— Подождите минутку, — сказал Малко. — Я хочу дать вам небольшой аванс в счет будущего задания.

Он достал пять тысячефранковых банкнот и вложил их в руку ван де Путте, который даже прослезился и долго жал обоим руки.

Наконец он вышел из бистро — ссутулившийся, жалкий. Малко вновь посмотрел на фотографию, которую протягивал ему журналист. Перед ним был «Фокс» — тот, кто стоял за таинственными убийствами в Брабанте... Человек на снимке в точности соответствовал описанию покойного Филипа Бартона.

Малко и Эрик Бонтан ехали по улице Блаэс. Журналист был настроен скептически: фотография не казалась ему особенно важной.

— Что вы намерены делать дальше? — спросил он Малко.

— Кто-то должен опознать этого человека. Только таким образом можно установить, что «Полковник» и Фокс — одно и то же лицо. Вы можете мне помочь?

Эрик Бонтан задумался. Только на углу Верхней улицы он наконец ответил:

— Кажется, да. У меня есть приятель-жандарм, который занимался делом ВНП. Он работает в Специальной сыскной бригаде в Нивеле. Досье у него сохранилось, и он не жалует органы госбезопасности. Возможно, он сможет опознать этого человека. Но разговорить его будет нелегко — он очень осторожен.

— Вы можете ему позвонить?

— По телефону он ничего не скажет. Придется ехать к нему. Если дело выгорит, можем вместе позавтракать.

— Тогда жду вас в час в «Метрополе».

Малко высадил своего гида у редакции «Суар» и поехал в посольство. Наконец-то он мог сообщить резиденту хорошие новости! Если «Полковник» и есть Фокс, то становится очевидной связь между Фоксом и ВНП и подтверждается его гипотеза.

Джордж Хэммонд по-прежнему был мрачен. Малко рассказал ему о своих поисках и показал полученную от Жозефа ван де Путте фотографию.

— Вы можете узнать, кто этот человек? Он работает в госбезопасности, в отделе по борьбе со шпионажем. Возможно, это Фокс.

— Попробую навести справки у наших друзей из НАТО, — сказал резидент ЦРУ. — В принципе они знают всех сотрудников бельгийских спецслужб. К ним самим обращаться нет смысла — они пошлют нас ко всем чертям, и он немедленно обо всем узнает.

— Сделайте все возможное.

До часа дня Малко не знал, куда деваться. Если журналист вернется из Нивеля ни с чем, весь план рухнет. Догадываются ли его противники, какие усилия он предпринимает, чтобы выяснить, кто они такие? И знает ли Фокс, какую бомбу замедленного действия он оставил в руках Жозефа ван де Путте?

Эрик Бонтан явился в бар «Метрополя» с опозданием на четверть часа. Эти пятнадцать минут стали настоящей пыткой для Малко.

— Мой приятель согласен встретиться с нами в мотеле «Тукан», — сообщил журналист. — Через сорок пять минут.

Малко готов был расцеловать его.

— А ему не придет в голову рассказать об этом своему коллеге Роберту Мартенсу? — встревожился он.

— Нет, он честный парень, — заверил Эрик Бонтан. — Его несколько раз отстраняли от слишком деликатных дел именно потому, что он неподкупен.

Малко в очередной раз выехал на автостраду Брюссель — Монс.

Мотель «Тукан», серое здание суперсовременной конструкции у въезда в Нивель, представлял собой резкий контраст со старыми домами городка.

Малко припарковался на огромной стоянке. В холле было людно. Эрик Бонтан подошел к стойке портье.

— Мне нужен господин Вандамме.

— Номер 321, — ответил тот, заглянув в журнал.

Они поднялись, прошли но мрачному коридору, стены которого были выкрашены в коричневый цвет, и постучали в дверь номера 321. Им открыл коренастый лысый мужчина с ярко-голубыми глазами под густыми черными бровями. Пожав обоим гостям руки, он впустил их и тщательно запер дверь. Вандамме действительно производил впечатление человека честного и надежного, и Малко сразу проникся к нему симпатией.

— Только вы можете мне помочь, — сказал он. — Если еще возможно прекратить эту бойню.

— Я согласен, — спокойно ответил Вандамме, — но все должно остаться между нами. В противном случае я рискую карьерой, а может быть, и большим.

