– Нет, нет, нет!

Равна обхватила его обеими руками, лицом зарылась в плечо, всхлипывая, неразборчиво выкрикивая что-то по-самнорски. Тело ее тряслось. Фам почувствовал, что на его глазах тоже выступают слезы. Очень непривычное ощущение. Ведь это она была сильной, а он – хрупким на грани безумия. Теперь все повернулось наоборот, и что ему делать? А она бормотала:

– Мама, папа, Линн – никого, никого!

Это была катастрофа, которую они считали невозможной, но она случилась. За минуту Равна потеряла мир, в котором она выросла, и осталась вдруг одна во вселенной. «А для меня это случилось уже давно», – подумал он на удивление бесстрастно. Зацепившись ногой за палубу, он нежно укачивал Равну, пытаясь ее утешить.

Постепенно звуки горя стихли, хотя он еще ощущал грудью ее всхлипывания и дрожь. Она не отрывала лица от его промокшей рубашки. Фам посмотрел поверх ее головы на Синюю Раковину и Зеленый Стебель. Их кроны приобрели странный вид… будто увяли.

– Послушайте, я хочу увести Равну на время. Узнайте все, что сможете, а я вернусь.

– Да, сэр Фам. – И они, казалось, поникли еще больше.

Прошел час, пока Фам вернулся на мостик и застал наездников глубоко ушедшими в трещащий разговор с «Внеполосным». Во всех окнах мелькало что-то странное. Иногда попадались обрывки пояснений, из которых Фам мог понять, что видит обычные дисплеи корабля, но приспособленные для органов чувств наездников.

Синяя Раковина заметил его первым. Резко подъехав, он спросил, и его голосовое устройство звучало чуть пискливо:

– Что с ней?

Фам слегка пожал плечами:

– Она спит. – «Под успокоительным и под наблюдением корабля, на случай, если я неверно оценил ее состояние». – Понимаете, ее постиг тяжелый удар, но она оправится. Она из нас самая стойкая.

Ветви Зеленого Стебля простучали улыбку.

– Я всегда так думала.

Синяя Раковина минуту стоял неподвижно. Потом со словами «Ладно, к делу, к делу!» что-то протрещал кораблю, и изображения сменили формат так, что стали понятны и наездникам, и человеку.

– Мы многое узнали, пока вас не было. Да, святому Ринделлу есть чего бояться. Флотилия апраханти – это мизерная часть истребительного флота этих «Истребить заразу». Есть отставшие, которые до сих пор на пути к Сьяндре Кеи!

Все готовы к бойне, а податься им некуда.

– Значит, теперь они хотят тоже выполнить какую-нибудь операцию.

– Да. Очевидно, Сьяндра Кеи оказала какое-то сопротивление и есть спасшиеся бегством. Командующий этим флотиком хочет кого-нибудь из них перехватить – если получит должный ремонт.

– И какой вид вымогательства здесь возможен? Эти двадцать кораблей действительно могут уничтожить «Вечный Покой»?

– Не в этом дело. Дело в репутации той силы, частью которой являются эти корабли – после гибели Сьяндры Кеи. Так что святой Ринделл их боится до судорог, а для ремонта им нужны те же агенты роста, что и нам. Мы и в самом деле конкурируем с ними за услуги святого Ринделла. – Ветви Синей Раковины хлопнули друг о друга с тем энтузиазмом «сейчас мы им зададим!», который у него случался при воспоминании о горячем деле. – Но выходит так, что у нас есть такое, что очень, очень нужно святому Ринделлу, из-за чего он даже может рискнуть обмануть апраханти. – Синяя Раковина сделал актерскую паузу.

Фам мысленно вспомнил список, который они предложили вечнопокойцам. Господи, только бы не ультраволновое оборудование для нижней зоны.

– Ладно, я сдаюсь. Что это?

– Комплект обожженных шпалер! Ха-ха.

– А? – Фам вспомнил это название из списка всякой всячины, которую наскребли наездники. – Что такое «обожженная шпалера»?

Синяя Раковина сунул ветвь под грузовой шарф и показал Фаму что-то корявое и черное: неправильной формы твердый предмет примерно сорок на пятнадцать сантиметров, гладкий на ощупь. Судя по виду, масса была не больше пары граммов. Искусственно выглаженный… шлак. У Фама любопытство взяло верх над более важными заботами.

