Хорошая шкура, подумал Геракл и огладил шелковистый плотный ворс. Наверное, очень крепкая. Вот только слишком длинная и совсем уже грязная. Отрежу, решил он. Отрежу снизу до земли, а хвост повешу возле двери. Хотя лучше, конечно, было бы смастерить из него кнут и отхлестать Еврисфея…

Шкура и правда была крепкой. Крепкой настолько, насколько может быть крепок кевлар, из которого ее сделали. И грязна она была, конечно, тоже изрядно. Жутко грязна. Перепачкана снизу так, что уже почти невозможно было, не то что прочитать, а даже разглядеть странное круглое клеймо под основанием хвоста с никому и ничего не говорящей здесь надписью: «МФТ-Д. Российское отделение. Изд. 337». Прочная и долговечная, водонепроницаемая и кислотостойкая, огнеупорная и пуленепробиваемая — это действительно была по-настоящему хорошая шкура…

Геракл не знал, что такое пули. И что такое кевлар, он тоже не знал. Да и зачем ему было это знать. Знания порождают сомнения, а сомнения делают человека слабым… Геракл не может быть слабым. Он никогда не был слабым и никогда не будет слабым… Он силен. Он отважен. Он был рожден, чтобы стать героем. И он стал героем. Сами боги, могучие боги Олимпа, дали ему силу, чтобы он мог совершить великие подвиги и обрести славу. Никто на свете теперь не в праве отказать ему в этом. Ни отец, ни Еврисфей… Никто!.. И юный бог с молнией в руке, которого он встретил на Лернейском болоте. Уж теперь-то он не посмеет запретить Гераклу сразиться с тем мерзким девятиглавым чудовищем! Как он назвал его?.. Гидро… Гидра…