— Где Линда? — хрипло спросила она.

— Мертва.

— А ее дружок?

— Ты и о нем знаешь?

— Что с ним?

— Спит с дыркой в сердце.

Корина облегченно вздохнула. Отодвинув меня в сторону, она прошла в дом. Я выглянул на улицу. Возле крыльца стоял бежевый «шевроле», больше ничего мне заметить не удалось. Я запер дверь и отправился в гостиную.

— Здесь проходило побоище между синими и серыми? — деловито спросила Корина.

Я почувствовал, как теряю способность соображать и окончательно превращаюсь в ее раба.

— Так получилось.

Несколько минут она изучала обстановку, прошлась по дому, ни к чему не прикасаясь. После чего внимательно осмотрела трупы, как это делают филателисты с ценными марками. Обернувшись ко мне, она спросила:

— На Линде нет никаких следов. Что ты с ней сделал?

Я в подробностях рассказал все, что здесь произошло. Она слушала меня, сдвинув брови. В конце я добавил:

— Пора убираться отсюда. Операция провалилась.

— Идиот! Ты считаешь, что я готова подарить старухе мешок денег только потому, что связалась с олухом? Не выйдет!

— Что же делать?

— Убрать труп Линды. Лота возьмет на себя того типа. В конце концов, он тоже труп.

— А почему не наоборот? Этот парень чужак в доме. Как…

— Его застрелили из дамского пистолета. Или ты думаешь, Лота докажет суду присяжных, что она сломала шею этой корове?

— Но мы не знаем, кто он. Род его занятий, где живет. Что скажет Лота тем же присяжным? Кого и за что она убила?

— Кто он, мы узнаем, как оказался в доме, не наше дело. Труп на эти вопросы не ответит. Немало случаев, когда девчонок завлекали в пустые квартиры. Ей вовсе не обязательно его знать. Важно, что она с ним сделала.

— Где же Лота?

— Сидит в машине. Сейчас я ее приведу. Оставим ее с мертвецом, а Линду заберем с собой. С этой минуты она начнет отрабатывать свои деньги.

— А если она…

— Никаких «если» быть не может! Ей жить осталось три месяца от силы. У Лоты мать и ребенок завязли в нищете.

Корина подошла к двери и оглянулась:

— Не теряй времени. Сотри свои отпечатки с предметов, к которым прикасался, и не забудь о револьвере.

Она вышла. Я отправился на кухню, нашел тряпку и принялся за дело. Если бы не пришла Корина, мое положение оказалось бы безвыходным. Мне и в голову не пришло, что я наследил здесь, как навозный жук.

Корина ввела в дом девицу, похожую на залежавшийся в морге труп. Кожа цвета слоновой кости, под глазами синие круги, щеки провалились. И все же, несмотря на ее вид, она чем-то смахивала на Корину. Один рост, светлые волосы, тот же возраст… Меня смущали ее глаза, мутный блеск и испуг, как у наркоманов. Такое обстоятельство настораживало.

— Познакомься: Шарлота Вэйт. Сегодня это имя звучит в последний раз. Как только здесь появится полиция, она станет Кориной Монс, — уверенно произнесла моя сообщница. — Привыкай, детка, к обстановке.

Корина усмехнулась и, бросив на меня короткий взгляд, спросила:

— Где одежда этого парня?

— Очевидно, возле постели.

— Отдай девушке пистолет.

— Он на столе.

Корина исчезла в спальне. Лота прошла мимо меня и склонилась над трупом Линды. Гримаса злорадства и злобы исказила ее лицо. Она ткнула покойницу пальцем, словно желала убедиться, что та не притворяется. Рука Линды соскользнула с дивана и плетью повисла над полом.

— Что она вам сделала? — спросил я. Лота ответила не сразу.

— Эта сука была моей родной теткой. Сестра отца. Такая же мразь, как и он.

— Значит, вы ухлопали сразу двух зайцев!

— Я не в силах ухлопать даже муху. — Взгляд Лоты все еще был прикован к убитой. — Мне бы ваши силы и хладнокровие, я устроила бы им всем варфоломеевскую ночку под занавес.

Лота выпрямилась, подошла к столу и взяла в руки пистолет. В этот момент в комнату вернулась Корина с блестящим кожаным бумажником.

— Этого типа зовут Джаспер Харрис. Он полицейский. Вероятно, держал Линду на крючке и пользовался ее услугами. Теперь понятно, почему он не оставил свою машину возле дома.

— А ты уверена, что она у него есть?

— У прохвостов, живущих шантажом, имеется все.

— Мне это не нравится. Полицейские не прощают, когда дырявят пулями их ребят.

— Нас такой оборот устраивает. Запомни, Лота, ты никогда здесь не была. Познакомилась с Джаспером на улице, он угостил тебя и завлек в этот дом. О Линде ни слова.

Часы на камине отстучали двенадцать раз.

