— Просто ему негде больше…

Мать сделала вид, что не слышит, и продолжила:

— Даже Николай говорит, что не надо упустить Лешу: хороший, мол, парень, работящий…

— Ах, ну если даже Николай… Пусть сам и женится на нем! — съязвила Маринка. — Ну а если мне с ним скучно и одиноко? Если он совсем чужой мне человек? Нам даже разговаривать не о чем…

— А зачем разговаривать? — искренне удивилась мать. — Будет семья, дети — будут и поводы для разговоров.

— Но у него же даже специальности нет! И где мы жить будем? — в отчаянии всплеснула руками Маринка.

— Во-первых, он еще молодой, встанет на ноги постепенно, во-вторых, он в электричестве понимает. Без работы не останется… Электрики всегда нужны. А комнату в общежитии я вам уже пробила через Филиппова. Потом, глядишь, обзаведетесь ребятенком — и квартиру дадут как молодой семье.

И тут Маринка дрогнула. Лежа ночью на узкой кушетке без сна, она как заклинание повторяла про себя материнские аргументы: стерпится — слюбится, только от нее самой будет зависеть, сумеет ли она построить семью. На краю сознания промелькнул Димкин образ. Маринка заплакала. Вспомнила, как отчаянно ждала его прихода тридцатого сентября прошлого года, надеялась еще тайно на чудо, которого, конечно, не случилось…

Почему нет, в конце концов? По крайней мере, уйдет из этого дома, от материнской неласковой опеки, от ненавистного Николая… Маринка глубоко вздохнула и приняла почти окончательное решение: так и быть, выйдет замуж за Алексея — ну как бы понарошку, а дальше будет видно. Утром девушка выглянула в окно, в последний раз загадав про себя: если претендента не будет на скамеечке у дома, значит, и замужество никакое не нужно. А если будет… Алексей сидел под окнами, чесал затылок и смотрел себе под ноги. Выбора больше не оставалось. Под одобрительным взглядом матери Маринка спустилась вниз. Ноги были как ватные.

— Ну что ты решила? — Алексей вопросительно уставился на нее.

— Да, — не своим голосом ответила Маринка и побледнела. — Я согласна.

— Вот и ладушки! — потер обрадованно руки новоиспеченный жених. Он привстал со скамейки и потянулся было обнять девушку, но она отпрянула.

— Ну-ну, полегче!

— Ребята, поднимайтесь! — раздался из окна радостный голос Лидии Ивановны. — Блины есть будем.

— Пошли, что ли! — Маринка повернулась и зашагала к подъезду. Жених поплелся следом.

— Поздравляю вас! — Мать открыла дверь нараспашку. — Проходи, Лешенька!

— Спасибо, Лидия Ивановна! — пробасил тот.

— Ну вот и молодцы, усаживайтесь на кухне. Николай! — Голос матери звучал непривычно певуче. — Николай, у нас радость, приходи к нам. Маринка замуж выходит!

— Мам, не надо, а? — попросила девушка.

— Нет, надо! А какую свадьбу сыграем! Я уже и с директором кафе поговорила, недорого нам все сделают. Твоей майской получки как раз хватит. Зато будет все как у людей.

Из комнаты выполз Николай. Следом за ним выглянула Кристинка и робко присела со взрослыми за краешек стола.

— Поздравляю! — буркнул отчим. — Когда свадьба?

— У меня дембель на следующей неделе, буду совершенно свободен! — доложился Алексей.

— Зато у меня госэкзамены, — мрачно парировала Маринка. — По-моему, торопиться некуда.

— Да ладно тебе, дочь! Ты отличница, с экзаменами проблем не будет. Думаю, конец мая — самое подходящее время.

— А как же насчет того, что маяться потом всю жизнь?

— Это все глупые предрассудки, — авторитетно сообщил Алексей. — Я в них не верю.

— Правильно, Лешенька! — расчувствовалась мать. — Золотые твои слова!

— А не отметить ли нам это событие прямо сейчас? — подал голос Николай.

— Конечно! — радостно поддержал его Алексей. — Обязательно надо отметить!

— Может, лучше не надо? — робко вставила Кристинка. — Пап, утро же все-таки… Ты мне обещал с математикой помочь.

— А ты иди отсюда! Иди решай свою математику! — Тут младшая дочь получила легкую затрещину. — И не вмешивайся, когда взрослые разговаривают! Мать, неси на стол!

Маринка выразительно посмотрела на мать, но та отмахнулась.

