Девушка. Мы понимаем. Ведь ты уже не так молода, как прежде.

Женщина. Я всегда была хорошей работницей.

Мужчина. Твои пальцы работали, как муравьи. Ничем их было не возмутить, эти пальцы, ничем не остановить. Я всегда восхищался ими.

Женщина. Я работала быстрее всех в городе.

Мужчина. Да, она работала быстрее всех, и я не колебался, я сказал себе: «Эта женщина должна быть моей женой».

Женщина. Взрывы мешают мне сосредоточиться.

^{Звук очередного взрыва}.

Мальчик. Мужчину убили в саду. Человека убили.

^{Сцену заливает кровь.}

Мальчик. Я должен занять его место.

Мужчина. Если ты не доделаешь бахрому, мы никогда не закончим этот ковер.

Мальчик. Но христиане возьмут город.

Мужчина. Они и раньше его брали.

Мальчик. Вот именно такой подход, я извиняюсь за эти слова, именно подобный подход и позволяет им возвращаться. Впрочем, это не мое дело, мое дело — бахрома.

Мужчина. Еще шерсти. Не видишь, что у меня закончились нитки? Дай еще шерсти.

^{Девушка встает и идет за шерстью.}

Согласен. Это нападение и меня выбило из колеи. А то шерсть была бы рядом.

^{Возвращается Девушка с катушкой шерсти. Раздается взрыв. Она поскальзывается на крови, разлитой по сцене, и падает.}

Мальчик. Что с тобой? Все в порядке?

Девушка. Со мной все в порядке. Не останавливайтесь, работайте. Со мной все в порядке. Я всего лишь поскользнулась на лошадиной крови.

Мальчик. Или на человеческой. Не двигайся, осколки еще летают.

Девушка (подползает к ним). Простите меня. Я поскользнулась.

Мужчина. Мы работаем, чтобы есть. Мы ткем не только ради самого ковра, но и ради того, что сможем купить на него. Давай сюда шерсть.

Девушка. Прости, но шерсть испорчена. Когда я поскользнулась, она упала в лошадиную кровь.

Мальчик. Я уверен, это была человеческая кровь.

Девушка. Надо вернуться.

Женщина. Смотри, осторожнее. Берегись осколков.

Мужчина. Покажи. (Пауза.) Посмотри, какой цвет. Шерсть была бледной, а теперь она окрашена кровью.

Девушка. Пойду принесу другую.

Мужчина. Подожди. Посмотри: когда она высохнет, мы получим другой оттенок красного. Я уверен, такого у нас нет.

Девушка. Так принести еще?

Мужчина. Принеси еще и вымочи ее в крови.

Мальчик. Но это — кровь человека.

Мужчина. Да. Поэтому, когда она кончится, ты побежишь в больницу.

Девушка. В больницу?

Мужчина. И попросишь у них ведро крови.

Мальчик. Той, что вылилась из ран?

Мужчина. Да. Видишь, какой у нее оттенок? Совсем не такой, как у бычьей крови.

Женщина. Красивый и необычный.

Мужчина. И у нас появятся новые покупатели. Они разохаются: «Ни у кого, кроме вас, не получается шерсть с таким оттенком красного».

Мальчик. Но ведь это…

Мужчина. Это — дар Божий. А ты не хочешь принять его. Ты не веришь Его чудесам. Ступай, если хочешь, и пусть тебя застрелят христиане. Иди и умри в окопах, и пусть тебя разнесет снарядом.

Женщина. Ш-ш-ш…

Мужчина. Говорю тебе, что в разных городах мира будут торговаться из-за наших ковров и рвать их из рук.

Мальчик. Это даже не кровь христиан.

Мужчина. А чем ее цвет лучше?

Девушка. Мой брат не умеет принять дар, посланный небесами.

Мальчик. Умею, но…

Мужчина. Эта война закончится — все войны когда-нибудь заканчиваются. И тогда мы больше не сможем иметь шерсть такого оттенка.

Мальчик. Так перережь кому-нибудь горло.

Мужчина. Ты не сделал ни одного стежка, зато хамить мне ты уже научился.

Женщина. Ш-ш-ш… кажется, пушки умолкли.

Мальчик. Флаг с полумесяцем спускают.

Мужчина. Иглу, быстрее.

Женщина. Пушки умолкли.

Мальчик. Мы разбиты.

Девушка. А христиане дадут нам хлеба?

Женщина. Хлеба? Да их собственные солдаты дохнут с голоду.

Мужчина (обращаясь к Мальчику). Скорее, в больницу!

^{Мальчик выходит. Пауза. Ткачи работают. Входят два солдата. Глядят на ткачей.}

Первый солдат. В городе мы обнаружили своих солдат, они были распяты, у некоторых выколоты глаза, у других отрезаны члены, и теперь они торчат у них изо рта.

Второй солдат. Теперь любое зверство сойдет нам с рук. И мародерство. И всех девственниц можно теперь дырявить, за это тоже ничего не будет.

Первый солдат. Я беру этот ковер.

^{Мужчина, вцепившись в ковер, не отдает.}

Второй солдат. Не будь идиотом.

Мужчина. Мои ковры!

Второй солдат. Что он сказал? Оскорблять? Нас?

^{Закалывает его. Женщина замирает в остолбенении}.

Первый солдат. А где девушки? (Повернувшись к Девушке.) Иди за мной. Мне нужна служанка, для стирки и прочих удовольствий.

Девушка встает. Второй солдат сворачивает ковер.

Первый солдат. Не пугайся. Я добрый. Могло быть и хуже.

^{Солдаты и Девушка уходят. Женщина пытается закричать, но не может издать ни звука и только разевает рот. Возвращается Мальчик.}

Мальчик. Ковер?!

^{Повторяющийся стук в дверь. Женщина в ночной рубашке появляется из комнаты.}

Женщина. Мы не открываем дверь ночью.

Голос. Мы попали в засаду. В моего друга стреляли.

Женщина. В засаду?

Голос. Террористов.

Женщина. Каких террористов?

Голос. Поверьте нам.

Женщина. Почему?

Голос. Потому что вы человек, а не собака.

Женщина. Я не собака, но вы можете оказаться…

Голос. Тогда нам придется искать другой дом. И наш друг умрет.

Женщина. Хорошо, открою.

Голос. Господь благословит вас за вашу гуманность.

Женщина. Надеюсь.

^{Открывает дверь. Врываются террористы.}

Первый террорист. Где он?

Второй террорист. В спальне.

Третий террорист. В кухне.

Женщина. О Господи! Сделай так, чтоб я оглохла, а вы навсегда онемели. Вы убили всякое понятие о порядочности. Вы убили язык. Вы террористы.

Первый террорист. Да, мы террористы. И жаль, что приходится работать так. Но твой муж и такие, как он, должны быть выжжены из нашей жизни, как бородавки. А потом мы приведем сюда хороших соседей. И тогда не понадобится вам больше запирать двери, я обещаю.

^{Террористы впихивают в комнату ее мужа, голого и связанного.}

Муж. И ты их впустила?!