Ей было непонятно, как он умудрился за такой короткий срок так сильно привязать ее к себе. Она только знала, что любит его, и все... И ей отчаянно хотелось всегда находиться с ним рядом, не расставаясь ни на секунду. Быть как бы одним существом. Прижиматься к нему по ночам, рожать ему детей и видеть его счастливую улыбку — точно такую же, как она видела только что.

Но сейчас улыбка уже покинула его лицо. Он снова внимательно смотрел на замок. Что-то мучило, постоянно терзало его — Магда прекрасно чувствовала это. Ей очень хотелось разделить с ним его заботы, взять на себя хоть какую-то часть этой непонятной внутренней боли и тревоги. Но она была беспомощна. Гленн не посвящал ее в свои тайны. Может быть, сейчас для этого как раз и настал подходящий момент?

— Гленн, — нежно начала она, — почему ты на самом деле приехал сюда?

Вместо ответа он указал на замок:

— Смотри, там что-то происходит.

Магда взглянула туда, куда указывал Гленн, и в свете, полившемся из внезапно открывшихся главных ворот, увидела шесть фигур. Одна из них принадлежала, по всей видимости, ее отцу — он сидел в инвалидном кресле.

— Куда его везут? — спросила Магда, чувствуя, как тревожно забилось сердце.

— Скорее всего в гостиницу. По крайней мере, это единственное место, куда они могут добраться без помощи своих машин.

— Они идут за мной, — предположила Магда. Никакое другое объяснение не приходило ей в голову.

— Нет, вряд ли. Если бы они захотели перевести тебя назад в замок, то едва ли для этой цели стали бы брать с собой твоего отца. Нет, они задумали что-то другое.

Закусив от волнения нижнюю губу, Магда наблюдала, как необычная процессия из шести темных фигур двинулась через мост, утопая в поднимающемся тумане. Замелькали лучи фонарей. Когда до их укрытия в кустах осталось не более двадцати футов, Магда возбужденно зашептала:

— Давай сидеть тихо, пока не выясним, что им здесь нужно.

— Если они не обнаружат тебя в гостинице, то могут подумать, что ты сбежала и, чего доброго, решат еще выместить свой гнев на отце. А если начнут искать нас здесь, то обязательно найдут — мы же в ловушке между ними и краем пропасти. Деваться некуда. Лучше тебе, наверное, выйти отсюда и пойти им прямо навстречу.

— А как же ты?

— Если я тебе понадоблюсь, ты найдешь меня здесь. Но пока, я думаю, чём меньше они обо мне знают, тем лучше.

Магда нехотя поднялась и начала продираться сквозь густые заросли колючих кустов. К тому времени, как она выбралась на дорогу, группа из пятерых военных и ее отца направлялась уже к гостинице. Девушка ощутила какую-то неясную тревогу. Она ничего пока не говорила, а только молча смотрела на них, стоя на краю тропинки. Магда никак не могла понять, что же именно так взволновало ее, но отделаться от этого тревожного щемящего чувства так и не смогла. Вскоре среди идущих она различила майора СС. Сопровождающие солдаты тоже были эсэсовцами, но, несмотря на это, отец чувствовал себя в их компании вполне уверенно, и даже о чем-то тихо беседовал с ними. Словом, казалось, что с ним все в порядке.

— Папа?

Все солдаты, включая даже того, который толкал отцовское кресло, разом обернулись, и стволы их автоматов в тот же миг нацелились на Магду. Отец быстро заговорил с ними на немецком:

— Не стреляйте, прошу вас! Это моя дочь! Позвольте мне сказать ей пару слов.

Магда подбежала к отцу, боязливо обогнув страшную пятерку в черных формах, и заговорила с ним на цыганском диалекте:

— Зачем они тебя сюда привезли?

Отец отвечал тоже по-цыгански:

— Я потом тебе объясню. Где Гленн?

— В кустах возле рва, — не задумываясь, ответила девушка. В конце концов об этом спрашивал ее собственный отец. — А зачем тебе это?

Отец моментально повернулся к майору и сразу перешел на немецкий:

— Вон там! — И указал именно на то место в кустах, о котором ему только что сообщила Магда. Четверо рядовых тут же встали полукругом и, взяв «шмайсеры» на изготовку, начали двигаться в направлении кустарника, неумолимо подбираясь к тому месту, где сидел сейчас Гленн.

Магда задохнулась от возмущения. Ей и в голову прийти не могло, что отец способен на столь подлое предательство.

— Папа! Что ты наделал?! — Она бросилась было к кустам, но он успел схватить ее за руку.

— Все в порядке, — тихо заговорил он опять на цыганском наречии. — Несколько минут назад я выяснил, что твой Гленн — один из наших врагов!

Магда ответила по-румынски. В такой жуткий момент она могла соображать лишь на родном языке:

— Нет! Это...

— Он принадлежит к тайной группировке, которая управляет нацистами, и использует их в своих мерзких корыстных целях. Да он даже хуже, чем обычный фашист!

— Да это гнусная ложь! — «Очевидно, отец тронулся умом», — подумалось Магде.

— Нет, это правда! И мне очень неприятно, что именно я должен сообщить ее тебе, но лучше ты услышишь это сейчас от меня, чем сама узнаешь потом, когда будет уже слишком поздно.

— Они же убьют его! — закричала Магда. Ее начинал охватывать панический ужас. Но отец крепко держал ее. Его руки, ставшие теперь сильными, не выпускали ее, и в то же время он продолжал нашептывать ей страшные, невозможные вещи:

— Нет! Они его ни за что не убьют. Они просто заберут его с собой на допрос, и там, чтобы спасти свою шкуру, он выложит им про свою связь с Гитлером. — Глаза у отца неестественно блестели, голос возбужденно дрожал. — И вот тогда, Магда, ты еще скажешь мне спасибо! Ведь я все это делаю для твоего же блага!

— Для своего собственного! — взвизгнула девушка, тщетно пытаясь избавиться от его цепкой хватки. — Ты просто ненавидишь его, потому что...

В кустах раздались крики, потом послышался шум возни, и вскоре двое солдат вывели на дорогу Гленна, наставив на него свои автоматы. Двое других сразу обыскали его, и теперь все четверо по первому же приказу майора были готовы уложить Гленна на месте.

— Оставьте его! — крикнула Магда, бросаясь вперед. Но отец по-прежнему крепко удерживал ее за руку и не отпускал.

— Магда, не подходи! — строго приказал Гленн. Он был мрачен и смотрел прямо в глаза профессору. — Даже если тебя застрелят, это ничего не изменит.