Андрей говорил Марине, что пишет стихи, и обещал прислать парочку, но так и не прислал. Цитировал иногда, но на поверку это оказывалось из какой-нибудь современной попсы. Так что верилось слабо.

— Красивый, молодой и талантливый! — привычно отозвался Андрей. Марине ничего не оставалось, кроме как включить «It’s my life» Bon Jovi: песня была и популярной, и громкой, поэтому справлялась с запросами и Марины (дать Андрею понять, что его не слушают), и Андрея (не отечественный шансон, популярно, значит все путем).

— Прыщавый ленивый молокосос! — Марина говорила правду, но Андрей не обиделся, приняв это за шутку.

— Завидуй молча! — сказал он.

«Мой мозг! — взывала Марина. — Как ты мог заставить меня влюбиться в такого самовлюбленного, ленивого, понтующегося тусовщика? Надо срочно изобретать тумблер и переключаться на кого-нибудь другого. Но на кого???»

В наушниках сменилась песня: «Машина Времени» — «Ах, что за луна». «Но стоит ли влюбляться, чтобы разочароваться?..» — вспомнила Марина кусок припева. Точнее не скажешь!

«Как же получилось, что я в него влюбилась? — размышляла Марина, благо Андрей временно отстал, болтая еще с кем-то. — Вроде же начиналось все немножко в других тонах…»

А действительно, как все начиналось?

Еще прошлой весной Марина слыла ботаником, необщительной и неадекватной девочкой. Ее не замечали, да и она сама не была довольна новым классом и почти скучала по старой школе и Лене. Хотя нет, там класс был ненормальный поголовно, да и учителя любили поорать на тему неуважения и отсутствия смысла жизни у молодого поколения. А Лена — она ведь никуда и не девалась. Живут они все равно близко, Вконтакте сидят обе, да и телефоны есть. В общем, в этой школе хорошо, а на класс наплевать.

Однажды классная руководительница предприняла героическую попытку пересадить класс «чтобы не болтали». Больше того, она еще самолично поприсутствовала на уроках целых полдня, чтобы следить за дисциплиной. Марину тогда посадили за Андреем, и он решил устроить спектакль «Мне не хватает общения», попытавшись заговорить с Мариной. Естественно, он был красочно и со вкусом послан и снабжен подробнейшими инструкциями, как пройти, у кого спросить дорогу и по каким признакам отличить тех, кто знает путь, от тех, кто его не знает. Марина оторвалась по полной, смешивая свой лексикон со словечками Лены, а так же с языком обитателей Интернета, с которым она лучше чем надо познакомилась летом, вычищая страницу от непечатных комментариев.

— Уважаю людей, которые могут пять минут ругаться, не повторяясь, да еще и на нескольких языках! — резюмировал Андрей. — Половину слов я не знаю, не запишешь? — Он достал листок.

— Иди ты в жо… желтый дом, — поправилась Марина, наткнувшись на взгляд классной и с энтузиазмом принявшись заполнять листок. — Найди там Наполеона, желательно второго с конца, и спроси у него, в чем заключается секрет того места, куда все всех посылают.

Андрей не стал жаловаться на Маринину неадекватность (хотя он и жаловался на это впоследствии, отвязываться он не собирался), а начал читать список:

— Вот это вот как читается? — Каллиграфией Марина не владела.

— Иди к… учителю русского, попроси почитать вслух, а потом еще значение спроси! Узнаешь о себе много нового.

Листка было явно мало, поэтому к концу урока Марина все еще писала, а класс передавал друг другу листки, фотографировал на телефоны и ржал.

— В Сеть вывешу! — пообещал Андрей.

— Ссылку не забудь кинуть! — попросила Марина.

