— Ничего, — на ходу бросил он, — пуля только скользнула по волосам!

Он уже заводил мотоцикл.

— Дайте мне револьвер, — сказала Октобер.

Какой-то человек открыто бежал к ним. Но глаза ее искали другого, стрелявшего изо рва и нашли его. Она выстрелила.

— Сюда!.. — раздался голос Робина.

Октобер послушалась и вскочила на заднее сиденье. Машина понеслась.

— Они стреляют, — крикнула она своему спутнику.

— Ничего, мы теперь скверная мишень.

Станция давно осталась позади.

— Рыжебородый… — ветер обрывал его слова. — Вскочил… поезд… когда мы…

Наконец он убавил ход машины и затем совсем остановился. Девушка была рада сойти с неудобного сиденья. Робин потушил фонарь.

— Полиция предупреждена по телефону и будет следить за проезжающими.

С этими словами он столкнул машину с дороги.

— Вы сейчас спросите, куда мы идем? — предположил он, отряхивая с брюк грязь.

— Нет, но где мы находимся?

— Это и я хотел бы знать, — подняв голову, он глубоко вдохнул воздух. — Море!

Октобер повела носом и сморщила его:

— Не чувствую ничего похожего на Атлантический океан.

— Река, — серьезно сказал Робин. — Меня интересует, около какого места мы находимся. Надо найти убежище.

Стало светать. Было холодно. Октобер устала до такой степени, что готова была упасть и заснуть тут же, на дороге.

Наконец они подошли к реке. У причала чернела длинная баржа. Уже достаточно рассвело. Они увидели человека, спавшего на берегу под пестрым одеялом. Это был негр. В потухшей золе костра виднелся котелок с пищей. Робин перешел по мосткам на баржу. Это была, несомненно, угольная баржа. На корме виднелся открытый люк, под которым находилась каюта для экипажа. Полукруглые нары были свободны. Запора не существовало.

Вернувшись на берег, он застал Октобер спящей. Робин перенес ее на баржу, спустил в каюту и положил на нары. Это стоило ему последних сил. Еле дотащившись до крышки люка, он захлопнул ее и, почти упав на пол у входа, заснул тяжелым сном. Сквозь сон он слышал топот ног по палубе, шум работ, проклятия, но усталость брала свое и он снова засыпал.

Когда он, наконец, проснулся, Октобер сидела на нарах и ела бисквит.

— Вам письмо, — сказала она, протягивая конверт.

— Пришла почта? — удивился Робин.

Темнота, царившая в каюте, не позволила ему прочесть письмо, и он опустил его в карман.

— Письмо было завернуто вместе с едой, — пояснила Октобер.

— Боже, какой вы смешной!

Она рассмеялась.

— Если вас радует угольная пыль на моей физиономии, то и ваше лицо не лучше.

Робин с удовлетворением услышал восклицание ужаса.

Он осторожно приподнял крышку люка. Берег двигался. Они плыли. Баржу тащил буксир. На корме дремал негр. Удовлетворенный осмотром, он нырнул вниз. Октобер за это время обнаружила помпу для откачивания воды и успела умыться.

— Куда мы плывем? — с тревогой спросила она.

Робин только показал направление рукой. Вперед или назад — он и сам не знал.

— Мы должны выждать до ночи.

Подойдя к помпе, он тоже смыл густую грязь с лица.

Вскоре Октобер снова заснула. Вначале Робин каждый час выглядывал из люка, но потом ему это надоело и он тоже задремал. Ему снился дом Свида и повесившийся там человек. Почувствовав прикосновение руки, он очнулся.

— Мы стоим, — послышался шепот Октобер.

Чей-то голос спрашивал негра, не видал ли он мужчину и женщину прошлой ночью. Затем раздались тяжелые шаги по палубе.

— Что там внизу? — спросил тот же голос.

Робин схватил вещи и втолкнул Октобер в камеру нагнетательной помпы. Узенькая дверца открывалась в сторону их нового убежища. Он уперся спиной в дверь, а ногами в борт баржи. Было слышно, как открылся люк и кто-то спустился в каюту. Голос негра проговорил:

— Никого, сэр. Я не был здесь целый день, сэр…

— Где вы спите? — спросил голос сверху.

— Я, сэр? На носу баржи, сэр. Но там никого нет…

— А ну, иди-ка сюда, к нам!

