аквариум, где плавали серебристые скалярии и дремала золотая рыбка.