– А на что это нужно?

Синяя Раковина дрожал от возбуждения. В следующую секунду заговорила Зеленый Стебель, немного смущаясь:

– Есть всякие теории. Это чистый углерод, фрактальный полимер. Мы знаем, что в грузах из Перехода он встречается очень часто. Мы думаем, это упаковочный материал для разумных грузов.

– Или экскременты таких грузов, – прогудел Синяя Раковина. – А, это все не важно. А важно то, что его ценят некоторые расы в Среднем Крае. Почему? Этого мы тоже не знаем. Народ святого Ринделла – явно не конечный пользователь. Эти бивненогие куда как разумны, чтобы просто покупать шпалеры. Итак… у нас есть три сотни этих удивительных вещей… более чем достаточно, чтобы перекрыть страх святого Ринделла перед апраханти.

Пока Фам отсутствовал вместе с Равной, святой Ринделл предложил план. Применение агента роста в одной гавани с апраханти – это было бы слишком явно. И к тому же главарь бабочек потребовал убрать «Внеполосный». У святого Ринделла была небольшая гавань в шестнадцати миллионах километров. Перемещение было даже вполне мотивированно, поскольку в тех краях было поселение наездников всего в нескольких сотнях километров от второй гавани. Там они встретятся с бивненогими и обменяют ремонтные агенты на двести семнадцать обожженных шпалер. И если шпалеры хорошо подойдут, Ринделл обещал подкинуть еще антигравитационной ткани. После катастрофы Ретрансляторов это было бы очень кстати… Ох ты. Старина Синяя Раковина никак не мог перестать раскатывать по стенке и строить планы сделок.

«Внеполосный» выполз со стоянки и осторожно поднялся над плоскостью кольца. Уходим на цыпочках. Фам пристально следил за ультраволновыми окнами. Но от кораблей апраханти не исходило излучения захвата цели – только случайные радары. Никто их не преследовал. Малыш «Внеполосный» и «Кусты в горшках» были недостойны внимания великих воинов.

Тысяча метров над плоскостью кольца. Десять тысяч. Болтовня наездников с Фамом и между собой почти стихла. Их стебли и ветви выгнулись, ощущая во всех направлениях. Солнце и его силовое облако сияло световым пятном на одной стене. Они поднялись над кольцами, но были еще очень близко, и зрелище было как на закате у моря на пляже из цветного песка, уходящего к бесконечному горизонту. Наездники смотрели, тихо помахивая ветвями.

Двадцать километров над кольцом. Тысяча. «Внеполосный» включил главный ракетный двигатель и стал ускоряться. Наездники медленно выходили из транса. После прибытия во вторую гавань ремонт займет примерно пять часов, если агент роста у Ринделла не выдохся – святой клялся, что он только что привезен из Вершины Края и даже не разведен.

– А когда мы им доставим эти шпалеры?

– По окончании ремонта. Мы не имеем права стартовать, пока святой Ринделл – или его клиенты – не убедятся, что товар подлинный.

Фам постукивал пальцами по консоли. Эта операция вызвала массу воспоминаний, и от некоторых из них волосы вставали дыбом.

– Значит, они получат товар, пока мы еще будем в самой середине Вечного Покоя. Мне это не нравится.

– Видите ли, сэр Фам, ваш торговый опыт относится к Медленной Зоне, где обмены были разделены десятилетиями или веками полета. Я за это восхищаюсь вами сильнее, чем могу выразить, – но из-за этого у вас неверный взгляд на вещи. Здесь, в Крае, понятие репутации принимается очень всерьез. Мы мало что знаем о внутренних мотивах святого Ринделла, но знаем, что его ремонтное предприятие существует не менее сорока лет. Мы можем ждать от него грабительских сделок, но если бы он убил или ограбил достаточно многих, об этом знали бы группы новостей по торговле и его маленькое предприятие умерло бы от голода.

– Хм.

Сейчас не было смысла спорить, но Фам считал, что у них ситуация особая. У Ринделла в частности и у вечнопокойцев вообще под дверями сидели «Истребить заразу», а от Сьяндры Кеи приходили сведения о грандиозном хаосе. При таком положении вечнопокойцы могли потерять смелость, как только получат шпалеры. Надо было принять меры предосторожности.