Не считая мужского полового органа, во всем остальном Си Бемоль была почти что копией До Диез. У обеих были высокие конические груди и бледная кожа. Лица у обеих были женские, они были большеротые и безбородые. Если бы не пенис, то их было бы трудно отличить друг от друга.

Из складки кожи на месте их отсутствующего пупка торчал конец деревянной флейты. Очевидно там был карман.

Си Бемоль сделала шаг вперед и протянула руку. Сирокко отступила назад, но Си Бемоль быстро приблизилась к Сирокко и положила ей руки на плечи. На секунду Сирокко испугалась, но потом поняла, что Си Бемоль разделяет опасения До Диез, она посчитала, что Сирокко упадет навзничь и решила поддержать ее.

– Со мной все в порядке, – нервно запела Сирокко, – я могу стоять на ногах.

Руки у него были большие, но абсолютно как человеческие. Было довольно странно ощущать их прикосновение. Одно дело видеть невероятное существо, а другое дело – ощущать теплоту его тела. Это усиливало ощущение первого контакта с чужой цивилизацией. От него исходил запах корицы и яблок.

– Скоро появится лекарь. – Он пел в одной тональности с Сирокко, хотя и в официальной форме.

– Между тем, вы уже ели?

– Мы бы должны были сами предложить вам это, – пропела Сирокко, – но, по правде говоря, у нас кончилась вся провизия.

– И моя сестра ничего не предложила вам? – Си Бемоль бросил на До Диез укоризненный взгляд, та удрученно повесила голову. – Она любопытная и импульсивная, но не внимательная. Пожалуйста, простите ее.

Слова, которые использовал Си Бемоль для описания проступка До Диез были сложными, Сирокко поняла их дословный перевод, но она не полностью поняла смысл в целом.

– Она была очень любезна.

– Ее матери будет приятно об этом узнать. Вы присоединитесь к нам? Я не знаю какой вид пищи вы предпочитаете, но если мы располагаем нечто подобным, то оно в вашем распоряжении.

Он сунул руку в сумку на поясе, это была обернутая вокруг талии полоса кожи, а не часть его тела, и вынул оттуда что-то красно-коричневое, похожее на копченую ветчину. Он держал ее как индюшачью ножку.

Легко и ловко подогнув ноги, титаниды сели, Сирокко и Габи присоединились к ним. Титаниды с нескрываемым интересом наблюдали, как они это делали.

Мясо пошло по кругу. До Диез вынула с дюжину зеленых яблок. Титаниды клали их в рот целиком. Раздавался хруст, и яблоко исчезало.

Габи, насупившись, сидела над фруктами. Она приподняла бровь, когда Сирокко надкусила одно. Вкус был зеленого яблока. Внутри яблоко было белое и сочное с маленькими коричневыми семечками.

– Наверное, мы позже все выясним, – сказала Сирокко.

– Кое-что я хотела бы узнать прямо сейчас, – возразила ей Габи.

– Никто не поверит, что мы сидели с телесного цвета кентаврами и ели эту дерьмовую зеленую песенку.

– Та, что зовется Га-а-би, очень воодушевленно поет, – рассмеялась До Диез.

– Она что, говорит обо мне?

– Ей нравится как ты поешь.

Габи застенчиво улыбнулась.

– Это совсем не Вагнер, который выходит под твоим руководством. Как ты их понимаешь? Как тебе их вид? Я слышала о параллельных эволюциях, но чтобы только выше талии ? Я могу поверить в гуманоидов. Я была готова ко всему, ко всякому виду – от капель желе до гигантских пауков. Но они слишком похожи на нас!

– Но большая их часть не похожа на нас.

– Верно! – опять перешла на крик Габи. – Но посмотри на это лицо! Отбрось ослиные уши. Рот у них широкий, глаза большие, нос выглядит так, как будто по нему заехали лопатой, но все похожее ты можешь найти и на Земле. Посмотри ниже, если решишься. – Сирокко лишь пожала плечами. – Посмотри на это, – продолжала Габи, – и попробуй сказать, что это не человеческий пенис!

– Спроси ее, можем ли мы присоединиться к ней, – искренне пропел Си Бемоль. – Мы не знаем слов, но мы можем сопровождать ее импровизируя.

Сирокко пропела, что ей надо еще немного поговорить со своим другом, а позже она все переведет. Он согласно кивнул ей, но продолжал внимательно следить за разговором.

– Габи, пожалуйста, не кричи на меня.

– Прости меня. – Габи опустила взгляд на свои колени и попыталась успокоиться. – Мне нравится когда вещи имеют смысл. Человеческий пенис на этом существе не имеет смысла. Ты видела их руки? На их пальцах есть отпечатки, я заметила это. ФБР не упустил бы случая иметь их в своем досье.

– Я видела.

– Если бы ты сказала, как ты с нами разговариваешь…

– Я не знаю, – выбросила вперед руки Сирокко, – все происходит само собой, как будто этот язык всегда был в моем сознании. Петь тяжелее, чем слушать, но это лишь потому, что мое горло не подходит для этого. Поначалу я испугалась, но сейчас мне не страшно, я им верю.

– Также как и Калвин верит цеппелинам.

– Ясно, что кто-то позабавлялся с нами, пока мы спали. Кто-то дал мне этот язык, хотя я не знаю, каким образом. И этот кто-то дал мне кое-что еще. У меня ощущение, что это сделано не со злой целью. И чем больше я разговариваю с титанидами, тем больше они мне нравятся.

– То же самое говорил Калвин об этих проклятых цеппелинах, – мрачно сказала Габи, – а ты чуть не арестовала его.

– Я думаю, что теперь поняла его немного лучше.

Титанида лекарь была женского рода, имя ее тоже было в тональности си бемоль. Она вошла под навес, где лежал Билл и провела там некоторое время, осматривая его. Сирокко при этом не сводила с нее глаз.

Края раны были желтыми и сине-черными. Когда лекарь нажала на них, из раны запузырилась жидкость.

Лекарь не обращала на Сирокко ни малейшего внимания. Она изогнула свой человеческий торс и порылась в кожаной сумке прикрепленной к лошадиному боку лентой подпруги и вынула прозрачную круглую флягу наполненную коричневой жидкостью.

– Сильный антисептик, – пропела она и подождала.

– Как его состояние, целитель?

– Очень тяжелое. Без лечения он будет с Геей через несколько десятков оборотов.

Поначалу Сирокко перевела фразу дословно, но в ней было одно слово, которое обозначало период времени. Один поворот на Гее занимал примерно один час.

Выражение «быть с Геей» было понятно, хотя «Гея» означало не планету, а богиню, которая была олицетворением вселенной, и быть с Геей означало вернуться в землю, это не подразумевало бессмертие.