— Действительно! Прекрасный повод! Поля, давай рюмки!

Он достал из бара бутылку вина и поставил ее на стол. Полина сразу же добавила закуску и вазу с фруктами.

— А где Ира? Надо ее позвать, — предложила Полина.

— Сейчас. Наливай, Борис. Грех не отметить такое событие! Не могу передать вам, как я рад за Лешку! Такого парня вырастили! Сильного, умного, красивого… Вот, теперь и здоровым будет!

— Я думала, что никогда уже этого не дождусь… — пробормотала Полина.

— А я верил, что все образуется! Не мог наш Лешка не победить болезнь! Он упрямый, целеустремленный. В нашу породу! — радостно подхватил речь Якова Самойлов и наполнил бокалы. Яков продолжал:

— Давайте же выпьем за то, что в вашем доме после стольких переживаний и трагедий наконец-то настал праздник!

— Подожди, Яша, — остановила Якова Полина и позвала сестру: — Ирина, иди к нам!

В это время Ирина под испытывающим взглядом Маши спокойно взяла Лешину рубашку, аккуратно ее сложила и надменно произнесла:

— Я ничего не ищу. Я, девушка, выполняю вашу работу. Вы не замечали, какой здесь бардак?

— Я — сиделка, — попыталась оправдаться Маша.

— Вот и сложили бы Лешины вещи. Это не сложно, — Ирина кивнула на полку и назидательно продолжила: — Очень вредно, когда в комнате больного столько пыли!

Маша в ответ промолчала.

— Вы что, передумали гулять? — спросила Ирина.

— Нет. Я вернулась за Лешиной курткой.

Ирина вынула из шкафа куртку и протянула Маше.

— Берите. Придется мне помогать сестре. Ей сейчас не до уборок. А вам напоминаю, если вы забыли: чистота — залог здоровья.

Маша молча развернулась и вышла, а Ирина, усмехаясь, посмотрела ей вслед.

Поистине в мире не существует безвыходных ситуаций, тем более для знатока своего дела.

Пока Ирина разговаривала с Машей, к дому подошел Костя и увидел Алешу, а рядом с ним коляску. Костя подошел к брату и, поздоровавшись, спросил:

— На прогулку?

— Ага, — протянул Алеша.

— Один?

— Сейчас Маша подойдет. Она за курткой пошла. Костя кивнул, и братья замолчали. Алеша смотрел прямо перед собой.

— Ты прости меня. За Катю, — наконец сказал Костя. Алеша молчал.

— Я старался ее забыть, выбросить из головы. Честно, — продолжал Костя, с надеждой глядя на брата.

— Я знаю, — ответил ему Леша.

— Я даже уехать пытался, чтоб не видеть ее. И потом: если б вы поженились, я бы никогда не стал… А так… Я подумал: она стала сомневаться, вот и решился счастья попытать. Прости.

— Но ты ее любишь?

— Люблю, конечно. Так же, как и ты. Алеша молча кивнул.

— Что теперь делать будем? — спросил Костя.

— Мы? Ничего. Мы с тобой уже все, что смогли, сделали. Теперь Катина очередь.

Костя удивленно посмотрел на Лешу.

— Катя — взрослый человек. Пусть теперь она решает. Ей лучше знать, кто из нас ей нужен.

— Да. Ты прав. Без обид? — чуть промедлив, спросил Костя.

— Без обид.

Они пожали друг другу руки в знак примирения.

— Ты не представляешь, насколько мне стало легче. Честно говоря, чувствовал себя полным дерьмом: ты болеешь, а я девушку у тебя отбиваю, — уже спокойнее продолжал Костя.

— Костя, я не идиот. Я все это видел. И понимал. Всем было нелегко: и Кате, и мне, и тебе. Мы с тобой договорились, и хватит об этом.

— Ладно. Я пойду. Папа хотел меня видеть.

Костя встал с лавочки, а из подъезда вышла Маша с курткой в руках.

— Здравствуй, Маша. Отлично выглядишь, — поздоровался Костя.

— Здравствуйте. Спасибо, — ответила она Косте и повернулась к Леше. — Все, куртку я взяла, можно ехать.

— Леш, я помогу, — предложил Костя и наклонился, чтобы пересадить его в коляску, но Алексей его остановил.

— Не надо, Кость. Я сам. Просто дай мне руку.

Костя удивленно протянул брату руку, и Алеша, опершись на нее, встал с лавочки и сделал пару шагов к коляске. Костя застыл на месте, потрясенный увиденным.

— Лешка… Ты ходишь? — наконец пришел в себя Костя.

— По комнате я уже один могу ходить, а вот на улице тяжеловато.

— Потрясающе! Похоже на чудо, — обрадовался Костя.

— Да… Мне кажется, я начинаю жить заново. Маш, поехали скорее.

— Счастливо. Мы пойдем, — и Маша повезла Лешу на прогулку, оставив Костю стоять с широко открытыми от удивления глазами.

Анфиса пришла в салон к Римме. От ее напора гадалка растерялась. Анфиса выглядела очень грозно.

— Я требую объяснений! — сразу же перешла в наступление она. — Почему так произошло? Вернее, ничего не произошло! Ваш отворот не работает!

— Почему вы так решили?

— Наша девочка продолжает хлопотать об этом мальчике. И он к ней пришел. Что это за отворот? После ваших отворотов их еще больше друг к другу тянет!

— Я говорила, что по фотографии эффект может быть слабее.

— Да нет никакого эффекта! А вам за это деньги заплатили. И немалые. Вы гарантировали успех, шарлатанка!

— Не оскорбляйте меня.

— Я требую, чтобы вы вернули все до копейки!

— Но я сделала свою работу. Причем правильно! Смотрите, — Римма взяла со стола толстую книгу, открыла нужную страницу и показала Анфисе. — Тут все написано: сжечь фотографию, потом дать выпить. Я все так и сделала.

— Но почему не сработало?

— А вы хотели, чтобы прямо сразу, раз, и отвернуло? Так не бывает. Может, месяц пройдет, пока они осознают, что их друг к другу не тянет.

— Почему не сразу? — недоверчиво спросила Анфиса.

— Привычка общаться работает дольше, чем чувства. Но она скоро закончится! Просто нужно подождать.

Анфиса подумала и согласилась.

— Ладно, месяц можно.

— Видите, а вы сразу кричать. Я халтуры не делаю, — уже успокоившись, подытожила Римма.

— Посмотрим. Если через месяц результата не будет, пеняйте на себя!

— Только не надо меня пугать, — Римма осмелела.

— А я и не пугаю. Я просто испорчу вам жизнь. На весь город ославлю! — совершенно спокойно и серьезно, глядя Римме в глаза, произнесла Анфиса.

Самойловы с Яковом все еще сидели в кухне-студии за столом за бутылкой вина. Яков налил второй раз и предложил:

— Давайте еще выпьем за Лешку! За то, что он встал на ноги.

Улыбающиеся Борис и Полина подняли бокалы.