С хрипящим и корчащимся на заднем сиденье бывшим борцом Глеб направился в сторону арбатских переулков. Там он знал один квартал, в котором сейчас идет строительство и который в это время совершенно безлюден – можно будет спокойно поговорить с противником.

Минут через двадцать он остановил машину, открыл заднюю дверцу и выволок своего пленника к куче битого кирпича.

– Садись, – скомандовал Глеб.

Но мужчина остался стоять.

Тогда Глеб ударил его и толкнул на кирпич. Тот вертел головой, пытаясь скорее прийти в себя.

– Кто тебя послал?

Бывший спортсмен молчал.

– Значит, ты не хочешь говорить?

– Я ничего не скажу. Пошел ты к ., матери! – прохрипел он, и его губы скривились в презрительной улыбке.

Глеб достал из кармана нож, подбросил его на ладони.

– Ты видишь, что это такое? Так вот, сейчас этим ножом я исполосую тебя вдоль и поперек. Я порежу тебя так, что никакой хирург не возьмется за твой ремонт.

А если и возьмется, то ты станешь таким же уродливым, как кожаная куртка, сшитая из лоскутков.

Глеб нажал кнопку на рукоятке ножа.

Сработала пружина, щелкнув сверкнуло лезвие.

– Надеюсь, ты мне веришь и понимаешь, что долго я с тобой возиться не буду.

– Я ничего не скажу, – вновь прохрипел небритый, шевельнул за спиной связанными руками и застонал. – Руки.., развяжи, больно…

Глеб на секунду задумался, потом все-таки решил развязать ремень.

– Ну, что, так легче? Может, в благодарность за мое милосердие ответишь на вопросы?

– Я ничего не скажу, – упрямо повторил небритый, с болезненной гримасой потирая запястья.

– Это ты так думаешь. А вот мне кажется, ты расскажешь обо всем. Пошли.

Глеб приподнял бандита, поставил на ноги и, подталкивая в спину, подвел к краю строительного котлована.

Котлован был огромный, и даже сейчас, ночью, при тусклом свете двух далеких фонарей было видно, насколько он глубок. Внизу из бетонного фундамента торчали ржавые прутья арматуры.

– Видишь эту ямку? Она станет твоей могилой.

Глеб поставил своего пленника лицом к яме на самый край обрыва. Затем ногой столкнул вниз кирпич.

– Да, здесь высоко… Метров шесть будет. Прутья острые, и когда ты, поскользнувшись, упадешь вниз, прутья проткнут тебя насквозь, и ты станешь трупом.

Будешь похож на кусок мяса, насаженный на шампур.

Только лука не будет и соуса. Но думаю, дождь заменит соус, – зло пошутил Глеб. – Так кто тебя послал?

– Хорошо, я все скажу, – прохрипел мужчина, поворачиваясь к Глебу.

– Вот это другой разговор. Так кто послал и зачем?

– Нас послал Савельев…

– Кто это такой?

– Наш шеф.

– Савельев… Савельев… – повторил Глеб. – Как его зовут?

– Владимир Владиславович.

– Кто он и чем занимается?

– Он наш начальник.

– Сколько вас?

– Не знаю, – ответил человек Савельева, опустив голову.

– Не знаешь? – переспросил Глеб, положив руку ему на плечо.

– Не знаю. Двенадцать или пятнадцать.

– Чем вы занимаетесь?

– Мы делаем то, что он нам приказывает.

– Где его можно найти?

– Не знаю.

– А что ты вообще знаешь?

Мужчина молчал.

– Он велел проследить за мной?

– Он велел узнать, где ты живешь и кто ты такой.

– А того, что сидел за столиком со мной, вы знаете?

– Нет, его мы не знаем.

– На самом деле? Ты говоришь правду?

– Да, я говорю правду.

– Это плохо, что ты ничего не знаешь, что тебя держат за дурака.

В этот момент мужчина резко развернулся, пытаясь схватить Глеба и столкнуть в яму.

Глеб успел перехватить руку нападающего и, вывернув ее, удерживал несколько секунд. Они балансировали на краю котлована, .хрипели, пытаясь освободиться друг от друга.

