Кельда не хотела видеть ни ферму, где она раньше жила, ни солдат, опустошивших ее родную долину.

«Я хочу видеть только Тьорла»,. думала она.

Тенни сегодня сказал Кельде: Тьорл хочет встретиться с ней. Он уходил из Старой Горы и хотел поговорить с ней. Кельда расстроилась. Если эльф уходит, значит, он уже не надеется встретить своего друга Хаука в Старой Горе. А как же ее маленькая месть молодому человеку?! Ведь для этого нужно было увидеть его, нужно было снова услышать его медвежье рычание.

Кельда отстегнула пояс с ножнами – оружие упало на припорошенную сажей и пылью дорогу. Ветер донес до рыжеволосой девушки ругань и смех солдат, дежуривших у заграждения. Кельде явно не следовало идти дальше. Она села на плоский валун, вытянула ноги, подперла руками голову и стала смотреть на черные, выжженные поля, лежавшие по другую сторону дороги.

Здесь, на окраине города, дракон Янтарь не жег все подряд. К востоку от дороги все было черным, выжженным, однако на западе была видна кое-где зелень. Рощу стройных серебристых берез на вершине холма огонь почти не затронул. В придорожном болотце виднелась осока, уже вызолоченная осенью. Белая яснотка разбросала по земле лепестки своих цветов, словно белый зимний снег. Кое-где еще цвела желтая льнянка.

– Ну хорошо, – прошептала Кельда, – я здесь. Но где же он?

А Тьорл уже был здесь. И Кельда вздрогнула от неожиданности, когда он вдруг вышел из тени.

– Я здесь, Кельда. – Он улыбнулся и пальцем показал на меч: – А это еще зачем? Она перевела дыхание.

– А где еще он должен быть? Если ты уходишь, ты наверняка хочешь взять его с собой.

– Но он дал его тебе.

До чего же противный эльф!

– Но я не хочу, чтобы он был у меня. И никогда этого не хотела. Что мне с ним делать? Я не могу его продать, я не могу им сражаться, я даже не могу носить его! Пожалуйста, ну пожалуйста, забери его, иди туда, куда собрался идти, и оставь меня в покое!

Тьорл бросил быстрый взгляд в сторону заграждения и жестом попросил ее помолчать.

– Успокойся, Кельда. Я ухожу. И это – все, что я хотел тебе сказать. – Он показал на березовую рощу. – Пойдем туда. Я не хочу говорить с тобой, когда сюда вот-вот явится чуть ли не половина армии драконов.

Она не знала, что и ответить.

Глаза Тьорла были серьезными, голос – низким и напряженным. Наконец Кельда подняла с земли меч и пошла за Тьорлом в рощицу.

– Слушай, – прошептал он, – и слушай внимательно. Я не знаю, где Хаук. Я не знаю, что с ним случилось, но уверен: сейчас его уже нет в городе. – Он помолчал. – Знаешь, мы с ним солдаты.

Кельда кивнула.

– Мы – солдаты, и наш командир – человек по имени Финн. Он давно ждет нашего возвращения. И я больше уже не могу оставаться здесь, в городе.

– Ты уйдешь и забудешь о Хауке?

В глазах эльфа вспыхнула ярость. Кельда прикусила язык, она поняла, что едва ли не смертельно оскорбила Тьорла.

– Нет, Кельда. Я ухожу не потому, что не хочу найти Хаука; отсюда до предгорий – долгий путь, и я буду искать его на этом пути повсюду. Но сейчас я обязан вернуться к Финну. – Он ткнул пальцем в меч. – И пожалуйста, сохрани его. Возможно, Хаук вернется в город отыскать меч и… меня. Ты скажешь ему, куда я пошел, да?

– Но…

Пальцы Тьорла с силой сжали ее запястье.

– Кельда, мне надо немедля уходить из Старой Горы. Нам с Хауком удалось убедить солдат Потрошителя, что мы просто охотники. Если я останусь здесь еще на какое-то время, кто-нибудь, конечно, заметит, что я ни разу не ходил на охоту. И тогда смогут легко догадаться, кто я такой на самом деле.

Страх охватил Кельду. И уже зная, каков будет ответ, она все же спросила:

– Куда ты идешь?

Тьорл ответил почти тотчас:

– К южной границе Квалинести. У Финна там, на границе, есть работа для нас. Прости, что тебе пришлось тащить меч сюда; я был бы рад отнести его сам, но у меня уже нет времени – пора уходить.

– А как же ты минуешь заграждения?

– Заграждения? Да Финн с меня с живого шкуру бы спустил, если бы я не смог проскользнуть мимо пары пьяных мерзавцев.

