Я хотел заставить Фрэнсис ждать еще некоторое время, но тут у меня наметились кое-какие дела, и я велел ей прийти завтра.
Теперь, когда началась настоящая дрессировка, я не намеревался рисковать своей шкурой. Она должна была заплатить за получаемое наслаждение. Я еще не знал, чем, но собирался уделить этой проблеме все свое внимание. В любом случае следовало показать Фрэнсис, что бесплатно ничего не дается.
У меня не было и мысли пустить ее на панель. Я знал одного малого, который заставил так на себя работать графиню. Но подобное случается раз в миллион лет. Я размышлял над другим вариантом: как много я смогу вытряхнуть из папочки… Возможно, она даже обручена. Это будет уже кое-что, если вылезет наружу, что девочка уже повидала виды.
…Фрэнсис выглядела изумительно свеженькой в легком платьице, позволявшем вполне реально видеть ее контуры. Да, такая могла бы с легкостью закадрить кого угодно.
Прямо с порога она кинулась мне на шею, — Дорогой, четыре дня без тебя показались мне целой вечностью! Заставь же меня побыстрее забыть об этом…
— Согласен! У меня как раз случайно есть кое-что, требующее места для парковки!
Она задрожала от страсти и разделась в три момента. Фрэнсис не заботилась о своей одежде: платье, чулки, нижнее белье полетели через всю комнату. Она была готова куда раньше меня и теперь ждала, сидя на кровати, отведя руки назад, так что максимально выдвинулись вперед ее эффектные груди.
Сегодня я намеревался показать девушке нечто для нее новенькое — способ в кресле. Я сел рядом с ней и привлек к себе.
— Слушай меня… Сядь ко мне на колени, словно ты моя внучка. Я хочу сделать кое-что, чего ты еще не знаешь.
Фрэнсис послушно опустилась теплой попкой мне на колени, лицом к лицу, и положила руки на плечи. Ее ляжки раздвинулись, и влагалище было готово принять мою атаку. Я обнял ее за ягодицы и привлек к себе. Она доверчиво спросила:
— Это будет хорошо?
— Подожди, и ты сама увидишь.
Я придвинул ее ягодицы так, чтобы мой член мог бы легко раздвинуть губы влагалища. Она зажмурила глаза в предвкушении новых ощущений. Своими бедрами я еще чуть развел ей ляжки, рукой подправил напрягшийся член и внезапно насадил ее на себя, словно на кол.
И тут же раздался восторженный крик:
— О! Как хорошо! Мне нравится! Сделай так еще! Я повторил этот прием добрую дюжину раз и повторил хорошо. Я насаживал ее на член так плотно, что волосы на наших лобках переплелись.
Нужный эффект был достигнут. Фрэнсис тут же сомкнула руки вокруг моей шеи и стала бешено действовать животом и бедрами: вверх-вниз, вверх-вниз. Она отдавалась так самозабвенно, что мне следовало проследить за тем, как бы кобылица не выскочила из упряжки. Чтобы не слететь с меня, она впилась в мою кожу ногтями, губы ее покрылись пеной, волосы бились по моему лицу, вся она походила на молодую ведьму, стонущую на помеле.
— У тебя изумительный член, дорогой… Я чувствую, как он достает меня всю и везде! О!
У Фрэнсис явно развивался вкус, и я воспользовался этим, чтобы укрепить ее доверие и поощрить комплиментом.
— У тебя тоже дорогая, чудесное, мягкое, горячее, маленькое влагалище! Хочешь, мы кончим вместе?
— О, да! Конечно! Вместе!
Я накрыл ладонью одну ее грудь и стал щекотать сосок и тут же ощутил, как ее пальцы ласкают мою мошонку и яички. Этих движений оказалось достаточно, чтобы я стал приближаться к финишу. И, наконец — хлоп! — я кончил.
Потом, лаская пальцами клитор, я помог кончить ей. Она издала несколько стонов и, конвульсивно содрогаясь, уронила голову мне на плечо, словно мертвая.
Так, тесно прижавшись друг к другу, мы оставались некоторое время. Я чувствовал, как пульсируют стенки ее вагины, сжимаясь и разжимаясь, словно пытаясь исторгнуть из себя мое, ставшее бесполезным орудие.
Я много размышлял эти дни, чувствовал, что девочка теперь в моей власти, но еще не видел, что могу извлечь из этого.
Меж тем Фрэнсис стала возвращаться к жизни, она шевельнулась, открыла глаза, улыбнулась и поцеловала меня.
