— El Coronel[31], — прошептал он.
— Это Гомес, — сказала она, обернувшись к Малко. — Я была в этом уверена.
Верзила тяжело и шумно дышал. Он сильно икнул, его вырвало кровью, и он затих.
— Откуда они узнали? — спросил Малко.
— От девушки, продававшей картины, — сказала Флор Мохис. — Я ее видела впервые. Все было хорошо организовано. Тебя они тоже знают.
Они вернулись к машине. Пока Флор перезаряжала пистолет, Малко мысленно подводил итоги. Перед ним был уже не растерявшийся перебежчик, а предатель, которого защищала жестокая и мощная организация.
Не был ли Пол Крамер «суперкротом»?
— Поехали в мотель, — сказал он.
Может, Пол Крамер все еще там. Уверенный в том, что Малко уже ликвидирован.
* * *
Малко очертя голову мчался вниз по авенида Мелла. Он был в крайнем возбуждении. То, что Пол Крамер сознательно заманил его в ловушку, означало, что агент ЦРУ окончательно перешел в другой лагерь. Если только он не действовал по принуждению... Они пересекли мост Мелла через реку Осама и выехали на авенида до Лас Америкас. Движения на дороге не было.
Вывеска мотеля была погашена. Они проехали по обеим аллеям. На этот раз двери всех гаражей были открыты... Малко остановился перед бунгало управляющего, в котором тоже было темно.
Флор Мохис выскочила из машины. За неимением ничего лучшего она схватила свой пистолет за дуло и разбила дверное стекло. Затем просунула руку в образовавшееся отверстие и отодвинула задвижку. Зажегся свет, и сторож, спавший на походной кровати в нижнем белье, завернувшись в покрывало, предстал перед ними, одуревший и перепуганный.
Он пришел в еще больший ужас, когда Флор приставила дуло своего «магнума» к его горлу.
— Ты, Lagarto, — заявила она. — Я работаю в Национальном департаменте безопасности и мне нужна твоя помощь.
— Como no![32], — пробормотал он. — Что...
— Куда и когда уехал гринго, которого ты здесь поселил?
Сторож попятился, качая головой.
— Гринго... Какой гринго? Я не знаю здешних клиентов, никто не показывается... Мотель пуст.
— Lagarto! — повторила Флор, нажимая на курок «магнума».
Если бы в мотеле еще оставались клиенты, они бы прекратили свои забавы... Сторож с глупым видом смотрел на отверстие, которое только что появилось в плиточном полу, между его ног. Дуло пистолета стало медленно подниматься и застыло на уровне его промежности. Пальцем с длинным красным ногтем Флор Мохис со зловещим щелканьем взвела курок пистолета.
— Lagarto! — спокойно сказала она. — Если ты не скажешь мне правду, тебе больше не придется опасаться СПИДа...
Сторож посмотрел на оружие и на свои мужские достоинства, проглотил слюну и упавшим голосом произнес:
— Они уехали час назад.
— Куда?
— Не знаю, клянусь.
С изменившимся лицом, сцепив руки на своих детородных органах, не сводя глаз с «магнума», он, казалось, молился.
— Кто приезжал за ними?
— Какой-то мужчина. На американской машине голубого цвета с табличкой «exonerado»[33].
— А, понимаю, — сказала Флор. — А кто приказал тебе пустить их сюда?
— Владелец отеля, el senor coronel[34] Гомес. Но если...
— Хорошо, — сказала Флор, — проводи нас в их бунгало.
Сторож обулся, и они последовали за ним. Это было одно из тех бунгало, которые они видели закрытыми. Обстановка была такой же, как и в остальных. Осмотрев бунгало, Малко не нашел ничего, кроме старой пачки от сигарет «Уинстон». Делать здесь больше было нечего, и они ушли.
— Вы думаете, вам удастся найти их? — спросил Малко.
Флор Мохис покачала головой.
— Попробуем. С помощью Джима. У него есть приятель, который работает с Гомесом. Но действовать надо быстро. Они, наверное, постараются вывезти Крамера. Полковник может спрятать его где угодно; ему принадлежат многие бордели, дома, склады и вилла в Ла-Романа. У него большие связи.
