Оставался один последний вопрос:
— Что вы собираетесь сделать с кораблем?
— Ничего. Он такое же зло из Тяжелых Времен, как и ты, и будет лежать здесь, пока не проржавеет.
Это Сланта вполне устраивало, поскольку означало, что в случае необходимости он может вернуться и пополнить свои запасы. Не сказав более ни слова, он зашагал прочь в темноту.
Несколько минут спустя он обернулся. Маги исчезли. Поискав глазами в ночном небе, он увидел их — они летели домой. Если бы киборг захотел, он бы свободно вернулся на корабль, но никакого смысла в этом он не видел, а потому повернулся к холмам и продолжал путь.
Он еще не решил, что ему делать. По правде говоря, даже не думал об этом, гораздо больше обеспокоенный вопросом, как ему остаться в живых.
Теперь ему известен освобождающий код, но Слант быстро отказался от мысли тут же воспользоваться им. На такой отсталой планете, как эта, ему может понадобиться каждый навык, каждый элемент военной тренировки, пусть даже его способности, например, пилотирование корабля, останутся невостребованными. Если когда-нибудь где-нибудь ему удастся осесть и зажить мирной жизнью, — тогда, может статься, он вспомнит о коде освобождения, но не раньше.
А все же интересно, скажется ли этот код на его убыстренных реакциях и рефлексах, на его удвоенной силе?
Единственная возможность выяснить это — воспользоваться им, но в настоящей ситуации об этом и думать нечего.
Слант вдруг обнаружил, что ему до смерти хочется посоветоваться с компьютером, узнать, что делать, использовать его беспредельные файлы информации. Странно, что теперь это невозможно. Сам того не осознавая, он даже фразы составлял так, как если бы компьютер слышал его. Все еще задавал вопросы, на которые некому было ответить. Впервые за четырнадцать лет он потерял контакт с машиной более чем на час, и ничем не прерываемое внутреннее молчание с каждой минутой становилось все тягостнее.
Слант никогда не любил компьютер, очень часто ненавидел или боялся его. А теперь обнаружил, что зависит от него больше, чем ему бы хотелось.
Идя через равнину, где рассвет уже золотил холмы на горизонте, он вдруг понял, что не в силах думать ни о чем, кроме своего корабля, компьютера и освобождающего кода... Ничего хорошего в этом не было. Все это в прошлом — по крайней мере, компьютер и корабль, — а третье запретно.
Он бросил корабль, компьютер мертв, и надо думать о чем-то другом, а именно — что ему делать с самим собой. Слант не привык планировать будущее — этим всегда занимался компьютер, он же принимал все важные решения.
Теперь Сланту стоило немалых усилий заставить себя думать, а не ждать, когда ему предложат готовое решение, причем не одно, а несколько, и ему останется только выбрать наилучшее.
С его так называемой миссией покончено, с магами, естественно, тоже.
Но что ему делать?
Конечно, первой и главной его задачей было выжить. Постепенно до Сланта стало доходить, что больше нет оружия корабля, чтобы защищать его, грядок гидропоники, чтобы его кормить, корпуса корабля, предоставлявшего ему кров и укрытие. Теперь придется жить самому по себе и безо всяких резервов на крайний случаи.
Остаться в лесах, покрывающих холмы? Но вряд ли это можно назвать жизнью. Виденные им до сих пор леса не прокормят человека.
Он мог бы стать вором, живя тем, что удастся стащить с ферм или из лавок — этому-то его обучали. Таким образом можно продержаться короткий срок, подумал Слант, но жить так невозможно, даже оставив в стороне вопросы морали. Он на этой планете навсегда, до конца дней, ему никуда не улететь отсюда. Это не миссия, чтобы, закончив ее, повернуться к ней спиной, это его жизнь.
Такая мысль оказалась для Сланта совершенно новой, причем не то чтобы очень привлекательной. Ему никогда раньше не приходилось планировать на долгое время вперед. Даже будучи просто гражданским лицом, он не загадывал надолго. Он поступил в колледж, потому что этого от него ожидали, за неимением лучшего ушел в армию, не задумываясь особо, что ждет его впереди. Он считал, что отслужит свое, а там видно будет.
