— Я могу достать вам имена сотрудников отдела по борьбе со шпионажем, правда, не уверен, что мы знаем там всех, — кивнул американец, — но это все, что в моих силах. Даже если у нас будут его приметы, этого недостаточно. Фотографий они нам, конечно, не дадут...

— Надо разыскать кого-нибудь, кто был связан с ВНП, — решил Малко. — Кого-нибудь, из кого удастся вытянуть информацию. Но в первую очередь удостовериться, что Роберт Мартенс действительно был членом этой группировки.

— В таком случае искать нужно в стрелковом клубе в Эттербееке, — заключил американец. — Все нити ведут туда. Кстати, в этом клубе работал инструктором Амин Хаббаш...

— Я даю себе срок — еще неделю, — сказал Малко. — Попытаюсь прижать Роберта Мартенса и выяснить, почему Фокс напустил своих убийц на этих бедолаг. У него не может не быть веской причины.

— Если бы вы могли просто заполучить наше оружие, — вздохнул американец. — На все остальное мне наплевать. Пусть эти подонки потопят Бельгию в крови — меня это не касается.

Кристель Тилман растерянно смотрела на Малко покрасневшими от слез глазами.

— Какой ужас, что они сделали с Мандалой, — пролепетала она. — Если бы я поехала туда, они бы меня тоже убили.

Малко вошел в гостиную. Амин Хаббаш, лежа на диване, старательно чистил свой «зиг». Он дружелюбно кивнул Малко и бросил чуть насмешливо:

— Ну что, еще не кончили ваши игры?

— Скоро кончу, — ответил Малко. — Вы мне поможете. Мне нужно посмотреть архивы вашего стрелкового клуба в Эттербееке.

Ливанец удивленно поднял брови и пощипал свои тонкие усики.

— Архивы? У нас их немного... Клуб существует не так давно.

— Мне нужны списки его членов за последние год-два, — уточнил Малко.

Амин на минуту задумался.

— Каждый год проводятся соревнования по стрельбе. Все члены клуба записываются.

— Отлично, — кивнул Малко. — Вот мне и нужны списки участников за два последних года... Нет, лучше за три.

— Тогда поехали туда вместе, — предложил ливанец. — У меня как раз урок.

— Поехали, — решительно сказал Малко. — Только пусть Кристель без нас никому не открывает.

«Модус операнди» убийц внушал опасения... Кристель вздохнула:

— Может быть, мне уехать на несколько дней к родителям в Брассхаат?

Выстрелы у железнодорожной насыпи были почти не слышны в маленьком баре стрелкового клуба. Амин Хаббаш вышел из кабинета директора, держа в руке какие-то бумаги, и положил листки на стол перед Малко.

— Вот. Соревнования по стрельбе за три последних года, двадцать пять первых мест. Восемьдесят пятый год — это еще времена ВНП. Я там не всех знаю.

Малко пробежал глазами список 1985 года. Первое же имя, которое он увидел, — Роберт Мартенс! Жандарм занял второе место. Филипп Орстелл был шестым... Среди прочих незнакомых имен значились также Филип Бартон, Густав Мейер, Вальтер Пеетерс. Круг замкнулся.

— Я могу оставить это у себя? — спросил он.

— Берите, — кивнул ливанец, — я что-нибудь придумаю. Ну, пока, у меня урок.

Малко зашел в телефонную будку, набрал номер «Суар».

— Эрика Бонтана, пожалуйста.

— Он вас слушает, — отозвался журналист.

— Это Малко. Мне надо с вами увидеться.

— Прямо сейчас?

— Да.

— Мы сдаем номер...

— Это очень срочно.

Поколебавшись немного, журналист согласился:

— Ладно. Приходите в «Даниш Таверн». Через полчаса.

В тесном шумном зале плавал удушливый запах жареного в масле картофеля. Хозяйка, поставив перед Малко и журналистом два рубленых бифштекса на поджаренном хлебе, спросила:

— И два «Трапписта»?

Малко развернул список лауреатов «Бельгийского стрелкового клуба» и положил его перед своим сотрапезником.

— Я хотел бы узнать, кто из этих людей члены ВНП.

