Малко повернулся и коснулся мягкого и упругого бедра Ракели. Прижавшись к ней, он почувствовал, как в нем медленно растет желание. Каждый раз, когда Малко рисковал своей жизнью, он испытывал страшное желание заняться любовью. Малко долго не раздумывал. Простое движение бедер, и он овладел ею, даже не разбудив.

Ракель вздрогнула, но сделала вид, что спит. Это было долгое и нежное объятие. Под конец он схватил ее за бедра и, глухо бормоча от удовольствия, затих. Малко подумал, что это, возможно, было одно из последних приятных ощущений в его жизни.

— Помоги ему покраситься, — попросил Малко Ракель. — Мы выиграем время.

Они сидели втроем на кухне. Баямо был обнажен по пояс. Только что он сбрил свои усы. Ракель смотрела на него с нескрываемым отвращением. В джинсах и майке, с осунувшимся лицом, она тем не менее была очень красива. В то время как Малко излагал им свой план, они ели сладкую папайю, черствый хлеб и пили плохой кофе. План сводился к следующему: изменить свою внешность, выкрасив волосы в другой цвет и сбрив усы Баямо. Затем он сделает поляроидом фотографии для ложных паспортов и передаст их Джеральду Свэту, чтобы потом забрать в тайнике готовые паспорта.

Тогда же он купит авиабилеты до Кайо Ларго.

— Надо будет сообщить свои имена и отели, в которых мы якобы остановились, — заметил кубинец. — Пока они не проверят, это не страшно. Когда же они обнаружат обман, будет уже слишком поздно...

— Но если тебя схватят в городе? — спросила Ракель у Малко: — Что будет с нами?

Луис Мигель ухмыльнулся.

— Попробуем найти убежище в посольстве Венесуэлы или застрелимся... Нельзя попадать живыми в их руки, Фидель изрубит меня своим мачете.

У Малко не было ответа на этот вопрос. Он даже не хотел об этом думать. Если его схватят, ему будет наплевать на судьбу Баямо, но у него будет разрываться сердце из-за Ракели.

Ракель повернулась к Луису Мигелю.

— Пойдем, я тебя покрашу.

Она развела флакон так, чтобы хватило на двоих, к счастью, Джеральд Свэт смотрел далеко вперед. Это была кинокраска, которая легко смывалась, но тем не менее вводила в заблуждение. Малко ждал на кухне. Через двадцать минут Луис Мигель предстал перед ним светлым шатеном. Это не слишком коробило, несмотря даже на его темные глаза...

— Теперь твоя очередь, — сказал Малко Ракели.

Она закрылась в ванной комнате. Малко между тем вооружился поляроидом и истратил на кубинца половину пленки. Для фотографий, удостоверяющих личность, снимки получились прекрасными. На пленке цвет волос казался еще более натуральным.

— Вы говорите по-английски? — спросил Малко у Баямо.

— В достаточной мере, чтобы обмануть глупцов.

Ракель появилась из ванной. Ее было не узнать. Она была теперь похожа на Аниту Экберг. Ракель несколько натянуто улыбнулась Малко.

— Хорошо?

— Замечательно.

Если не считать ее шероховатого английского, ее можно было принять за прекрасную канадку.

В поисках новостей Луис Мигель крутил радио. В информационном бюллетене ничего не говорилось о кровавых событиях последней ночи.

— Ничего удивительного, — сказал он. — Зато об этом сообщает Радио Марта.

Колеблясь, брать или не брать с собой свой пистолет, Малко взвесил его на руке. В конце концов, он засунул его за пояс под рубашку. Никогда ничего не знаешь заранее. Он даже не чувствовал больше усталости. В то время как Луис Мигель улегся на кровати, Малко отвел Ракель в сторону.

— Возможно, я буду отсутствовать до завтрашнего дня.

— Почему?

— У меня много дел. Ты знаешь здешний номер телефона?

— Да. 675350.

Малко сразу его запомнил. Затем он объяснил ей код, по которому будет звонить из телефонной будки.

— Если я не позвоню и не вернусь завтра утром, уезжай. Не заботься о нем.

— Но куда мне ехать?

— К себе. С помощью душа ты сможешь смыть эту краску. Разумеется, они придут за тобой. Но у тебя есть небольшой шанс выпутаться... Все отрицай. Никто тебя не видел. Не говори об этом месте. Ни в коем случае...