— Само собой.

Малко достал из кармана фотографию, полученную от ван де Путте, и показал ее жандарму.

— Вы знаете этих людей?

Несколько минут Вандамме внимательно рассматривал снимок, затем положил его на стол.

— Да, — кивнул он. — Один — Жозеф ван де Путте, видный член ВНП, другой — сотрудник госбезопасности по кличке «Полковник», который по заданию правительства внедрился в эту ультраправую группировку.

— Вам известно его подлинное имя?

Жандарм помедлил с ответом.

— Да, — сказал он наконец. — Я тогда выполнял аналогичное задание моего руководства, и, в частности, мне было поручено установить личность «Полковника». Мне это удалось.

— Что же было дальше? — спросил Малко.

— Ничего, — улыбнулся жандарм. — Все отчеты по этой операции снабдили грифом «секретно» и с тех пор никто не имел к ним доступа. А меня от дела отстранили.

Похоже, он до сих пор чувствовал себя обиженным...

— Как вы думаете почему? — поинтересовался Малко. Жандарм обменялся быстрым взглядом с Эриком Бонтаном и сдержанно ответил:

— Я обнаружил любопытные вещи... Во-первых, выяснилось, что этот «Полковник» настолько вошел в роль, что даже снабжал группировку, в которую внедрился, оружием и боеприпасами. Кроме того, он подстрекал их к террору...

— Это оружие нашли?

— Нашли. Пришлось побеспокоить кое-кого из членов ВНП.

Пролетел тихий ангел... Малко всего трясло: то, что он услышал, и было, по всей вероятности, началом бойни. Детали головоломки складывались в единое целое.

— Вы можете назвать мне имя «Полковника»?

На этот раз жандарм не колебался ни секунды.

— Это некий Ханс Бевер. Заместитель начальника отдела по борьбе со шпионажем. Проработал там всю жизнь и подотчетен только генеральному директору своего ведомства.

— Это тот самый человек, которого вы узнали на фотографии?

— Вне всякого сомнения.

Наконец-то появились конкретные факты. Мысль Малко быстро заработала. Густобровый жандарм спокойно курил, словно не зная, какую бомбу он подложил.

— Вы узнали что-нибудь еще об этом Хансе Бевере?

О его истинных связях с ВНП? — спросил Малко.

Вандамме снова улыбнулся.

— Конечно, но у меня не было никаких доказательств. Бевер был связан с неким Филиппом Орстеллом, который работал у нас в жандармерии. Его без лишнего шума выпроводили в отставку за разные темные делишки. В противном случае ему грозило разжалование и суд... Потом он вступил в ВНП. Когда группировка была ликвидирована, его арестовали, но Хансу Беверу удалось его выгородить: он сказал, что Орстелл работал на него, помогая ему подорвать ВНП изнутри.

— Филипп Орстелл? Владелец клуба «Джонатан»?

Жандарм удивленно посмотрел на Малко.

— Вы, я вижу, неплохо информированы. Да, он самый. Он ловко выкрутился из этой истории...

Итак, наконец-то найдена связь между убийцами и таинственным Фоксом.

— Не приходилось ли вам слышать о некоем Фоксе? — спросил Малко.

Жандарм покачал головой.

— Нет, никогда. А кто это?

Малко ничего не оставалось, как изложить ему свою версию. Вандамме выслушал его, не перебивая, и сказал:

— Меня это ничуть не удивляет. Я тоже занимался делом об убийствах гошистов. У нас есть досье на всех членов Боевых Коммунистических Ячеек. Убитые действительно мелкая рыбешка.

— Тогда почему их убрали?

— Понятия не имею, — признался жандарм. — Но что касается Ханса Бевера, я убежден, что он хотел создать из членов ВНП сеть своих людей, которые работали бы параллельно с полицией, исправляя ее промахи... И даже вразрез с законами. Нам удалось перехватить несколько телефонных разговоров — он всерьез опасался, что учреждения НАТО недостаточно защищены, у него были списки «подозрительных лиц», как военных, так и гражданских, имеющих связи с Восточной Европой. Он держал на карандаше всех агентов КГБ в Бельгии... Правда, мне так и не удалось проверить, насколько точны его списки.