г. Гатчина, Лен. обл., ул. Хохлова д. № 13 Анне Васильевне Шапошниковой.
Уважающая Вас (Подпись)»{1196}.
Затем от Шапошниковой пришло еще одно письмо:
«22 марта 1944 года.
Получила Вашу телеграмму, а вчера письмо, на которое и отвечаю. Прежде всего считаю необходимым сообщить, что Ваш сын Сашенька уже не в Гатчине. Детей его возраста переправили (вскоре же после его принятия в Детдом) в Токсово по Финляндской ж/дор., так что это было до получения Вашего 2-го письма и мы ему так и не смогли ничего передать о его маме. Если Вы найдете возможным приехать за ним или кого попросите приехать, то конечно с этим делом надо поспешить, потому что возможно что опять куда-либо детей переправят и Вам будет труднее его найти.
Писать много затрудняюсь, за плохим зрением, у меня самой так же горе.
5 сыновей на фронте и ни от одного из них я не имею сведений, все знакомые получают от своих весточку, а я с таким нетерпением ждала писем и до сих пор не имею ни одного, не знаю что и думать, и очень переживаю тяжело это испытание.
О Вашей покойной маме знаю очень мало, погибла при наступлении, она лежала уже холодная, а тяжело раненая Мадемуазель ничего не говорила, а Саша еще мал и сам имел вид ошеломленный.
Все мы при наступлении укрывались от бомб и снарядов в ямах или подвалах, а Ваша мама оставалась при доме. Затем я от всего пережитого совсем слегла и никуда не выходила, и только от соседей узнала о судьбе Вашей семьи. Думаю, что документы Саши, о которых Вы спрашиваете, не сохранились, но когда его отдали в Детдом, то его фамилию заведующему сообщили. Что же я еще могу сказать о Вашей маме? Знаю, что она без конца вспоминала Вас и жила в надежде, что как только придут наши войска, то она увидится с Вами при первой к тому возможности, но вот не судьба и Вы бедная остались одна и все к чему Вы стремились в Гатчине — обратилось в прах. Если по Вашей просьбе кто-то приедет за Сашей, то возможно заедет и в Гатчину, то надеюсь, что повидаемся. Если же непосредственно в Токсово поедут, то не откажите потом написать о результате. Мне жаль бедного Сашу и очень хотелось бы скорее услышать, что он наконец с мамой.
Ваше письмо на имя Зав. Гатчинского Детдома я отправляю Детдомом Токсова и вложу письмо для Саши, все же скорее получат. Но Вы независимо от этого пишите сами туда еще раз. Всего Вам доброго, не унывайте. Живите надеждой увидеться с Сашей, которому Вы так нужны.
Ув. Вас. А. Шапошникова.
Р. S. Забыла Вам написать, что летом прошлого года Саша попал под мотоцикл и у него была трещина кости в ноге или перелом, он все лето пролежал дома, в гипсе и долго и сильно болел, только поздней осенью его на коляске около дома на воздухе держали, чтобы несколько окреп; но потом это прошло безслед-но и ножка зажила, он не хромает, но пережил бедный и страха и боли много. От души желаю Вам скорее его взять из Детдома к себе, это будет ему большое утешение — найти свою маму. Ваше письмо в Токсово я сегодня уже отправила.
А. Шапошникова»{1197}.
В день, когда Саше Арапову исполнилось 8 лет, Елена Гроднер, воспитательница детдома, находившегося в Токсово Ленинградской области, писала его матери на «п/о Турьинские Рудники»:
«8 июня 1944 года.
Многоуважаемая т. Трахтенберг!
Письмо Ваше получили и сообщаю, что сын Ваш Саша здоров, чувствует себя хорошо, в группе к нему детей отношение хорошее. Мальчик спокойный, хороший, о нем не беспокойтесь. Пишите буду отвечать. Шлет он Вам горячий поцелуй.
С прив. Воспитат. Е. Гроднер»{1198}.
«4 июля 1944 года.
Уважаемая Мария Петровна!