Он взял меч из ее рук и провел ладонью по старым, потертым ножнам. Холодный свет сверкнул на сапфирах – они блеснули, как льдинки.

– Представляешь, он выиграл этот меч в ножички.

– Это меня вовсе не удивляет, – улыбнулась Кельда. – Он очень меток.

Тьорл засмеялся.

– Да, уж это точно. Передать ему твои слова при встрече?

Ветер, казалось, стал холоднее. Кельда вспомнила горы на юге Квалинести – зимой они такие мрачные и суровые. Она также подумала и о Хауке и удивилась про себя: «Почему он бросил такой замечательный меч и такого хорошего друга, как Тьорл?!»

Затем она подумала: «Может быть, Хаук просто решил уйти из отрада Финна?»

Она украдкой взглянула на Тьорла. Нет, эльф такой мысли даже и не допускал, сразу видно. Кельда, не раздумывая, взяла меч из рук Тьорла. Ну до чего же тяжело держать его!

– – Я сохраню его, не беспокойся. – Она перевела дыхание, затем поднялась на цыпочки и поцеловала эльфа в щеку. – Счастливо тебе!

– Спасибо. Но, похоже, нам обоим нужна еще и удача, а? – Он улыбнулся. – Ну, еще раз, спасибо.

Он взял ее за руку и повел назад, к дороге.

Все время думая о мече и поправляя пояс, на котором он висел, Кельда не сразу почувствовала, что Тьорл больно сжал ее пальцы. Она подняла голову.

Прямо перед ними, загораживая дорогу, стояли три солдата Потрошителя: один человек и два драконида. Человек ухмыльнулся, показывая редкие желтые зубы.;

– Сентиментальное прощание, – медленно протянул он. Скользнув безразличным взглядом по Тьорлу, он мрачно уставился на Кельду.

Она почувствовала, как ей стало трудно дышать.

Лавим Попрыгунчик бежал словно кролик, знающий, что он гораздо проворнее преследующей его собаки, а потому наслаждающийся выпавшим ему развлечением. Посмеиваясь, он вел четырех драконидов вверх по одной улице, потом вниз по другой; затем влетел в какую-то таверну и выскочил из нее через заднюю дверь. Солдаты гнались за ним с ревом и проклятиями, громыхая мечами и кольчугами, – они были похожи на груды ожившего металлического хлама.

Вот кендер пригнулся и нырнул в темный переулок. Быстро перемахнув через забор, он насмешливо окликнул своих увешанных оружием преследователей – для них этот забор оказался серьезным препятствием: прежде чем первый из них наконец одолел преграду, Лавим уже проскользнул между кирпичной стеной и бочкой для сбора мусора и затаился там. Он вовсе не устал – так, слегка запыхался.

Солдаты перебрались через забор и гуськом стали обходить двор. Когда шедший вторым Солдафон поравнялся с затаившимся за бочкой кендером, тот быстро просунул свой хупак между ног драконида. Солдафон рухнул на переднего солдата, а шедший за ним – на них обоих; четвертый испуганно шарахнулся к противоположной стене прохода. Смеясь и улюлюкая, Лавим выскочил из-за мусорной бочки, перепрыгнул через барахтавшихся в куче трех драконидов, прошмыгнул между ног четвертого и выбрался на улицу. Он чуть было не столкнулся с какой-то толстой женщиной, метнулся в сторону, ловко пролез под брюхом лошади и оказался на другой стороне мостовой. По доносившейся до него ругани Лавим понял, что дракониды наконец поднялись на ноги и сейчас снова пустятся в погоню.

Лавим знал улицы и переулки Старой Горы так, как их может знать только кендер иди уличный мальчишка. Он поднял с мостовой несколько камней и пошел к полусгоревшему складу. Здание было огромным – длиной в полквартала и шире любого дома в городе. До войны в этом складе хранилось множество самых различных товаров, – теперь от них осталась одна зола.

Кендер забежал в это длинное, стоявшее без крыши здание и, разбрызгивая грязь из луж, бросился к находившейся неподалеку лестнице. Солдафон и его солдаты с воплями и проклятиями бежали по улице, распугивая прохожих, – так внезапный дождь распугивает цыплят.

На складе пахло гарью. Кендер остановился у нижней ступеньки лестницы, перевел дыхание, затем быстро, но внимательно осмотрелся. У здания сохранился второй этаж, вернее, часть второго этажа, тянувшаяся вдоль всего строения примерно на половину его ширины, другая половина выгорела и обрушилась. Кендер решил, что оттуда он сможет безнаказанно для себя метать в драконидов камни.