Андрей пообещал, но ни через два дня, ни через неделю ссылки не было, хотя Андрей уверял, что все выложил и там уже несколько десятков комментариев. Марина нашла его страницу Вконтакте и стала писать напоминания, щедро сдобряя их эпитетами, метафорами и олицетворениями. В ответ она получила: запрос на добавление в друзья (приняла), кучу писем с извинениями и обещаниями завтра скинуть (обматерила в ответ) и ответы «в ее стиле» (посмеялась над убогостью языка). Наконец через неделю Андрей признал, что ссылки никакой нету, и он все выдумал. В ответ получил похвалу за честность и высказывание в адрес «людей, которые всегда выставляют себя тем, кем не являются», эгоистов, безликих представителей общества и прочее-подобное. Начался грандиозный мировоззренческий конфликт, в ходе которого оба поняли, что интересы у них разные, НО общение прекращать никто не собирается. Потом Марина начала тренировать Андрея в использовании «ее языка», потом она об этом пожалела (когда «ученик» стал изъясняться исключительно языком из списка), потом у них как-то неожиданно началась обычная переписка: с обсуждением школы, музыки и планов на будущее. Марина не упускала случая полить Андрея грязью, но уже ловила себя на том, что ждет, когда под его именем появится слово «онлайн».

Следующая стадия — Андрей начал ей сниться. Просто так, в ничего не значащих ситуациях, но факт оставался фактом. Марина влюбилась, как девочка (хотя кем она еще была?), это она довольно скоро начала понимать. Что странно, отсутствовало желание защищать человека от нападок остальных, Марина не считала Андрея идеальным, и порой даже задавалась вопросом: «А любовь ли это?» Ответить было некому, а мозг заклинивало все сильнее и сильнее.

Андрей ничего не замечал. У них было «просто общение», хотя класс и поглядывал иногда странно. Марине хотелось сказать ему правду, просто чтобы самой разобраться в этом, но духу не хватало. «Не при всех же, — думала она в школе. Дома она думала: — Как-то странно звучат эти три слова на фоне нашей обычной переписки. И ржать начнет, гад».

Вот она, история «большой и чистой любви». Кавычки поставила сама Марина, так как любовью это не считала, хотя и признавала, что ее крайне развитый и всемогущий мозг бессилен. И вот теперь она задавалась вопросом: «Что за нафиг со мной происходит? Почему?! Почему он, наконец?»

— Мари-и-ина, дай списать алгебру! — попросил Андрей. Редкий случай, но была перемена.

— Катись к… Биллу Гейтсу в частную резиденцию, — посоветовала вежливая Марина. — Иными словами, хрен тебе. С чесноком и помидорами.

Оторжавшись, Андрей возобновил приставания. Потом начал пялиться умоляющим взглядом. Выглядело противно, но глюки Марины тут же активизировались.

— Ну да-а-ай списать! — попросил Андрей в десятый раз.

— На фига? Это, между прочим, называется присвоением чужой интеллектуальной собственности!

— Я заслуживаю пятерок в строчку, а не троек! — «логично» заявил Андрей.

— Заслуживаешь? — Марине захотелось истерически засмеяться. — За что это заслуживаешь?

Андрей замялся:

— Короче, дай списать! — он попытался вытащить тетрадь из рюкзака Марины.

«Хватит терпеть этого чудака на букву М!» — сказал внутренний голос, и Марина от души влепила кулаком в умоляющую рожу.

— Ты чего, совсем о**ела? — спросил Андрей, потирая «боевое ранение». — Правду говорят, что ты неадекватная, это я, дурак, пытаюсь с тобой общаться.

— Ну так и иди отсюда к… — Марина выдала длинную и преимущественно матерную фразу, которую я здесь не привожу из соображений цензуры. Что странно, Андрей действительно отсел от нее.

В Марине боролись два внутренних голоса:

— Что ты наделала? Он же не будет с тобой общаться! Дура, свое счастье прошляпила!

— Этот слизняк иного не заслуживает! И спорим, не позднее завтрашнего дня приползет еще что-нибудь списывать или языком чесать?

Желая вернуть гармонию душе и мозгу, Марина включила Linkin Park. Громкая музыка хорошо помогает отключиться от внешнего мира, да и мозги промывает просто незаменимо. Что характерно, на эту группу подсадил ее именно Андрей. Ну и черт с ним!

Кстати, второй внутренний голос был прав: уже на следующей перемене Андрей как ни в чем ни бывало подсел к Марине и начал трепаться. На вопрос «Какого хрена ты здесь забыл?» ответил, что ему не хватает общения. Одна из его любимых фраз. Одна из немногих, не позаимствованных из какого-нибудь дебильного фильма и не таких пафосных.