— Как хорошо ты занимаешься любовью. Мне по-настоящему повезло, что я встретила тебя.
Забавно было наблюдать, как, чуть отстранившись от моей груди, она смотрит вниз, на наши слипшиеся волосы, черные и белокурые. Потом Фрэнсис приподнялась немного и увидела штуку, благодаря которой она только что кончила.
— Бог мой! Какой он длинный! Неужели все это умещается в моем животе? Поразительно! Знаешь, в первый раз он мне там что-то поранил…
Она снова изменила положение бедер, и теперь головка члена, блестящая от любовного сока нас обоих, улеглась вдоль губ влагалища.
Вздох сожаления всколыхнул ее грудь.
— Мне было так хорошо…
Сложив ладони лодочкой, она приподняла мой член и стала нежно ласкать его. Размякший Малыш-Джонни впал в подлинное блаженство.
Фрэнсис снова изумилась новой игрушке:
— Какой он стал смирный!
— Есть способ снова сделать его твердым. Хочешь узнать, какой?
— О! Конечно!
Я поднял ее с колен и опустил на пол между своих ног так, что ее голова очутилась на уровне моего живота. На лице Фрэнсис отразилась странная смесь эмоций — вожделения и опасения. Я положил руку ей на затылок, чуть надавил, и ту она мгновенно уловила идею. Девочка взяла, мою радость и гордость в пальцы, поднесла ко рту, раскрыла губы и — всосала в себя, словно самое вкусное лакомство на свете.
Для начинающей любовницы Фрэнсис оказалась очень способной. Некоторое неудобство она доставляла мне только первые секунды, потом освоилась, я почувствовал вначале, как кровь стала приливать к стволу члена, а вскоре он снова пришел в боевую готовность…
Фрэнсис осваивала новую технику прямо на глазах, язык ее и губы двигались все быстрее и точнее, от удовольствия она зажмурилась, особенно, когда почувствовала, как член увеличивается в размерах и твердеет благодаря ее собственным усилиям. Пора было вмешиваться…
— Взвод, стой! Если ты будешь так продолжать и дальше, то получишь нежданный сюрприз!
Я повел бедрами назад. Глаза Фрэнсис блестели от восторга, когда она, гордая своим успехом, взирала, как я извлекаю мощный и твердый член из ее рта.
— Ну вот, теперь ты знаешь, как эффективен этот способ!
— И он так же приятен, как когда ты трахаешь меня… Я хочу, чтобы в следующий раз ты кончил прямо в мой рот…
— Согласен…
Я поднял Фрэнсис с пола и снова усадил к себе на колени. Она тут же придвинулась низом живота, чтобы принять в себя член.
— Подожди минутку, не спеши… Сначала немного поиграем. Ладно?
Молчание было знаком согласия.
Я начал ласкать ее сзади, разводя и сжимая ягодицы, гладя ложбинку между ними. Кажется, ей это понравилось.
— Знаешь, твое образование еще далеко не завершено. Хочешь испробовать еще что-нибудь новенькое?
В очередной раз знаком согласия стало молчание. Я перенес Фрэнсис на кровать.
— Повернись!
Она послушно легла на живот. Обращенная ко мне попка ввергла меня в дьявольское волнение. Я медленно стал водить пальцем по ложбинке между ягодицами. Постепенно мускулы расслабились. Как добрый малый, я должен был предупредить Фрэнсис:
— Вначале ты ощутишь некоторое неудобство, но потом тебе понравится, как понравилось все, что мы уже делали.
Я снова стал гладить ягодицы девушки, чтобы совсем успокоить ее, потом пальцем, как мог, раскрыл немного маленькое тугое отверстие. Затем я раздвинул ее ноги, занял между ними нужную позицию и, смочив член слюной, стал осторожно вдавливать его в дырочку-цветок.
Шея Фрэнсис сразу напряглась, она зарылась лицом в подушку и издала приглушенный стон. Я видел, как ее пальцы судорожно вцепились в покрывало на постели.
— Остановиться?
Фрэнсис замотала головой из стороны в сторону: «Нет!» Я нажал сильнее, но этого она уже выдержать не сумела и вскрикнула:
— Хватит! Ты сведешь меня с ума!
Я тут же вышел из нее, перевернул на спину и одним ударом снова вошел в нее, уже по обычному адресу. Только что предпринятая мною попытка, хоть и не завершилась успехом, но сильно возбудила девушку: ее алчно раскрытое влагалище даже сочилось от желания. Я довел ее до кипения настолько, что покрывало под ней намокло.