Получила Ваше письмо и очень поражена, что Вы не имеете от нас вестей. Я Вам писала дважды, что сын Саша Ваш здоров, чувствует себя в коллективе хорошо бодрый и веселый мальчик. Шлет Вам привет и целует крепко. Я когда получаю всегда говорю что Вы его помните и любите и скоро увидитесь. Не беспокойтесь за него.
С прив. Е. Гроднер»{1199}.
Через полгода, 26 сентября 1944-го, Мария Петровна получила весточку уже из другого детдома:
«Т. Трахтенберг!
Областной детдом г. Ленинграда сообщает, что Ваш сын Трахтенберг Александр находится в детдоме в дошкольной группе. В школу он не ходит, т. к. учиться в нормальной школе не может — сильно ослаблен слух. При первой возможности он будет переведен в спецшколу. Мальчику пишите письма по адресу, указанному выше. Воспитательница подробно напишет Вам о его развитии.
26.9.1944 года.
С приветом (нрзб)»{1200}.
В правом нижнем углу, как и на письмах Шапошниковой, стоит штамп: «Просмотрено военной цензурой № 09 943».
На конверте адрес: «Свердловская обл. Турьинские Рудники Базстрой НКВД, Главному инженеру Василию Васильевичу Смирнову для Марии Петровны Трахтенберг».
13 января 1945 года
«СПРАВКА.
Р.С.Ф.С.Р. Наркомпрос Ленинградский Облоно Областной Ленинградский Детский дом Ленинград, Фонтанка, 6 Телефон Ж-2–56–63
Настоящая дана Трахтенберг М. П. в том, что ее сын Трахтенберг Александр Павлович 1936 г. рожд. находился в Ленингр. Областном детдоме по Фонтанке, д. 6 с 8 февраля 1944 г. по 14 января 1945 г. Прибыл из Гатчинского д/д. Документов при нем не было.
Директор (неразб.)
Управделами (неразб.) 13 января 1945 г.»{1201}.
«СПРАВКА.
Р.С.Ф.С.Р. Наркомпрос Ленинградский Облоно Областной Ленинградский Детский дом Ленинград, Фонтанка, 6 Телефон Ж-2–56–63
Дана настоящая Смирновой Наталье Осиповне в том, что ею взят из Ленинградского Областного Детдома воспитанник Трахтенберг Александр Павлович 1936 г. рожд. для сопровождения его к матери Трахтенберг М. П. в Свердловскую обл., Туринские Рудники, Базстрой НКВД.
Директор /нрзб/
Управделами /нрзб/ 13 января 1945 г.»{1202}.
21 января 1945 года
«…Меня привезли к маме зимой, на лошади, завернутым в тулуп, — вспоминал А. П. Арапов. — Там, в Краснотурьинске, уже находилась моя бабушка Нина Александровна, остановившаяся в доме своей дочери, Н. О. Смирновой. Для детей ссыльных бабушка вела группу французского языка, где стал заниматься и я. У меня даже сохранилась фотография с ее дарственной надписью: „Дорогому внуку моему Сашику от любящей его бабушки. На память о группе и Краснотурьинске, 14 декабря 1945 г. Скажу тебе немного слов: Живи, учись и будь здоров“.
А в конце декабря мама получила еще одну горькую весть — извещение о гибели брата за № 0523 от 22 декабря 1945 г. из краснотурьинского военкомата:
„Ваш брат к<расноармее>ц Арапов Ив. П., уроженец: г. Ленинграда
В бою за Социалистическую Родину, верный войнской присяге, проявил геройство и мужество, погиб 23 декабря 1941 г.
Горвоенком гв. ст. л-нт: Бабкин“»{1203}.
Горе-горькое захлестнуло сердце Марии Петровны… И единственным ясным лучиком в ее жизни был найденный сын, ее Сашенька. Выстоять в такой трудный час помогало участие родных и тех, кто поневоле находился рядом. Среди них — потомок знаменитого рода ученых — Эдуард Струве, который особенно тепло относился к Марии Петровне.
