— Так и действуем, — и это прозвучало почти как напоминание: «Не лезь в эти дела без крайней нужды».

К моему уже довольно неуверенному удивлению, Аштия отреагировала спокойно, будто так и надо. Мне понравилось и то, что подчинённый осаживал госпожу Главнокомандующую хоть и сугубо вежливо, но при этом без единого намёка на угодливость. Твёрдо. Честь и хвала командующему, умеющему в случаях, где это обосновано, принять не только чужую правоту, но и чужое чувство собственного достоинства.

Впрочем, я уже достаточно знал госпожу Солор и едва ли ждал другого поведения. Просто приятно было лишний раз убедиться, что достойное начальство существует. Мне и самому приятнее подчиняться ей такой, внушающей уважение.

— Что говорит разведка? — осведомилась Аштия, пересмотрев несколько поданных ей адъютантом табличек с новыми сведениями.

— Разведка определяет безопасное расстояние от озера, как два перегона.

— Многовато.

— Такой уж сезон.

Аштия обвела своих офицеров взглядом, и один из них немедленно заявил:

— Считаю, необходимо делить армию на две неравные части и обходить озеро с двух сторон.

— Вариант «вилы», — откомментировал второй. — Разработан.

— Я помню, — бросила женщина.

— Проблема связи всё равно остаётся.

— Только в случае незапланированной ситуации.

— Предусмотреть нужно всё!

— Удвойте количество связных и частоту отправки, — отозвалась Аштия. — Осуществляйте этот вариант плана. Отправить дополнительные разведывательные отряды в помощь авангарду… Серт, помоги мне дойти до кушетки. Отчёт о состоянии обозного подвижного состава мне. Можно устно.

Я помог женщине улечься на кровать в шатре по соседству. Она тяжело дышала, и я даже в испуге задумался, не подошёл ли её срок. Но Аше довольно быстро пришла в себя, улыбнулась, попросила у меня питьё. Потом — позвать адъютантов, пусть передают ей доставленные бумаги и таблички, если таковые есть.

— Тебе этот дым точно не вреден? — спросил я, принося ей второй бокал с охлаждённым питьём. Даже просто прикасаться к прохладному было приятно. Не то чтобы тут оказалось жарко, просто как-то очень уж мутно.

— Дым? Это не дым, это испарения. Мерзко, конечно. Выматывает. Но мой врач не нашёл в них значительной опасности для женского здоровья. Впрочем, в любом случае уже недолго осталось. После озера — ещё примерно день пути. Уж как получится. А там и Излом. Вот где будет по-настоящему жарко. И твоя группа тоже может очень понадобиться. Ты готов снова десантироваться, если возникнет необходимость?

— Десантироваться с ящера? — Я вспомнил предыдущий случай. Меня передёрнуло. — Опять в одиночку?

— Нет, с командой, конечно. Как положено, не с крыла.

— Тогда вообще мало что могу сказать. Опыта недостаточно. Один раз в учебном лагере десантировали отряд с ящеров — и всё. Что я готов, это ты и без подтверждения, наверное, поймёшь.

— Отлично. Заодно и пополнишь опыт. Но очень надеюсь, что дополнительные меры не понадобятся. Долина дымов в это время года даёт нам преимущество внезапности. Если подойдём к ущелью быстро, противник не успеет подготовиться к отражению первого удара. Тогда мы наведём мосты через ущелье, и Излом будет захвачен очень быстро. Понимаешь?

— Понимаю. Но зачем ты мне это говоришь? Разве мне предстоит принимать участие в каких-то операциях, где необходимы подобные знания?

— Кто же знает, что именно будет. Запланированная мною операция — во многом представляет собой чистую авантюру. Но придётся рискнуть. Готовься ко всему, Серт.

Я криво усмехнулся.

— Всегда готов.

Долина дымов казалась бесконечной, но это ощущение обманывало так же, как и все ощущения в этом полном невнятной мглы пространстве. О том, чтоб отчётливо видеть в этом месте, можно было разве мечтать. Худо-бедно разглядеть подробности происходящего можно было только на шесть шагов, и в этом я убедился, когда провожал Аштию из штабной палатки, которую уже сворачивали для транспортировки, в паланкин. Правда, не уверен, что эту здоровенную дуру а-ля беседка можно было так назвать. Она больше напоминала домики, навьючиваемые на спины слонов в Индии и где там ещё… Крепилась штуковина к хребту парящего ящера, и потому в ней можно было ехать с полным комфортом, там даже не трясло.