— Нам пора. Засиделись в гостях, — пробурчала Корина, достала из сумочки плоскую коробочку и передала Лоте.

— Ты все запомнила, детка?

— Память — это все, что еще живет во мне.

Девчонка не вызывала жалости. Мне не нравились ее глаза.

— Выгляни на улицу, детка, — заторопилась Корина. — А ты хватай эту переломанную куклу.

Лота послушно направилась к выходу. Я поднял Линду, взвалил на плечо ее хрупкое тело и двинулся следом за Лотой.

Резкий телефонный звонок заставил нас замереть. Мы стояли и смотрели на дребезжащий апппарат, как на бомбу замедленного действия, которая вот-вот рванет. Мое лицо покрылось испариной. Ссадины начали так щипать, будто на них швырнули пригоршню соли. Звонки не прекращались. Кто-то знал, что Линда должна быть дома, иначе не объяснишь такую настойчивость. А что, если этот псих живет где-то рядом и пожелает зайти, проверить в чем дело? Как только звонки прекратились, мы поспешили покинуть этот дом.

Дождь продолжал моросить. Улица вымерла. Корина подошла к «шевроле» и открыла заднюю дверцу. Я уложил покойницу на сиденье и накрыл плащом.

— Где твоя машина?

— Недалеко, на соседней улице.

— Показывай.

Корина развернулась и довезла меня до места, где я оставил свой «понтиак».

— Поедешь за мной. И пошевеливайся, тюфяк!

Она неслась по городу, как ошпаренная, мне с трудом удавалось за ней поспевать, несмотря на то, что моя машина намного мощнее. Корина избегала больших, хорошо освещенных улиц. Всю дорогу мы виляли по темным закоулкам. В одном из них она остановилась, выскочила и, перебежав дорогу, влетела в телефонную будку. Кому она звонила, не имею понятия, я оставался в машине. Спустя минуту, гонки продолжились. Меня беспокоило, что мы нарвемся на дорожную полицию и тогда наша песенка спета. В конце концов, мы выехали на набережную, и «шевроле» затормозил у Крылатого моста. Чем-то это местечко приглянулось моей подружке.

— Зачем так рисковать? — возмутился я, когда мы оба вышли из машины. — А если дорожный патруль?

— Заткнись, Займись-ка делом. Вытащи эту дохлую рыбу и положи на парапет набережной.

Пока я выполнял приказ, Корина достала из багажника трос и домкрат. Оттолкнув меня в сторону, она примотала к ногам Линды груз, сделала шаг назад и ударила по мертвому телу ногой. Так обычно выбивают двери индюки-полицейские в третьеразрядных боевиках. Через секунду послышался всплеск воды.

Мы еще долго вглядывались в черную гладь, словно могли что-то в ней разглядеть. Но чудес не бывает. Облегченно вздохнув, моя напарница села в машину и закурила. Я устроился рядом. Несмотря на дождь, нам было душно и мы оставили дверцы открытыми. Несколько минут просидели молча, глядя перед собой. Я заговорил первым:

— Не нравится мне все это.

— О чем ты?

— Лота. Мне кажется, она наркоманка, а им доверять нельзя. За один укол они на все готовы. В полиции из нее выжмут все без остатка. Они не прощают, когда…

— Это я уже слышала. Лота не наркоманка. Она принимает наркотики, чтобы не умереть от боли. Ты знаешь, что такое рак крови?

— Смутно.

— Человек разлагается живьем. Муки невыносимые. Если ее лишить морфия, она сойдет с ума.

Меня подбросило на сиденье.

— Но ты уже свихнулась! Кого ты нашла? Девку расколют в два счета! Ты думаешь, ее на курорт отправят? Следствие может длиться несколько месяцев, она их не протянет!

— Не ори! Ты так ни черта и не понял. Ты всю жизнь прожил в довольствии, здоровый, холеный, сытый, смотреть противно. Знал бы ты, что такое нужда! Меня отец в пятнадцать лет выгнал на панель и заставил таскать ему деньги, которые он тут же проматывал со шлюхами или проигрывал в карты. Так и сдох в сточной канаве. Я насмотрелась всякой грязи. Хватит! Лота — мать! Она тоже всю свою жизнь побиралась. Муж — ублюдок, бросил ее с ребенком. Она знает, что ей конец, ради сына и больной матери она все выдержит. Наши деньги — ее последняя надежда. Тебе этого не понять. У тебя не было детей. Ты сам еще ребенок. Великовозрастное дитя… И, потом, следствие не затянется надолго. Лоту схватят возле трупа с пистолетом в руках. Вспомни дело Хэммера, следствие длилось меньше месяца. На такой срок ей хватит тех ампул, что я ей дала. Она сумеет их спрятать, будь спокоен. И главное… Лоте предложено целое состояние за то, чтобы она дотащила свои мощи до электрического стула. У этой девчонки железная воля.