Глеб рискнул – качнулся в сторону ямы, увлекая за собой бывшего борца. В тот момент, когда равновесие было потеряно, Глеб сделал резкое движение. Противник не удержался и полетел вниз.

Раздался вопль, затем глухой удар, и через несколько секунд все стихло. Четыре металлических прута проткнули горло и грудь бывшего спортсмена.

Глеб наклонился над ямой и посмотрел на безжизненное тело.

– Ну вот, парень, плохо, что ты ничего не знаешь.

Очень плохо.

Он быстро вернулся к своим «жигулям» и выехал со строительной площадки.

Решив не подгонять машину к подъезду, Глеб оставил се в одном из соседних дворов и темными арбатскими переулками заспешил в свою мастерскую.

Он успел принять душ, когда зазвонил телефон, и через полчаса полковник Поливанов был в мастерской Глеба Сиверова.

Глеб, сидя в кресле, рассказал то немногое, что ему удалось узнать.

– Надо действовать быстрее, как можно быстрее.

Мы возьмем того, что остался в «топоте». Может быть, он заговорит, – сказал полковник, связываясь по телефону со своими людьми.

– Вряд ли вы узнаете от него что-то нужное. Хотя… – Глеб пожал плечами. – Может, и удастся. Но это будет не скоро, я его сильно… – и Глеб, недоговорив, махнул рукой.

– Генерала вызывали наверх. Срочно нужны результаты, – сообщил полковник. – Я по своей линии делаю все, что в моих силах. Мы пытаемся выяснить, каким образом наркотики переправляются через границу.

И у нас уже есть одна зацепка.

Глеб поднял голову, на его лице застыл вопрос.

– Да-да, есть зацепка. Но пока говорить об этом рано, – официальным тоном произнес полковник. – Как только будет более достоверная информация, как только появятся конкретные факты, я поставлю вас в известность.

Глеб кивнул и рассказал о втором нападавшем.

Полковник досадливо поморщился, узнав, что один из следивших уже труп и не может быть полезным для расследования.

– Есть некто Савельев, – сообщил Глеб, – зовут Владимир Владиславович. Надо навести о нем справки, проверить по всем картотекам. Может быть, это наведет на какой-нибудь след.

– Да, я этим займусь, – сказал Поливанов. – Буду держать вас в курсе.

Они простились.

На этот раз Поливанов не произвел того настораживающего впечатления, которое он оставил после предыдущей встречи.

Глеб ходил по мастерской, пытаясь размышлять. Интуиция подсказывала ему, что пока еще он не ухватил ту нить, которая может привести его к разгадке.

Он приподнял одну из блестящих пластин жалюзи и взглянул на спящий город. Только в редких окнах горел свет.

Глеб почувствовал усталость. Она тяжело навалилась на него, мысли путались. Он не мог сосредоточиться, не мог принять никакого решения.

И как всегда в таких случаях, он включил музыку.

Зазвучал оркестр, и звуки музыки захватили Глеба, унесли куда-то далеко. Он воспарил. Ему сделалось легко, но мозг продолжал работать.

Глебу вспомнился один случай.

Случай никак не был связан с тем, что происходило сейчас. И Глеб даже не пытался увязать его с настоящим Он просто вспоминал. Это опять был Афганистан – далекая, выжженная солнцем земля.

Его подняли на рассвете и вызвали к командиру.

Глеб вошел в палатку подполковника. Там было накурено, на столе стояла большая чашка с чаем.

– Садись, садись, – предложил подполковник, прикуривая неизвестно какую по счету сигарету – пепельница была полна окурков. – Вот, смотри, – подполковник развернул подробную карту. – Видишь эти горы?

Видишь вот это селение? Оно стоит в долине. По сообщениям разведки там находилось крупное войсковое соединение душманов. Наша авиация вчера бомбила это селение.

Глеб перевел взгляд с карты на командира. Щека и веко у того подергивались. Он жадно курил.

– Сейчас там, где-то вот в этом квадрате, в этой зоне находится один человек, полковник Зверев, герой Советского Союза. Он вел эскадрильи. Они атаковали.

И когда самолеты разворачивались, заходя для вторичной атаки, его «МиГ» сбили. Полковник катапультировался…