Я мало что понимал в специфическом женском состоянии, но одного здравого смысла и внимательности хватало, чтоб понять — Аштии недолго осталось дохаживать. Теперь мне были намного лучше понятны стенания Ниршава. Страх перед тем, в чём я совершенно не разбирался и не желал разбираться, оказался куда более реальным, чем боязнь за свою жизнь в рейде. Последняя как раз была привычной и обтёртой до дыр. К тому же в рейдах не до боязней, слишком занят делом спасения собственной жизни.

Но госпожа Солор не спешила отправлять меня воевать, значит, я был нужен ей здесь.

Армия пришла в движение немедленно, как только была одержана победа в «дымном бою» и принято решение разделить силы для быстроты. Даже в своём паланкине Аштия не отдыхала — лёжа на подушках, она принимала одного вестового за другим, и в папках возле неё росли груды бумажек с выписками, а также табличек. Последние были практичнее — их можно было легко отскоблить от предыдущей надписи и использовать многократно.

Иногда женщина произносила пару-тройку слов по делу. И так я узнал, что форсирование Долины дымов идёт ускоренно и успешно, близок тот последний рубеж, на котором станет по-настоящему жарко. Едва ли госпожа Главнокомандующая произносила эти слова случайно — она вообще ничего не делала, не подумав, и если уж решила бросить мне крохи информации, то сознательно.

Лишь разок она позволила себе отвлечься от дел и, поедая с блюда какие-то микроскопические порции мяса с овощами в салатных листьях, пожаловалась, что демонический мир здорово её угнетает.

— Правильнее было бы, конечно, на время вернуться в Империю, — задумчиво произнесла Аше.

— Что же мешает? — Мне тоже принесли блюдо с угощением, и это было настоящей отрадой — штабной повар готовил просто потрясающе вкусно!

— Сам понимаешь, именно сейчас я должна быть в центре событий. Если сейчас потеряем время и не сумеем воспользоваться благоприятным сезоном, войну придётся вести, возможно, ещё очень долго. В каждом из моих людей я уверена, но лишь там, где они исполняют свою работу. А не мою. Понимаешь, моё участие может в какой-то момент оказаться решающим. Война не терпит промедления — если, конечно, ведётся на результат, а не ради процесса.

— Ради процесса? Что ж за война такая?

— На измор, например. Мало ли вариантов… — Аштия откинулась на подушки и прикрыла глаза. — Всё-таки это правильно, что войну, как правило, ведут мужчины. В их жизни не вламывается необходимость служить сосудом для будущей новой жизни. Они не слабеют в решимости служить своему государю по вине собственного тела.

— И это говорит представительница семьи, три поколения которой подарили империи первоклассных военачальников?

— Потому-то и говорят, что семья Солор проклята. Семья Солор, а не Империя. И мать моя, и бабка продолжали род так, чтоб это не вредило интересам армии и государства. Как и я надеюсь сделать. Но что нам это стоит — о том и разговор, — Аштия положила руку на живот. — Так же будет жить и моя дочь. Что уж тут поделаешь. Кровь не водица… Так, мне полегчало. Что там снаружи? Вестовые заждались?

— Уж наверняка.

— Давай их сюда. И передай, чтоб мне нашли Ниршава. Без отчёта пусть даже и не является.

Дымка дрожала в лёгком ветерке, и не думая бледнеть. Казалось, она становится только гуще. Люди вокруг были скорее видениями, чем существами во плоти. Я знал, что всем солдатам всех подразделений раздали простенькие артефакты, способные испускать бледненький магический свет, едва заметные издалека импульсы — каждой воинской единице свой цвет. Их воспринимал любой уроженец Империи, обладавший зачатками чародейского зрения, а такими тут были все. Не будь я таким особенным, мглу вокруг меня наполняли бы разноцветные искры, перемигивающиеся между собой.