В ужасе Фельгибель звонит по телефону в штаб заговорщиков на Бендлерштрассе, не зная, как известить их о случившемся. Среди условных фраз не было такой, чтобы дать понять: бомба взорвалась, но цель не достигнута. Когда наконец трубку берет генерал Фриц Тиле, активный участник заговора, отвечающий на Бендлерштрассе за связь. Фельгибелю не приходит в голову ничего лучше, чем сказать правду: Гитлер жив. То ли из-за нервного потрясения, то ли от безнадежности он добавляет, что план переворота должен осуществляться без изменений.

14 часов 00 минут. В Растенбурге подозревают фон Штауффенберга в совершении покушения. Сержант Артур Адам доложил, что видел, как полковник Штауффенберг спешно покидал территорию ставки вскоре после взрыва. Мартин Борман, один из наиболее приближенных к фюреру людей, подтверждает эту информацию.

Гитлер немедленно передает в Берлин указание начальнику главного имперского управления безопасности Эрнсту Кальтенбруннеру и начальнику полиции Бернду Венеру безотлагательно прибыть в Растенбург для проведения расследования.

15 часов 00 минут. По прямому указанию рейхсфюрера СС отменяется приказ Фельгибеля и восстанавливается связь со ставкой в Растенбурге. Гитлер, в свою очередь, шлет собственные приказы по всем направлениям, стремясь не допустить потери контроля над ситуацией. Он решает выступить по радио с обращением к немецкому народу, сообщить, что здоров, и тем самым воспрепятствовать росту числа сторонников заговора. Примерно в это же время самолет со Штауффенбергом и Хэфтеном приземляется в берлинском аэропорту Темпельхоф.

В генштабе армии на Бендлерштрассе генерал Ольбрихт наконец решается дать сигнал к началу операции «Валькирия». Присутствующий тут же другой главный участник заговора Альбрехт Риттер Мерц фон Квирнхайм поддерживает это решение. Через несколько минут фон Хэфтен звонит из аэропорта и сообщает, что покушение успешно осуществлено, Гитлер мертв, а Штауффенберг и он только что благополучно прибыли в Берлин.

16 часов 00 минут. По приказу Ольбрихта Мерц фон Квирнхайм встречается с высшими чинами вермахта, информирует их о том, что Гитлер мертв, что генерал Людвиг Бек назначен новым начальником Генерального штаба, а маршал Вицлебен будет исполнять обязанности Верховного главнокомандующего. Он также передает приказ о начале операции «Валькирия» во всех военных округах, училищах военно-морских сил и берлинском гарнизоне.

В это время Ольбрихт прибывает в штаб генерала Фромма.

— Фюрер убит в результате покушения в ставке в Растенбурге, — заявляет он без обиняков. — Вот все необходимые документы для начала операции «Валькирия». Пожалуйста, поставьте свою подпись.

Кровь отливает от лица Фромма, он становится белее мела.

— Вы с ума сошли, — только и может выговорить он.

— Нет, генерал, я полностью владею своим рассудком, — подтверждает Ольбрихт. — Подписывайте.

Фромм, извинившись, покидает кабинет и набирает номер Кейтеля в Растенбурге.

— Действительно, — отвечает тот, — на фюрера осуществлено покушение, но благодаря заступничеству Господа он жив и здоров. Однако, генерал Фромм, — холодно чеканит слова Кейтель, — у вас есть данные, где-точно находится сейчас начальник вашего штаба полковник Штауффенберг?

— Он еще не вернулся из Растенбурга, — бормочет Фромм и в растерянности кладет трубку. Теперь ему все ясно.

Он немедленно возвращается в свой кабинет, где его ожидает Ольбрихт.

— Сожалею, генерал, — с издевкой говорит он, — но я не могу подписать это. Фюрер жив.

В генштабе армии на Бендлерштрассе воцаряется полная сумятица. Никто точно не знает, что происходит, и еще меньше — что делать. По приказу Ольбрихта капитан Карл Клаузинг занимает все помещения здания генштаба. Ему помогают только четыре младших офицера. Следующая задача Клаузинга — захватить центр связи и обратиться ко всем командирам войсковых частей и подразделений, посвященным в план переворота.