И вот — случилось такое. Служба его внезапно оборвалась. А если он больше не военный, значит, он лицо гражданское, несмотря на то, что продолжает отчаянно цепляться за военный тренинг и природу киборга.
Чем занимаются гражданские лица?
Когда-то давно он собирался сделать карьеру в области искусства, но никогда не давал себе труда подумать, в какой именно области. Может ли он теперь вернуться к старому?
Почему-то это казалось сомнительным. Планета отнюдь не походила на место, где нуждаются в историках искусства.
А разве он навечно связан с этой планетой?
Вспомнив, что в записанном на пленку сообщении говорилось о подкреплении, киборг на какое-то мгновение почувствовал прилив глупого оптимизма. Но в следующую минуту взял себя в руки. О каком подкреплении речь?
Запись сделана более трехсот лет назад правительством, которое вскоре после этого было уничтожено. Единственную ценность в ней представляло сообщение о том, что сигнал бедствия его корабля достигнет каким-то образом другого киборга, все еще сражающегося в давно проигранной войне, скитаясь среди звезд.
Если в космосе и остались подобные корабли — что вполне возможно, — все дело в том, что поблизости нет ни одного. Если бы один из них каким-то чудом проходил через соседнюю систему, то его SOS дошел бы до него только через три года, а достичь планеты он сумел бы еще через четыре — и все это в случае, если корабль движется именно и его направлении.
Слант знал, что ни одного корабля на момент его приземления поблизости от системы зарегистрировано не было. А если и было — пройдут годы, прежде чем придет помощь. Когда чей-нибудь звездолет доберется сюда, он просто умрет от старости.
А может ли он сам покинуть планету?
Самому ему звездолет не построить, это совершенно очевидно.
Единственный оставшийся вариант — отремонтировать собственный корабль или отыскать другой, сохранившийся со времен воины...
Вероятность того, что он найдет уцелевший звездолет в рабочем состоянии, пролежавший здесь более трехсот лет, была еще более ничтожной, чем надежда на появление другого корабля.
Может ли он отремонтировать собственный корабль?
Хотя поначалу киборг отбросил эту идею, все же в ней был смысл.
Насколько он знал, если не считать полной потери энергии, его корабль в порядке. Если бы ему удалось ввести достаточное количество энергии в лазеры, чтобы они вновь запустили конвертор, он вернулся бы туда, где ждал его брошенный корабль.
Даже на такой отсталой планете, как эта, должна найтись какая-то возможность генерировать энергию. Да, на это могут уйти годы, но это реально.
Однако и тут проблемы. Вряд ли маги Олмеи позволят ему подсоединить генератор к своему кораблю. Значит, придется как-то договариваться с ними.
Оставался компьютер. Если удастся запустить двигатель, компьютер вновь оживет и станет настаивать на продолжении миссии. А этого киборг хотел меньше всего. Можно, правда, использовать освобождающий код, но тогда не удастся улететь: Слант был абсолютно уверен, что нормальный человек один пилотировать эту штуку не в состоянии.
А возможно ли запустить двигатель, не оживляя компьютер?
Увы. Тот подключен непосредственно к двигателю, поскольку контролирует реакции в конверторе. Кроме того, звездолет без компьютера не может пилотировать даже полноценно функционирующий киборг. В сообщении, кажется, упоминалось, что посадка возможна и без компьютера. Может, и так, но Слант сильно сомневался в этом.
Следовательно, он должен найти способ освободиться от контроля со стороны компьютера, не прибегая к коду, а уж котом запустить двигатель.
Долгие годы пытался он избавиться от машины-повелителя. Случилось невероятное — он свободен и может делать все, что ему заблагорассудится.
Маги Тейши обещали изгнать его демона. Теперь, когда представилась такая возможность, глупо пренебрегать ею. Слант надеялся, что они поймут: это компьютер разрушил их город, а он, напротив, старался изо всех сил помочь им, предупредить об опасности. Если хоть кто-то из членов Совета остался в живых, он уберет бомбу из его головы, а с нею кошмар принудительной фазы. А чтобы загладить свою вину, он, Слант, сделает для них все на свете.