— Я знаю далеко не всех, — ответил журналист, однако достал ручку и принялся подчеркивать фамилии. Их оказалось семь. В том числе Филипп Орстелл, Вальтер Пеетерс и Густав Мейер.

— А Роберте Мартенс? Он никогда не входил в ВНП?

— Об этом поговаривали, но доказательств не было...

Малко указал пальцем на четвертую фамилию — некто Стромберк.

— А это кто такой?

— Он повесился. Депрессия.

— А остальные?

— Я с ними не знаком. Встречал только фамилии, когда раскручивал это дело. Лично знаю только одного — Жозефа ван де Путте.

— Что это за человек? Вы хорошо его знаете?

— Еще как!

Журналист умолк и, отправив в рот половину своего бифштекса, принялся жевать. Малко заказал два кофе, которые им тут же принесли вместе с огромной сахарницей.

— Он был звукооператором на телевидении, — продолжал Эрик Бонтан. — Занятный парень, с фантазиями. Сначала был левым, входил в троцкистские группировки. Но потом связался с ВНП и просто помешался. Дисциплина, телесные наказания, муштра, марши — он был от всего этого без ума. Как будто жил в другом мире. Когда ВНП был распущен, у него нашли тонны листовок и даже фотографии Гитлера. Но оружия у него не было. Да что там, слабак! Боялся крови, в жизни мухи не обидел...

— Он был знаком со всеми членами ВНП? Журналист рассмеялся.

— Еще бы! Только этим и жил. Он даже показывал мне свой членский билет. Белый с золотым тиснением.

— Значит, если в ВНП в свое время проник сотрудник спецслужб, он его знал?

— Естественно.

— Мне нужен этот Жозеф ван де Путте, — сказал Малко. — И чем скорее, тем лучше. Он в смертельной опасности, если его еще не засыпали землей.

Эрик Бонтан удивленно посмотрел на Малко.

— Что, собственно, может с ним случиться?

— Если «Полковник», о котором вы говорили, сотрудник отдела по борьбе со шпионажем, внедрившийся в ВНП, и наш Фокс — одно и то же лицо, то он убирает всех свидетелей, которые могут его опознать.

— Возможно, вы и правы, — согласился журналист. — «Полковник» выдавал себя за искренне сочувствующего и намекал, будто пользуется своей должностью, чтобы оказывать услуги ВНП.

— Вы встречались с ним?

— Никогда, — рассмеялся журналист. — Но Жозеф ван де Путте хорошо его знал: — «Полковник» был его инструктором по стрельбе вместе со старым Вальтером Пеетерсом.

— Где сейчас этот ван де Путте?

Эрик Бонтан пожал плечами.

— Понятия не имею. С телевидения его турнули после этой истории, он кое-как перебивался, потом вообще исчез. Не знаю даже, в Брюсселе ли он.

— Вы можете навести справки?

Журналист взглянул на часы.

— Да, но не сейчас. Я должен вернуться в редакцию. Если хотите, встретимся через час в «Эрцгерцоге». Это неплохой бар на авеню Дансен... Там бывает полно народу с телевидения.

Очаровательная вьетнамка в шелковом одеянии с царственным видом восседала рядом с каким-то бородачом, который поглаживал ее бедро, одновременно отпивая большие глотки «Трапписта». Эрик Бонтан с обескураженным видом сел рядом с Малко.

— Не так-то это легко! Кому я только не звонил — никто не видел ван де Путте уже полгода. Но вон та девчонка знакома с его подружкой. Спросим у нее.

Он приветливо помахал рукой вьетнамке, та поднялась и, оставив своего бородача наедине с кружкой пива, подошла к ним.

Тонкий шелк вызывающе обтягивал острые груди; пронзительный взгляд узких глаз не вязался с внешней сдержанностью.

— Чем могу быть вам полезна? — спросила она.

Удивительно было слышать у азиатки бельгийский акцент... Эрик Бонтан дружелюбно улыбнулся ей.

— Ты ведь знаешь подружку Жозефа ван де Путте?

— Парня с телевидения?

— Да.

На лице вьетнамки появилась презрительная гримаска.

— Он просто мокрица. А она — толстая и вся в прыщах. Ростом с ноготок. А что?

— Ее ищет мой друг.

Девушка прыснула.

— Он что, должен ей деньги?