— Я постараюсь склонить на нашу сторону правительство, — сказал Малко. — Теперь, когда Пол Крамер пытался уничтожить меня, у нас есть основание.
Женщина-полицейский пожала плечами.
— Попробуй, но люди из «Капитолия» не помогут тебе. У Гомеса там слишком много друзей.
Они снова проехали но мосту, и Малко высадил Флор возле ее лачуги.
— Флор, — сказал он. — Ты спасла мне жизнь. Ты не боишься за себя?
Она отрешенно улыбнулась.
— Я знала, что это ловушка. Это пустынное место. Я не могла допустить, чтобы ты погиб. Составлю отчет, в котором объясню, что задержала хулиганов, нападавших на туриста... Вот только полковник Гомес может осложнить мое положение. Я буду утверждать, что не знала, на кого работали эти lagartos. И El Gordo[35] уже не сможет мне возразить, — добавила она с жестоким смешком. — Hasta luego[36]. Увидимся завтра вечером. Я позвоню тебе раньше, если что-нибудь узнаю.
Малко поехал обратно по пустынным улочкам колониальной зоны. Первым делом следовало раздобыть себе оружие и серьезно потрясти Генри Фермона.
* * *
Генри Фермона, казалось, глубоко огорчил рассказ Малко... С самого утра шел обмен телексами между Лэнгли и Санто-Доминго. Наконец был получен приказ: Пол Крамер официально признан предателем, и начальник представительства должен был просить доминиканское правительство выделить сотрудников службы безопасности для оказания помощи в его розыске и задержании...
— Я отправляюсь в «Капитолий», чтобы встретиться с шефом Национального департамента безопасности, — заявил Фермой. — Но я сомневаюсь, чтобы от них было много толку...
— Я, со своей стороны, тоже буду действовать, — сказал Малко, — вы можете сообщить доминиканцам о том, что я здесь.
— Я бы предпочел обойтись без этого, — сказал дипломат. — Если возникнут осложнения, я вмешаюсь.
Типичный Понтий Пилат. Малко должен был теперь полностью полагаться на сведения Джима Харли, а время поджимало. Попытка устранить его означала, что отъезд Пола Крамера приближается.
Крис и Милтон в боевой готовности слонялись в холле «Шератона», завороженные витриной одной из антикварных лавочек, в которой было выставлено черное лакированное бюро в стиле Людовика XIV, невиданной красоты, отделанное бронзой и чистым золотом, одна из игрушек из коллекции Клода Даля. Решив, что Малко в них не нуждается, оба телохранителя отправились любоваться народным праздником на Малеконе и забыли о времени.
Оставался только Джим Харли.
* * *
Джим Харли принимал свою обычную солнечную ванну на террасе. Малко похлопал его по плечу, и он подскочил, снимая «скорлупки», защищавшие глаза.
— А, это вы, — сказал он. — Вы здорово действовали этой ночью! Флор мне все рассказала.
Чтобы прийти в себя после бурной ночи, Малко выпил в качестве допинга три чашки кофе, в которых сахара было почти столько же, сколько и кофе, и чувствовал теперь себя в хорошей форме.
— Да, к счастью, она была там. Именно она и стреляла, — поправил Малко. — Мне бы хотелось, чтобы вы мне достали какое-нибудь оружие.
Джим Харли улыбнулся.
— Ну, это легко. Спускайтесь вниз.
Малко последовал за ним в его комнату, где Джим выдвинул какой-то ящик. В нем лежало десятка два пистолетов и револьверов! Разных калибров, всевозможных моделей...
— Вы их продаете?
— Нет. Мне их оставляют мои клиенты в залог, за неоплаченные ими напитки. Во времена правления Трухильо здесь было много оружия, но доминиканцы очень миролюбивы. Они предпочитают превращать свой арсенал в ром...
Малко выбрал автоматический пистолет «ППК» девятимиллиметрового калибра в отличном состоянии, с запасной обоймой и достаточно малого размера, чтобы можно было легко спрятать его на себе. Джим Харли казался озабоченным.