— Была — не была! Не каждый день дочь замуж выдаем!

— Может, еще не выдаете…

Но мать уже не слышала — суетилась с графином и резала закуску. Маринка опустила голову и задумалась. Ей не в радость была эта суета.

— Да не дрейфь ты! — покровительственно приобнял ее Алексей. — Все когда-то бывает в первый раз.

Маринка посмотрела на него печально и ничего не ответила. Все происходящее показалось ей эпизодом из чьей-то чужой жизни.

— Ну, выпьем за молодых! — поднял рюмку Николай.

И он, и Алексей мгновенно опустошили рюмки и начали суетливо закусывать.

— А теперь за родителей моей невесты — дядю Колю и тетю Лиду! — раздухарился Алексей.

Дальше пошло-поехало: за прекрасных дам, за Советскую армию, за город Одессу и Родину-мать. Маринке стало грустно. Она потихоньку выскользнула из-за стола и ушла в комнату к Кристинке.

— Ты чего такая грустная? Ведь замуж выходишь, радоваться нужно! Все радуются, когда выходят, — удивилась сестра.

Маринка покачала головой и присела на диван.

— Ну что, решила ты свою математику?

— Не-а, — протянула Кристинка. — Ответ никак не сходится.

— Давай посмотрим, — вздохнула Маринка. Математика навевала на нее еще большую грусть. Сразу вспомнился Димка. Как легко решал он когда-то школьные задачки! Где-то он теперь?

Как ни странно, задача быстро решилась. Если бы все остальное в жизни было так же просто! Кристинка, довольная, улыбается. Значит, не зря день прожит.

— Ну я побежала гулять! — весело пропела сестра. — Теперь меня мама ругать не будет!

— Беги!

Какое-то время Маринка сидела одна в полной прострации. Вот так же легко нашелся ответ и на ее задачку. Пришел Алексей — и быстро все за нее решил… Только всегда ли правильны такие решения?

Дверь в комнату распахнулась, и вошла мать, которая была навеселе, что в принципе случалось с ней довольно редко.

— Ох, заживем теперь, дочь! — вздохнула она, вытирая слезинку. — Наконец-то свершилось! Я уж и не чаяла…

Алексей с Николаем пили до обеда, громко обсуждая ситуацию в стране и последние мировые события, после чего мирно уснули рядом на кушетке. Ближе к вечеру торжества продолжились, теперь уже с участием знакомых Николая и соседей. Маринке стало до того противно происходящее, что она на ночь глядя уехала в Серпухов и ночевала у сокурсницы, лишь бы не принимать участия в этом безобразии.

Вечером накануне свадьбы она приехала в чем была — в платье, предназначавшемся для выпускного вечера в училище. На другое денег не было — все ушли на подготовку торжества.

— Дочь, ты что? — Мать руками всплеснула. — Нужно белое платье, и фата нужна! У нас же гости будут, что они скажут? Праздник же!

— Мам, не надо фаты! Никакой это не праздник. Ты же знаешь, я вообще была против всех этих застолий…

— Лешенька, скажи! — обратилась мать к будущему зятю. Тот слегка покраснел, отвернулся и промямлил нечто невнятное. — Ну ладно, — смягчилась мать, понимая, что ситуацию уже не исправишь, — платье кремовое — сойдет. Но фата обязательно должна быть! Какая же невеста без фаты?

На кухне в каких-то неимоверных количествах стояли бутылки с водкой, огромные кастрюли с холодцом и салатом оливье.

— Это мы, чтобы сэкономить, сами все купили и дома порезали… Лешенька так помогал! — похвалила мать.

— А мои родственники уже приехали… — сообщил жених. Все вокруг были возбужденно-суетливы. И только Маринке до смерти противны были эти приготовления, как будто не она замуж выходила, а кто-то другой. Она даже в списки приглашенных не глянула — сил не было. Только бы пережить завтрашний день и не сорваться, только бы пережить… А дальше все будет хорошо, все обязательно будет хорошо!

Через несколько часов Маринка тем не менее помогала матери перевозить продукты в кафе, что-то докупать, с кем-то о чем-то договариваться… Внутреннее волнение нарастало с каждой минутой. Она все делала машинально, а в голове отчаянно свербела мысль: еще не поздно остановиться, отменить все это, к чертовой матери! Еще не поздно… Но, глядя на Лидию Ивановну с сияющими глазами, обнадеженного, радостного Алексея и на все эти несусветные приготовления, Маринка понимала, что ничего изменить она уже не сможет.