— А эта свинья Луис Мигель?

— Он не знает ни твоего имени, ни адреса. Вот если они тебя застанут в его компании, это будет очень плохо...

— А человек, которого здесь похоронили?

— Это твои друзья могут задать этот вопрос. Ты им ответишь, что ничего не знаешь. По-моему, они ничего не скажут революционной полиции... Они слишком боятся.

Ракель устремила на него свой взгляд.

— Но если ты не вернешься, это будет означать, что...

— Да, — сказал Малко. — Когда-нибудь все равно придется умирать... Но если возможно, пусть это случится как можно позже.

Он обнял ее и отправился инструктировать Луиса Мигеля. Кубинец покачал головой.

— Вы сошли с ума, они вас сразу засекут. Везде полно сотрудников службы безопасности.

— У нас нет выбора. До обеда я вам позвоню. Как только я куплю билеты...

Малко двинулся к гаражу, и Ракель последовала за ним.

— Ты берешь свою машину?! Они тебя засекут...

— Очень опасно оставлять ее здесь. Если они начнут обыскивать гаражи... Я ее брошу где-нибудь и пойду пешком.

До последней минуты она смотрела ему вслед, и у него было впечатление, что что-то оборвалось у него внутри, когда она исчезла...

Наступил самый опасный момент. Комок в горле у Малко прошел только тогда, когда он отъехал на достаточное расстояние от дома. Выехав на авенида Де Лос Президентес, Малко расслабился... Он ехал медленно, внимательно следя за движением. Номер его машины был, несомненно, сообщен всем гаванским сотрудникам службы безопасности. Теперь его план казался ему совершенно безумным, но он уже не мог отступать.

Малко поехал вверх по Рампе с адским движением и запарковался между «Свободной Гаваной» и «Капри». Затерявшись в толпе, он почувствовал себя более спокойным. Здесь было, слава богу, полно иностранцев... Пистолет оттягивал пояс, его плечи начали плавиться на солнце...

Его сердце забилось сильнее, когда он подошел ко входу в «Свободную Гавану». Отель должен был кишеть агентами безопасности. Из туристического автобуса вышла группа иностранцев, и Малко смешался с ними. Чудо: канадцы! Дежурные полицейские даже не посмотрели на них. Второе чудо: часть группы устремилась в бюро Гаванатура! Снова он смешался с ней и встал в очередь... Малко старался произвести впечатление, что он был с ними, и для этого даже взял за руку маленького мальчика...

Подойдя к окошечку, Малко сказал по-английски:

— Три билета на дневную экскурсию в Кайо Ларго. На послезавтра.

— 89 долларов с человека, — объявила кубинская служащая. — Вам нужен транспорт до аэродрома?

— Да.

— Очень хорошо.

Она пыталась справиться с гедеэровским телефоном, который, видимо, не любил ее. После многих попыток она наконец соединилась с нужным абонентом... Почти сразу она обратилась к Малко:

— На завтра. На послезавтра все билеты проданы. На завтра?

— Это невозможно, — сказал Малко. — Завтра я буду в Варадеро...

Опережая ее «тем хуже», Малко тихонько просунул в окошечко пятидолларовую бумажку. Кубинская служащая живо накрыла ее рукой и продолжила свой оживленный разговор. Вскоре она повесила трубку.

— Все в порядке, сеньор! — объявила она. — Вылет в 8 часов, возвращение в 5.30. На кого билеты?

— Бетти Сатерленд, Джон Гилд и Ганс Броннер.

Служащая выписала три билета и тщательно записала имена в списке рейса. Два английских имени соответствовали канадским паспортам. В случае контроля проблема могла возникнуть лишь перед Малко. Но Джеральд Свэт, конечно, не мог достать третий паспорт для него. Зарегистрироваться же под именем Марка Линца было слишком опасно. Их единственный шанс на успех заключался в том, что Ж-2не подумает о Кайо Ларго.

— Какой отель? — спросила служащая.

— Этот, — ответил Малко, — номера 1574, 1538 и 1654.

Она записала все в заявке на транспорт и с понимающей улыбкой протянула ее Малко вместе с тремя билетами туда и обратно.