Выполнив ее, он приказывает радиооператору передать в войска следующий призыв: «Фюрер Адольф Гитлер мертв! Фюрер Адольф Гитлер мертв! Группа предателей — партийных руководителей пыталась воспользоваться этим и захватить власть! В целях поддержания порядка правительство рейха объявляет военное положение».

— Но, капитан, — обращается к нему радиооператор, — в тексте сообщения отсутствуют контрольные коды. Вы хотите, чтобы мы его закодировали?

Клаузинг колеблется, лихорадочно обдумывая ответ.

— Да, да, — бросает он.

С этого момента все четверо шифровальщиков генштаба на Бендлерштрассе принимаются за рассылку сообщения о смерти Гитлера. Им понадобится больше трех часов, чтобы полностью выполнить задание.

Не проходит и нескольких минут, как Клаузинг снова появляется в помещении связистов и приказывает передать новое срочное сообщение. Все гаулейтеры, высшие партийные чиновники, офицеры СС и идеологические агитаторы подлежат аресту на всей территории рейха. «Надлежит разъяснять населению, что мы не намерены применять незаконные методы прежних руководителей», — говорится в сообщении.

16 часов 10 минут. Фон Штауффенберг прибывает в штаб на Бендлерш-трассе.

— Фюрер мертв, — убеждает он Фромма. — Я сам видел тело.

— Это мог сделать только один из его приближенных, — бормочет Фромм с притворным простодушием.

— Это сделал я, — слышит он в ответ.

Фромм потрясает поднятыми кулаками, словно этим жестом хочет заставить его покориться и раскаяться.

— Так знайте же, я только что разговаривал с генералом Кейтелем, — кричит Фромм, хватая ртом воздух, — и он подтвердил, что фюрер жив!

— Это ложь, — спокойно произносит фон Штауффенберг.

Ярость Фромма усиливается с каждой секундой, но и боится он не меньше, прекрасно понимая, что очутился в весьма щекотливом положении.

— Генерал Ольбрихт и полковник Штауффенберг, — кричит он, — вы арестованы!

— Генерал Фромм, — медленно и невозмутимо говорит Штауффенберг, — вы, кажется, не вполне осознаете, каков в настоящее время баланс сил. Теперь мы, а не вы, решаем, кого арестовывать, а кого нет.

— В таком случае, — шипит тот, — я складываю должностные обязанности. — Потом, после напряженной паузы, добавляет: — Могу я просить о последнем одолжении?

— Говорите, генерал.

— Дайте бутылку коньяка…

Ольбрихт приказывает выполнить эту просьбу, и генерала Фромма отводят в помещение его бывшего адъютанта под арест.

17 часов 00 минут. В кабинете Ольбрихта собирается новое временное правительство рейха во главе с генералом Людвигом Беком. Первым делом, среди прочих мер, он назначает генерала Эриха Хепнера на должность, которую несколько минут тому назад занимал Фромм. Хепнер просит, чтобы приказ о его назначении был отдан в письменной форме, а позже, занимая место в кабинете своего бывшего начальника, даже извиняется перед ним. Фромм, уже отпивший из бутылки с коньяком, отвечает:

— Мне жаль, Хепнер. У меня уже нет сил. Я думаю, фюрер жив, и вы все совершаете ужасную ошибку.

17 часов 30 минут. Войсковые части по всему рейху получают противоречивые послания: закодированные приказы с Бендлерштрассе и отменяющие их приказы из Растенбурга.

Строго выполняя положения плана проведения операции «Валькирия», верховный комендант Берлина генерал Пауль фон Хазе вызывает начальников военно-морского и саперного училищ и командира батальона охраны к себе в штаб в доме No 1 по улице Унтер-дер-Линден и дает им указание взять город под свой полный контроль.

Еще через несколько минут верные заговорщикам войска занимают здание министерства пропаганды и окружают дом, где живет доктор Йозеф Геббельс, единственный из высших нацистских руководителей, который в данный момент находится в Берлине. План выполняется должным образом по всей территории города, и группы военных, не встречая сопротивления, занимают здания радиостанций, помещения, где размещаются партийные и эсэсовские органы. Кажется, заговорщики полностью владеют ситуацией.