Мильдред приветливо улыбнулась.

— Охотно, только попудрюсь. Я несколько взволнована. Третьего дня утвердили мой развод и у меня была масса неприятностей с этим ужасным Фардалем. Я старалась ради Гарвея поддерживать с ним дружеские отношения, но в конце концов мне пришлось прогнать его… Через две минуты я вернусь, Патти.

— Держу пари на 5 фунтов,— сказал Филипп Бартлет,— он оставил ее на бобах.

Прошло два года. В Монте-Карло начался зимний сезон. Поздно вечером в Карльтоне сидела небольшая группа людей. Среди них были три молодые пары: Гарвей и Грэйс, Патти и Филипп Бартлет, ее молодой муж, Джек Мэсон со своей женой Софи. К ним подошел француз и поздоровался с Бартлетом, который представил его остальным как своего старого знакомого.

— Я прихожу сюда каждый вечер. Нигде не бывает так весело, как здесь. Нигде не встретить таких оригинальных людей. Вот там, например, сидит ваша землячка — я забыл ее имя — с наемным танцором.

Филипп попробовал толкнуть под столом ногу француза, но было уже поздно — лицо Гарвея приняло каменное выражение. Этой «землячкой» была Мильдред.

— Эта дама,— продолжал француз, ничего не поняв,— является примером того, как действует на людей атмосфера этого дансинга. Она принадлежала к лучшим кругам английского общества, была богата и держала себя безукоризненно. Говорят, развелась с мужем из-за какого-то пустяка. Несколько месяцев назад она встретила здесь танцора и влюбилась в него.

Эти южане всегда имеют огромное влияние на женщин, во всем отличных от них. Она приходит сюда каждый вечер с этим парнем, подарила ему авто и оплачивает все его счета. Она разошлась из-за него со всеми друзьями и почти разорилась. Ей около 40, и все утверждают, что эта первая любовная афера в ее жизни.

Все молчали. Француз с удивлением обвел их взглядом. Филипп толкнул его наконец так сильно, что он понял и встал.

— Простите,— серьезно сказал он.— Я, кажется, был нескромен. Если кто-нибудь из вас знает эту даму, тысячу раз прошу прощения.

Он ушел. Гарвей зажег сигарету.

— Если это правда, печально,— заметил он,— но, как сказал француз, психологически интересно.

Мильдред вдруг испуганно оглянулась.

— Пожалуйста, налейте мне шампанского скорее и выпейте со мной,— попросила она своего спутника.

— Что беспокоит вас, мадам? — спросил он с почти беззастенчивой нежностью.

— Призрак!