Негр вылез наверх, и люк захлопнулся.

Робин вернулся в каюту. Через некоторое время он услышал сердитые голоса, но ничего не смог разобрать. Вероятно баржа причалила к мосту, так как наверху слышался шум повозок, машин, топот лошадей.

Голоса опять приблизились.

— Послушайте, Байрн…

Робин решился приподнять крышку. Байрн был там.

— Послушайте, Байрн, — продолжал чей-то голос, — ваши аргументы неубедительны. Вы должны уйти из города. Мне не нужна больше ваша помощь. Я сам найду его…

Робин не слышал ответа рыжебородого.

— Спасибо за великолепную информацию, Байрн. Вы уверяете, что выследили его до баржи. Какой замечательный нюх у вас! Вы же убедились в том, что его никогда не было здесь?

— Не могу ли я остаться еще на одну ночь? На рассвете я покину город, — просил рыжебородый. — Послушайте, хозяин, этот тип ранил моего компаньона в ногу. Я могу поклясться, что он здесь и его цыпленок тоже! Я чувствую его! Готов поставить миллион долларов, что поймаю его…

Ответа Робин не расслышал.

Байрн был очень опасным врагом. Источники его информации были загадкой даже для полиции. Объяснить головокружительную быстроту погони рыжебородого Робину было весьма трудно.

Часы на башне пробили десять.

Баржа дернулась. Послышалось опять пыхтение буксира. Голос прокричал:

— Не забудьте…

Робин подсел к девушке и взял ее за руку.

— Как вы угадали, что я хотела, чтобы вы меня успокоили?

— Я хорошо знаю психологию людей, а вашу — в особенности, — гордо заявил он.

— Мне кажется, что я сплю и вижу во сне, как я бегу от всего и всех и не могу проснуться.

— Скоро вы проснетесь и увидите яркий свет солнца, людей, сады, фонтаны и все, все, что пожелает ваше сердечко. И больше не надо будет убегать.

— Я не вижу конца. Дорога, бродяги, сараи… нет конца всему этому.

Робин выпустил се руку:

— Вы мучаете меня, Октобер. Не надо этого. Я впадаю в панику от ваших слов. В такую минуту я готов выскочить наверх и застрелить кого-нибудь.

— О, какая я гадкая! — она раскраснелась и крепко пожала его руку. — Знаете, я просто подавлена этим рыжебородым. Я надеялась, что убила его и думала, что мы будем сидеть рядышком на суде и подбадривать друг друга. Ведь подсудимые всегда…

Он расхохотался громче, чем позволяла их безопасность. Наверху послышался скрип сапог. Робин зажал себе рот:

— Кажется мы попались!

«Пятьдесят тысяч долларов не шутка, ведь так, Лэнни», — неоднократно говорил рыжебородый своему спутнику и тот неизменно отвечал: «Так». Глупая рожа его при этом не менее глупо улыбалась. Но он был великолепным следопытом…

Рыжебородый сидел, поджав ноги, перед негром и раскуривал сигару. Он старался мысленно представить себе пятьсот стодолларовых бумажек, разложенных на столе. Это должен быть огромный стол! Глаза его рассеянно скользили по берегу.

Баржа выходила из канала на середину небольшой реки.

«Ах, если бы нам удалось поймать его раньше! — думал он, вспоминая о предыдущих встречах с Робином и своих промахах. — А что, если он все же на барже? Негр болтал что-то о заднем помещении каюты, но все они известные лгуны».

— Бэд, — позвал он негра, — пойди-ка посмотри, что там внизу.

— Я, сэр? — матрос испуганно посмотрел на него. — Нет, сэр! В том месте водится нечистая сила. Старый негр умер там недавно ночью.

Рыжебородый попытался уговорить малого, но тот наотрез отказался.

— Шесть ночей подряд там кто-то ломает замок, сэр, — жалобно сказал он. — Это, наверное, дух покойного. Я боюсь…

Он умолчал о том, что замок был сломан ворами, искавшими там еду.

Байрн однако верил в такого рода вещи. Несмотря на многие годы бродячей жизни и сопровождавшие ее разные темные дела, он был набожным человеком и даже носил с собой образок святого Антония. Тем не менее, вскоре, поборов свою боязнь, он подошел к люку и остановился в раздумьи.